— Вот и отлично, — довольно усмехнулась подруга, явно пронаблюдав по лицу рыжей всю смену эмоций от сомнений до решительности, — а теперь нам пора краситься. Времени в обрез.

***

В общаге Таня даже порадовалась, что они заехали переодеться именно сюда, ведь до этого просто не подумала о выборе клатча. Анька милостиво выделила один из своих, предупредив, что «Головой отвечаешь, Гроттер». В итоге, в пол десятого они, одетые и готовые к выходу, ждали такси с очередной открытой за день бутылкой шампанского.

— Я всё равно переживаю, — призналась Таня и ощутила на себе уже явно раздраженный взгляд — видимо, сомнения подруги порядком утомили Аньку.

— А я тебе говорю, всё будет хорошо, — несмотря ни на что, в голосе всё же мелькнули успокаивающие нотки.

— Надеюсь, — кивнула Гроттер и с тоской взглянула на телефон, на экране которого так и не высветилось долгожданное имя.

— Тост, — воскликнула Морозова, — за то, чтобы этот вечер прошел просто идеально! И ничто нам в этом не помешает! — подруги звонко встретились бокалами, когда мобильный Ани зазвонил, оповещая о прибытии такси.

***

Перед клубом было более чем людно. Таня безуспешно пыталась выискать в толпе знакомые лица, однако Морозова в этом деле была более успешной: она то и дело кивала кому-то, явно здороваясь, с несколькими ребятами обменялась парой-второй фраз, кое с кем чмокнулась в щеки, не касаясь накрашенными губами кожи. Гроттер курила, ожидая, пока Ванька или Ягун выйдут из клуба, чтобы забрать их. О своем прибытии она оповестила еще на подъездах к клубу, но ни одного из ребят они пока не видели.

— О, вон они, — вдруг дернула её за рукав куртки Аня. Таня обернулась и чуть привстала на носочках, чтобы увидеть две светлые макушки, целенаправленно приближающиеся к ним.

— Мы вас уже заждались, — чуть запыхавшийся Ягун бросился обнимать рыжую, пока блондин, посмеиваясь оправдывался:

— Уж извините за задержку. Найти его на танцполе было легко, утащить — сложнее.

— Я там был с Катькой, — обиженно заметил друг, отпуская Таню из кольца своих рук, чему девушка явно обрадовалась — ей начинало не хватать воздуха.

— Мог бы и сам нас встретить, — процедила Морозова, смерив Ваньку презрительным взглядом.

Тот никак не отреагировал, обернувшись к Тане:

— Ну, что, пойдем? — Гроттер ничего не оставалось, как ухватиться за подставленный локоть и позволить протащить себя мимо очереди в холл, где музыка гремела так, что уши мгновенно жалобно заныли, требуя тишины. Рыжая обреченно вздохнула, понимая, что дальше будет только громче.

Уже в главном зале Таня обрадовалась, узнав, что ребята забронировали столик. Возле бара было не протолкнуться, а после танцев всегда хотелось хоть где-нибудь присесть, чтобы дать ногам отдохнуть. А когда на столике обнаружилась текила и множество рюмок, то настроение в миг подпрыгнуло на несколько отметок — оно было бы совсем идеальным, если бы рядом был Бейбарсов, но еще перед входом девушка проверила телефон, и пропущенных на нём не было.

Они выпили по три рюмки подряд, и девушки уже пританцовывали, практически готовые отправиться на танцпол, когда Ванька рядом воскликнул:

— Тань! — девушка повернула на него голову, но, заметив, что он не смотрел на неё, перевела глаза по линии его взгляда. Следом обернулась и Анька.

В образовавшемся пустом пространстве возле бара стоял Бейбарсов — и не один. Его рука вольготно лежала на плече невысокой рыжеволосой девушки. Он явно что-то заказывал у бармена, а девушка пританцовывала, чувствуя себя вполне комфортно и не сводя взгляда с лица Глеба. Рыжая взглянула на телефон, который сжимала в руке, а после вновь перевела взгляд на своего спутника. Он передал ей рюмку с чем-то прозрачным, и они выпили, после чего он поцеловал её в макушку. Девушка тут же, не давая ему отстраниться, коснулась его щеки ладонью, а затем поцеловала в губы.

Сердце на мгновение рухнуло в бездну. А затем забилось так быстро, что стало физически больно. Таня несколько секунд продолжала смотреть в сторону бара, но уже ничего не видела — слезы застилали глаза, а потому она отвернулась к их столику, молча опрокинула в себя четыре наполненных рюмки подряд, кривясь от рвотных позывов, с которыми пока успешно справлялась. Она уже не слышала музыку, не чувствовала вибрацию басов на коже, не ощущала, как в её руку вцепилась Морозова. Ей понадобилась почти минута, чтобы выдохнуть, сжать зубы и вытереть слезы, прежде чем сказать:

— Ань, пойдем.

Блондинка понимающе кивнула и уже сделала шаг в сторону бара, когда Гроттер потянула её в сторону выхода. Девушки быстро получили вещи из гардероба — видимо, заплаканное лицо служило отличным тараном на пути толпы — и вышли на улицу. Таня дрожащими руками и задыхаясь от всхлипов вытащила сигареты с зажигалкой из клатча и закурила. Морозова то и дело оборачивалась на вход в клуб, и Таня ясно читала по её лицу единственное желание: убивать.

Гроттер отошла в сторону от толпы и несколько раз глубоко вдохнула морозный воздух, заставляя себя собраться в кучу и прекратить реветь. Вышло не с первого раза, но, в итоге, слезы перестали градом катиться из глаз — вместе с ними постепенно отступили ярость и обида, уступив место апатии.

Не дожидаясь, пока вернуться эмоции, лишив её желания жить, Таня ровным, ледяным голосом произнесла, не заботясь о вежливости:

— Найди такси. Быстро.

— Хочешь уехать? — встревожено спросила Морозова и тут же пожалела — взгляд у Тани был абсолютно стеклянным, но от этого не менее убийственным.

— Да, — всё же ответила она и вновь перевела взгляд на небо, словно так не давала слезам вновь пролиться, — и ты мне кое с кем поможешь.

***

Таня не сразу попала в замочную скважину ключом, но, в итоге, справилась с этой задачей. Стоило зайти в квартиру, как в глаза сразу бросились чужие женские сапоги. Пришлось схватиться за стену и осесть на пуфик у входа, чтобы не рухнуть прямо на месте. Значит, ту рыжую он не просто подцепил в клубе…

Догадку подтвердил открытый и полуразобранный чемодан в спальне, как и несколько платьев, раскиданных по кровати. Гроттер громко сглотнула и усилием воли подавила желание разреветься, а затем разорвать явно брендовые тряпки в клочья. Морозова возникла на пороге комнаты и замерла, разглядывая представшую взгляду картину.

— Сука, — рыкнула она и с яростным выражением лица схватила одно из платьев, когда её руку перехватила подруга.

— Не стоит, — тихо произнесла она и отпустила. Затем, явно избегая того, чтобы смотреть на постель, добавила: — Давай просто соберем мои вещи и уйдем.

Морозова молча кивнула, а затем всё же предложила:

— Ты давай мне их, я буду складывать.

На сборы ушло от силы десять минут. Таня металась по квартире, сдерживая порывы то опрокинуть ёлку — с трудом она вспомнила, что сама наряжала её ещё с утра, то что-нибудь разбить. Мешала только гордость, которая твердила уйти спокойно, так, словно самой девушке плевать.

Уже стоя у дверей с собранным собственным чемоданом, слава Богу, не кошмарного розового цвета, как у того, который красовался в спальне, Таня в последний раз обвела взглядом помещение, навсегда прощаясь как с ним, так и со всеми воспоминаниями о счастливых моментах. Хотелось реветь даже глядя на стены, потому она упорно избегала смотреть на диван, где они столько времени провели вместе, обнимаясь и целуясь, в сторону кухни, где готовили, танцевали и дрались красками. Старательнее всего девушка отводила взгляд от дверей, которые вели в ванную и спальню — те места, где они занимались любовью, где она чувствовала себя единственной для него.

Морозова сжала руку подруги, а затем метнулась в сторону кухни — и явилась двумя бутылками виски в руках, мрачно заявив:

— Нам они сегодня нужнее.

Таня молча кивнула, не споря и не решаясь открыть рот — казалось, стоит издать хоть звук, как рыдания прорвутся наружу и сметут все её барьеры на пути к истерике. Потому она, всё так же не издавая ни звука, вслед за Анькой вышла из квартиры и закрыла дверь.