— Спасибо.

Я взяла бутылку и уставилась на нее, пытаясь избавиться от вида крови, мертвых глаз Нари Харрисон, и отчаяния молодого солдата. Сейчас Корнелиус внутри переживал картину смерти своей жены. Тонированные стены из стекла, непрозрачного снаружи, скрывали его от нас. Баг, наверное, наблюдал за Корнелиусом с помощью своего планшета. Свомер ушел через заднюю дверь, как только мы с Роганом вышли, но я сильно сомневалась, что Роган оставил бы Корнелиуса без присмотра.

— Корнелиус может нас слышать? — спросила я.

— Нет. Он может нас видеть, но, полагаю, в данный момент ему не до нас.

— Почему ты спросил у него, связан ли он со своей женой?

— Pretium talent, — сказал Роган.

Цена таланта?

— Я не понимаю.

— Анимаги устанавливают связь с животными в очень раннем возрасте, некоторые в младенчестве. Они слишком юны, чтобы контролировать свою магию, поэтому оказываются привязаны к собакам, котам, диким птицам, белкам, любому живому созданию, которого может коснуться их магия. Эта сила обходится ценой развития и их отношений с людьми. Некоторые из них никогда не начинают говорить. Большинство не развивает эмпатии к другим людям, за исключением связи со своими родителями, но, так как родители сами анимаги, они не всегда создают связь со своим потомством. Они не выставляют это напоказ по очевидным причинам. Серьезные взрослые отношения для них большая редкость.

— Но Корнелиус любил свою жену.

Роган кивнул, печаль на мгновение смягчила его суровое выражение лица.

— Да. Ей как-то удалось до него достучаться. Она дала ему то, чего он никогда не надеялся обрести, и теперь она мертва. Он знает, что скорее всего никогда не испытает этого снова.

Это очень многое поясняло и, вместе с тем, делало случившееся еще ужаснее.

Между нами снова повисла гнетущая тишина. Внутри меня кипела злость — самозащитная реакция на шок и жестокость. Мне хотелось кого-то ударить. Я положила локти на колени и закрыла лицо руками, пытаясь сохранять спокойствие. Перестань прокручивать это у себя в голове. Сосредоточься на работе. Сосредоточься на том, что можно сделать.

— Ты думаешь, это была работа ледяного мага? — спросила я.

— Да. Чтобы понизить температуру настолько быстро, он должен быть Значительным, но, скорее всего, это Превосходный, — спокойно и четко ответил Роган. — И еще эгоциссор.

— Манипулятор?

Он снова кивнул с ледяной отстраненностью.

— Определенно Превосходный.

Манипуляторы были чертовски опасны. Они могли внушать свою волю другим, и их жертвы обычно понимали, что они делают. Луанна знала, что стреляет в собственных людей. Она видела, как это происходит, но ничего не могла поделать. Веснушчатый солдат выпустил пули в своих друзей и был не в силах себя остановить.

А Роган видел все это. Зная его, он просматривал ту запись кадр за кадром, изучая, выискивая момент, когда все пошло не так, выискивая малейшие намеки на то, что враг себя выдал. Сколько раз он смотрел на гибель своих людей? Я изучила его лицо и поняла — слишком много. Они заставили его людей убить друг друга и оставили особое послание в конце. Они сделали это личным. Они хотели, чтобы он винил себя и чувствовал беспомощность. На его месте я была бы в ярости. Я не знала этих людей. Они не были моими друзьями или работниками, но после просмотра этого видео, мне было тяжело держать себя в руках. Он же сидел напротив меня спокойный и собранный.

Офицер, осенило меня. Он вел себя, как умелый военный офицер, чье подразделение понесло тяжелые потери — методичный, почти безмятежный, пока его разум лихорадочно перебирал угрозы и стратегии. Роган не станет расклеиваться. Он будет оставаться таким, пока не уничтожит всех до последнего, кто был причастен к смерти его людей.

— Оборудование Бага говорит, что сердце Луанны остановилось через три секунды после того, как Рук выстрелил в нее, — сказал Роган. — У нее была клиническая смерть. Только Превосходный манипулятор смог бы управлять ею еще целых десять секунд после смерти. Работающие вместе ледяной маг и манипулятор подобного калибра означают два разных Дома.

Это означало заговор и союзничество, такое же, что мы видели за спиной Адама Пирса. Роган был прав. Происходило что-то большое, а мы зацепили лишь самый краешек.

— Сколько в Хьюстоне ледяных магов, способных на такое? — спросила я.

— Шестнадцать, по скромным подсчетам. Двадцать два, если немного расщедрится. Четыре Дома.

Слишком много.

— Манипуляторы?

— Три Дома, но это нам ничем не поможет. Я уже говорил тебе, что анимаги не любят хвастать побочными эффектами своих сил.

— Манипуляторы могут скрывать, что они манипуляторы?

Роган кивнул.

— Они относятся к другим телепатическим специальностям. Псионический захват — преимущественный фаворит.

Псионики обладали возможностью временно перегружать чужой разум. Превосходный псионик мог создать ментальное поле, и любой, кто попадал в него, мог ослепнуть, скорчиться на земле от боли, или в панике бежать.

— Что насчет разбившегося в конце стекла?

— Он выбросил что-то из окна. Баг считает, что это могла быть флешка. Что бы это ни было, подъехала машина и один из ее пассажиров забрал это с тротуара. Мой снайпер не мог стрелять из-за движения на дороге.

Мы снова погрузились в молчание. Запись снова и снова проигрывалась у меня в голове, она была настолько беспощадно правдивой, что миновала все обычные тормоза и проникла глубоко в подсознание, в ту часть, которая просыпалась, только когда задевали мою семью. Я хотела убить людей, которые это сделали. Хотела уничтожить их и смотреть, как они умирают. И это не будет слишком. Это будет только справедливо.

Я встретила взгляд Рогана.

— У тебя есть наводки?

— А у тебя? — спросил Роган. — Ты узнала что-нибудь у Форсберга?

— Да.

— Расскажешь мне?

— Нет.

Он уставился на меня.

— Ты не мой клиент, — напомнила я. — Я не работаю на тебя и не собираюсь делиться с тобой конфиденциальной информацией, пока мой клиент сам не скажет мне это сделать. К тому же, у меня есть сомнения. Я все еще пытаюсь осознать произошедшее с его женой.

Ее смерть продолжала проигрываться у меня в голове, словно заевшая кинопленка.

Он откинулся назад и изучал меня. Произошло незаметное изменение в том, как он сидел, в линии его плеч, и в его глазах. Очевидно, мы закончили разговор о работе.

— Что?

— Я скучал по тебе, — произнес он, и его губы растянулись в медленной, ленивой улыбке. Лед в его глазах начал таять.

— Ты скучала по мне, Невада?

Он назвал меня по имени.

— Нет.

— Даже чуть-чуть?

— Даже чуть-чуть. Вообще не вспоминала. — То, что я обычно старалась не врать, еще не значило, что врать я не умела.

Роган ухмыльнулся, и все мои мысли покатились псу под хвост. Он был почти невыносимо привлекателен, когда улыбался.

— Прекрати, — пробурчала я.

— Что прекратить?

— Прекрати так улыбаться.

Он ухмыльнулся еще шире.

— Зачем ты вообще во все это ввязался? Пытаешься наказать свою кузину?

— Да.

И он только что солгал. Я прищурилась.

— Ври лучше.

— Очень хорошо, мисс Бейлор. Это лишь отчасти правда, но ты все равно не купилась. Практиковалась?

— Не твое дело. — Я не просто практиковалась. Я упорно работала, чтобы стать лучше. Я изучала книги, упражнялась с тайными кругами и экспериментировала со своей магией. И мне это нравилось. Использование магии было похоже на разминку ноющих мускулов. Это было приятно.

— Ммм, колючка.

— Ты не отвечаешь на мои вопросы. С какой мне стати отвечать на твои?

Он разглядывал меня из-под полуприкрытых глаз, словно оценивая, насколько аппетитная из меня выйдет закуска. Я представила себе, как вокруг меня медленно кружит огромный дракон, не сводя с меня глаз, будто бы прикидывая, стоит ли перекусить меня напополам.

— Драконы, — щелкнул пальцами Роган.

Вот черт.