— Мое почетнее владыка.

— Рассказывай…

— Силовой отряд из БЕЗДНЫ. Но люди справились.

— Сами или ты помогала?

— Сами. Правда, потери у них очень велики.

— Скоро там будет ВСТРЕЧА. — Собеседник выделил голосом это слово, так что у Эльвиры, не осталось никаких сомнений, какую встречу имеет виду повелитель мироздания.

— Смертные умеют преподносить сюрпризы. Эта битва будет кровавой…

— Позаботься об этом. Чем сильнее будет неразбериха при ВСТРЕЧЕ, тем будет лучше нам…

* * *

Пробуждение было приятным. Энергия щедро разлитая рядом позволила очнуться от многовековой спячки и обрести цель. Оно не помнило своего имени. Оно было инструментом. Древним и очень могущественным. Для того что бы вспомнить нужен был хозяин. Предыдущий владелец годился всего лишь на должность хранителя и поэтому был убит здесь в подземных чертогах. Оно ни как не смогло воспрепятствовать этому. Хранитель не делился энергией, он сам тянул из него последние крохи, все глубже вгоняя его в спячку. Лишь маскировка спасла его от обнаружения и возможного разрушения.

Сейчас драгоценная энергия живительной влагой оросила все его функции и оно смогло обрести подобие разума.

Сканирование в пределах этой планеты указало цель — существо способное принять и активизировать его. Требовалось направиться к нему. Немедленно…

Пилот атмосферного штурмовика, сброшенного с орбиты для усиления разгромленной базы, лениво сидел на пригорке, потягивая шипучую газировку. В воздухе барражировало целое звено ударных атмосферных перехватчиков, и он с минуты на минуту ждал приказ возвращаться на орбитальную базу.

— Извините меня. — Пилот дернулся, но тут же успокоился перед ним стояла худенькая и очень складная девушка в испачканном оранжевом защитном костюме, положенным научному персоналу.

Кто-то из ученых. Очевидно лаборант или помощница. Пилот попытался представить, какие выпуклости скрывает этот немного уродливый защитный скафандр и едва не прослушал вопрос. Девушка просила разрешить полететь вместе с ним. Выживших ученых эвакуировали. Это пилот знал. И поэтому, предвкушая знакомство, согласился пустить ее в свой штурмовик.

Не дожидаясь приказа и слушая восторженный лепет девушки, пилот стартовал и уступая ее просьбе, взял курс куда-то на север, удерживая машину на высоте трехсот метров над уровнем моря.

Когда вдалеке показались силуэты допотопных парусных кораблей, девушка вдруг попросила включить режим оптической невидимости. Одновременно ожил эфир и кто-то, не стесняясь в матерных выражениях, поинтересовался, куда несет пилота вместе с боевой машиной.

Подозрения начавшие зарождаться в голове летчика не успели даже сформироваться. Руки девушки метнулись к шее пилота и с силой рванули голову вбок, под угол сорока пяти градусов.

Голова пилота дернулась и следом треснул позвоночик с сухим противным звуком. Древнему артефакту, принявшему на время облик беззащитной самки, потребовалось целых шесть секунд, чтобы разобраться в управлении, и перехватит начавший крениться штурмовик.

Не слушая панические призывы по связи, оно перешел в режим полной невидимости и плавно сбросил скорость. В воду боевой штурмовик вошел ровно за метров триста до трех галер, дружно поставивших паруса и направлявшихся в Мельн. Всплеск был небольшим и как оно надеялся, с галер внимание на это никто не обратит.

Вынырнув на поверхность, и мощными гребками направляясь в сторону галер, оно отчетливо почувствовало своего будущего хозяина, его потенциальную силу. Будущий хозяин был ранен и пребывал без сознания. Но артефакт не знал сомнений. Цель была близка, задача выполнима.

15

Мелкий моросящий дождик пошел, когда Евлампий почти уже добрался до резиденции ставшего в раз знаменитым адмирала Дронга. Несколько групп моряков с факелами встретившиеся по пути безропотно расступались, пропуская мрачного наемника. Вход на первый этаж также был преодолен беспрепятственно, и только поднимаясь по широкой лестнице в центральный зал покоев, он наткнулся на премиленькую служаночку, замершую на месте и развернутую к нему своей молодой и аппетитной попкой.

— Подглядываешь? — Евлампий своим наметанным взглядом сразу же понял, за кем так подсматривает, томно вздыхая, молодая, но уже почувствовавшая вкус любви и силу плотского наслаждения служаночка.

— Я нет, я…., - девочка зарделась, а Евлампий бесцеремонно разглядывал молодку. Ей было лет пятнадцать, шестнадцать. Статная грудь, слегка великоватая для такого возраста, широкие, слегка накачанные бедра и озорные глаза, говорящие так много и сразу…

— Как тебя зовут дитя? — Евлампий принял решение молниеносно, особо даже не раздумывая…

— Я уже не дитя, — служанка мгновенно переменила позу, выставив на показ свою великолепную грудь.

— И тем не менее…… - Евлампий порылся в кармане и выудил оттуда чеканный тал.

— Меня зовут Ирен, мой господин. — Юная чертовка присела, слегка наклонившись вперед, от чего тяжелая грудь буквально выскользнула из лифа платья, кокетливо обнажив затвердевшие соски и большие коричневые пятна вокруг них.

— Ирен тебе нравится блеск этой монеты? — Евлампий бил наотмашь, жестко и наверняка…

Служанка дернулась, как послушная собачонка, когда наемник отправил монету в недолгий полет, точно в руки девушки.

— Я ваша, мой господин. — В ее глазах читалась покорность, желание и жадность.

Евлампий улыбнулся. Этот средневековый мир был так наивен и предсказуем, впрочем, здесь ему осталось пробыть очень недолго.

Он легонько поманил Ирен к себе и тихо что-то наговорил ей на ушко…

Служаночка, слушая наемника, опасливо вздрагивала только по началу, потом она весело засмеялась и, полным лукавства и соблазна голосом, пролепетала: «Я все поняла!». Приободрив чертовку легким хлопком, чуть ниже спины наемник двинулся дальше.

Время вот самое главное, что теперь имело цену для Евлампия. Очнувшись на палубе галеры, практически не способный передвигаться, он приказал доставить себя в Мельнинский монастырь, к себе в келью. Запретив под страхом смерти навещать его там, в келье, Евлампий, мучая себя непосильной нагрузкой и теряя сознание от боли, смог доползти до своего спасительного медицинского автодока и загрузить бренную тушку в его чрево. Спустя неделю он был практически здоров и сполна восстановил все свои двигательные функции. Но какой ценой.

Беспощадный компьютерный мозг автодока вынес безжалостный приговор. Ему осталось около трех месяцев. Организм практически исчерпал себя. Повышенная радиация, запредельные нагрузки и отсутствие должного ухода добили его реконструированное тело, которое и так напрягалась в тяжкой борьбе с подтачивающей его заразой. Еще хуже обстояли дела с разумом. Автодок, не мудрствуя лукаво, вынес и здесь мало лицеприятный вердикт. Склонность к употреблению наркотических, психотропных препаратов без назначения врача, отягощённые маниакальным синдромом жажды убийства, инстинктивно из-за страсти, ярости или гнева.

Три месяца много это или мало? Евлампий решил, что этого достаточно, что бы в одиночку завершить войну. Обессмертив свое имя или превратив его в легенду. Он продавил свой план в совете ста и в личных жарких спорах с отцом настоятелем и теперь реализовывал его.

Вот и сейчас он добрался до заветной двери, где его ждал камин, стакан теплого чая и довольно непростой разговор.

Войдя в покои Дронга и особо ни с кем, не здороваясь, Евлампий уселся к камину спиной к говорившим. Все та же служаночка, спустя пять или шесть десятков ударов сердца, внесла поднос полный снеди. Хозяину и его собеседнику обжигающий пунш, а Евлампию теплый чай и свежее испеченную сдобу. Дождавшись, когда дверь за Ирен закроется, собеседники возобновили прерванный разговор.

— Дронг ты знаешь меня не первый год. Я согласился на эту авантюру только потому, что об этом попросил меня ты.