На миг и правда захотелось высказаться в ответ в той же манере, но Таня сделала единственно верную вещь — промолчала. С Аней этот фокус с переругиванием не пройдет, слишком уж хорошо её знает подруга, понимает, куда уколоть. Вместо этого Гроттер обернулась к Ягуну и потупила взгляд, чувствуя, как её затапливает прежде подавляемое чувство вины.
— Она права. Извини, я не хотела так говорить о Кате. Я и правда так не думаю, просто разозлилась и хотела тебя обидеть.
Ягун чуть нахмурился, а после устало выдохнул:
— Я знаю, какой была Катя. И, поверь, я каждый день думаю о том, сколько парней мечтали бы оказаться на моём месте. Но её прошлое — это только её прошлое, пусть там были и десятки одновременно. Сейчас она только со мной, и это главное.
Таня понимающе кивнула, чувствуя себе настолько неуютно, что и сквозь землю провалиться было бы мало.
— Я ведь подошел с этим разговором не просто так, не посплетничать. Меня правда волнует то, что происходит в твоей жизни. А ты настолько отдалилась, что иногда кажется, что я тебя нынешнюю просто не знаю, — продолжил Ягун ровным голосом, за которым четко ощущалось напряжение.
— Прости, — выдохнула рыжая.
— Подведем итоги, — хлопнула Морозова, выводя обоих из ступора, — Гроттерша вспылила; её можно понять, ведь весь наш дорогой универ последнюю неделю перемывает ей косточки и только сбрасывает остатки в мисочку. Ягун просто неправильно подобрал слова. Я вообще лапочка. И благодаря такой замечательной мне теперь все присутствующие в курсе, что никто никому не морочил голову, не встречался сразу с двумя и прочее, и прочее.
— Но у нас, моя дорогая соседка, есть вопросы и посерьезнее, — после короткой паузы, в течение которой все переваривали озвученное, Аня продолжила. — С Ванькой-то ты помирилась и вроде как вывесила флаг «Дружба». Но совместными усилиями Анечки с Ягунчиком удалось выяснить, что еще один герой вашей трагикомедии ушел в загул ввиду мучений о чьей-то разбитой головке. На мой взгляд, головку можно было приложить и посильнее, — увлеклась Морозова, явно забываясь, как совсем недавно рыдала в больнице, — авось мозгов прибавилось бы. Но факт остается фактом: Бейкотиков страдает из-за своего поступка.
Таня сложила руки на груди и чуть скривилась:
— Он даже не позвонил. О чем речь? Ванька хотел — Ванька подошел и помирился. А Глебу что помешало?
Подруга уставилась на неё с мягкой улыбкой, с которой обычно психиатры уговаривают выпить больного очередное лекарство:
— Да может разница в том, что один чувствует вину, а второй — нет?
Таня замолчала, не зная, что сказать. Ягун в это время тоже протиснулся в комнату и, чуть отодвинув подругу с прохода, закрыл дверь — соседи уже вышли в коридор послушать чужие сплетни, прикрываясь звонками на телефоны. Аня деланно равнодушно крутилась у зеркала, прикладывая то одно, то второе платье.
— Ладно, окей, изначально я был за Ваньку. Неплохой парень и мой сосед, да и тебя в комнате было бы видеть приятнее, чем Лизу, — вдруг подал голос Ягун, и обе девушки обернулись, явно каждая вырванная из своих мыслей. — Но раз уж тебе нравится Глеб, я готов понять и принять твой выбор.
Таня едва ли не топнула ногой:
— Да не нравится мне никто! Я хочу быть одной! Всё, чего я хотела — это дружба! Я не просила никого драться из-за меня!
— Но это произошло, — Аня пожала плечами и хитро прищурилась, — а значит, тебе и разгребать. Собирайся!
— Куда еще? — мрачно поинтересовалась Гроттер, впрочем, без внутренней уверенности в том, что готова сейчас остаться дома в одиночестве.
— Мы едем в клуб! — лучезарно улыбнулась Морозова и, наконец-то, определившись с платьем, протянула второе Тане.
***
— И что мы всё-таки тут делаем? — в который раз спросила Таня, цепляясь за локоть Ягуна. Другой его локоть был похищен Лотковой, которая великодушно не вспоминала сцену в столовой и резкий, пусть и обоснованный в некоторой степени выпад в её сторону. Морозова пританцовывала чуть впереди.
— Ты имела в виду, что мы делаем в пятницу на студенческой вечеринке, если не веселимся? Мы спасаем твоего друга, — она демонстративно пару раз согнула указательные и средние пальцы обеих рук над головой, явно намекая на кавычки, а после указала на бар.
Представшая картина заставила желудок сделать неприятный кульбит, а сердце забиться чаще. Бейбарсов с тонкой ухмылкой на губах восседал на барном стуле, придерживая за талию танцующую перед ним девушку, выгибающуюся уж слишком развратно, чтобы Таня могла такое повторить даже в мыслях. В итоге рыжая только хмыкнула:
— Что-то он не похож на того, кого надо спасать.
— Это с какого ракурса посмотреть, — выкрикнула ей Аня прямо в ухо, прежде чем вытолкнуть к бару прямо рядом с парочкой.
Несколько секунд ничего не происходило, пока взгляд Глеба не скользнул чуть левее его спутницы и его брови удивленно не вскинулись вверх. Пробормотав нечто вроде «Извини», он чуть отодвинул скривившуюся от недовольства девушку в сторону и почти мгновенно оказался рядом. Таня чуть глубже вдохнула воздух, и ей показалось, что она учуяла знакомый аромат одеколона, хотя вряд ли он и правда мог ощущаться в помещении, настолько набитом людьми.
— Привет, — ему кричать не приходилось, Таня прочитала по губам, но его голос раздался прямо в голове, словно они стояли одни в пустом помещении с идеальной акустикой.
— Привет, — кивнула она в ответ, мысленно проклиная Морозову — та могла бы и предупредить заранее, с кем придется столкнуться. Хотя нет, не могла, иначе Гроттер вцепилась бы в кровать и никуда не пошла.
— С кем ты здесь? — По идее, должно было прозвучать «Как дела?» или «Как ты?», но ищущий взгляд поверх её головы сказал девушке куда больше, чем следовало.
Она лишь кивнула в сторону столика, который уже оккупировали её друзья:
— С Анькой, Ягуном и Катей. Аню ты знаешь, а Ягун с Катей мои… друзья, — выдохнула она. С губ едва не сорвалось «почти». И так и было бы, если бы к ней в очередной раз не проявили удивительную терпимость и благодушие.
Глеб понимающе кивнул, когда возле него нарисовалась его спутница. Пришлось представить:
— Знакомься, это Таня, мы вместе учимся в универе, — Гротер чуть скривилась от этих слов — слишком буднично они прозвучали, не отражая их прошлое: дружбу, совместную жизнь, почти любовь, ссору. — А это… — Глеб чуть запнулся и обернулся на девушку, явно ища подсказку. Та заминку поняла сразу и мгновенно ощетинилась:
— Яна. Козел, — бросила она, прежде чем скрыться в танцующей толпе. Таня с Глебом проводили её взглядами.
— Жаль, — бросила Таня, ничуть не жалея дуру, решившую, что Бейбарсов запомнит хотя бы её имя. Его репутация шла впереди него, так что не стоило ждать иного. Впрочем, с самой Гроттер он был совсем другим — так в чем же дело?
— Это того стоило, — небрежно бросил парень и чуть нахмурился. — Думал, после того ты не станешь со мной даже разговаривать.
Таня перевела взгляд на его лицо, вспыхивая при виде тонких чувственных губ и острых скул.
— Поэтому даже выяснить не попытался, верны ли твои догадки? — Видя непонимание во взгляде, девушка решила пояснить: — Я ждала твоего звонка, но ты решил не звонить.
— Я хотел, — выдохнул он и сделал шаг вперед, почти недопустимо сокращая расстояние между телами и сжимая в руке тонкую девичью ладонь, — но боялся. Думал, ты не захочешь меня слышать.
— Я хотела. — Почти как на исповеди: честно, прямо, ломая внутренние барьеры. — Ты поэтому решил так отвлечься?
— Потанцуем? — внезапное предложение застало Таню врасплох, но она всё же кивнула.
В молчании они прошли на танцплощадку и оказались прижаты друг к другу множеством тел. Даже двигаться с трудом удавалось, так что оставалось только вцепиться друг в друга и просто покачиваться на месте. Глеб смотрел прямо в глаза, и Тане казалось почти невозможным отвести взгляд, хотя с другими людьми она редко играла в гляделки.
Таня вцепилась в его предплечье, притягивая еще ближе, нарушая дозволенные рамки, и Глеб нетерпеливо вдохнул запах её волос, а затем зарылся носом в волосы, выдыхая в ухо:
