- Оригинальнее сесть?

- Так это... ты? - Вадим остановился, словно наткнулся на что-то.

- Я так сказал?

- Тогда почему сесть?

- Ты видел, как на меня смотрел этот фигов клоун? Который из консульства. Он заранее уверен, что это я убил их обоих. И Генку, и Лору.

- Но он ведь не полицейский. Мало ли в чем он там уверен. Его дело переводить и оформлять бумажки.

- Не скажи! - горько усмехнулся Макс. - Им нужно поскорее спихнуть это дело. Но, насколько я понимаю, это не так просто. Прямых улик нет. Виновным может быть любой. И этот Попов сведет стрелки на меня. Потому что мы с Лорой жили вместе. И потому что я ему сразу не глянулся. А капитан с ним согласится, лишь бы отвязаться побыстрее.

- Чепуха! Это я тебе как адвокат говорю. Где доказательства, что это ты? То, что вы с Лоркой вместе жили, не довод. Правда, то, что ты хотел с моста спрыгнуть, не за тебя говорит. Но я не скажу никому.

- Спасибо. Дай-ка закурить!

Макс остановился, слегка дрожащими пальцами взял сигарету, прикурил, затянулся глубоко.

- Скажи, Вадик... Я не знаю, что там о тебе Генка написал, Ксанка страницы вырвала, а сам ты, наверно не скажешь... - он замолчал выжидательно, но Вадим не спешил с ответом, и Макс продолжил: - Вот то, что ты сделал... Тебя совесть не мучает?

- Ну почему же? - глядя в сторону, ответил Вадим.

- Вот и я... А вовсе не потому... Скажи, только честно, ты думаешь, это я?.. Ну, Генку?..

- Нет, не думаю, - Вадим не кривил душой. Потому что знал - кто.

Олег сидел в ресторане у окна и пил уже вторую чашку чая - с медом, лимоном и какими-то пахучими травками. В зале было пусто, все уже давно позавтракали и ушли. Официантка поглядывала на него с едва скрываемым нетерпением, но он не обращал внимания: клиент всегда прав, не так ли?

В очередной раз с отвращением оглядел оклеенные пленкой "под дерево" стены, неопределенного цвета плиточный пол и люстру из поддельного хрусталя.

Все было скверно. Как говорила Кристина, жизнь дала трещину и стала похожа на задницу.

Казалось бы, чего ему переживать-то? Он свое дело сделал, может в Прагу ехать спокойно. Мертвых запакуют и отправят, живые сами уедут. Кого-то одного спровадят особым грузом. Приедут российские менты и заберут. Флаг им в руки.

Но вот что-то зацепило его и держало. То, что он знал когда-то Савченко?

Олег попытался вспомнить его - нет, не покойника с обтягивающей скулы желтовато-серой восковой кожей, с заострившимся носом и запекшейся черной кровью на виске. Он пытался вспомнить юркого невысокого паренька с румянцем во всю щеку и невероятно обаятельной улыбкой, от которой млели девчонки.

Дискотеки в фойе актового зала - скользкий "мраморный" пол, французские окна, выходящие во двор, наверху, на балконе, - диджей Лешка, музыкальный царь и бог, со своей аппаратурой. Он, Олег, исправно ходил на все дискотеки, топтался со всеми "кружком", украдкой выходил покурить, благо, закутков за сценой было немало. Только вот медленные танцы никогда не танцевал. Стоял у стеночки и смотрел, как мальчики лапают девочек, а девочки прижимаются к мальчикам. Смотрел и завидовал. Потому что его девчонки всерьез не воспринимали. Однажды он рискнул пригласить одну. Отнюдь не красавицу. Думал, уж ей-то выбирать не из кого. Как же! Бровки вскинула, нос сморщила. Я не танцую, говорит. И пошла приглашать Генку Савченко. Было у них такое - не ждали, когда белый танец объявят, сами шли. Правда, частенько с носом оставались. Но Савченко никогда никому не отказывал. Сам редко приглашал. Не успевал, наверно. Он был тогда в восьмом, но на него вполне обращали внимание десятиклассницы...

- Co mАm d?lat?21 - пробормотал Олег себе под нос, стукнув чашкой о блюдце.

- Mohu vАm n?jak pomoci?22 - изображая вежливость, шевельнулась официантка.

Олег покачал головой, положил под блюдце пару смятых бумажек и вышел. В холле он чуть не столкнулся с Садовским и Костиным, который шел, чуть покачиваясь, как пьяный, и держался за рукав Садовского. С утра уже успел нагрузиться? Ну и компания! Савченко был наркоманом, Бельская - тоже. Костин, похоже, алкоголик. И при этом все такие респектабельные, с ума сдохнуть. Только вот кто-то из этих респектабельных господ спровадил Гену Савченко на тот свет.

Он зашел в свой номер и упал на кровать, даже не сняв ботинок. Чего делать-то? Капитан просил быть в пределах досягаемости - на случай, если вдруг понадобится. А что, собственно, они могут? Ну, вскрытие сделают. Найдут наркоту. И что это даст?

Олег снова и снова вспоминал все показания. Благо, что на память никогда не жаловался. Что-то тут было не так.

Жесткая, комковатая подушка действовала на нервы. Он попытался подоткнуть ее под спину, но стало только хуже. Тогда Олег встал и начал расхаживать по номеру. Девять шагов от окна до двери, девять шагов обратно. От стены к стене меньше - кровать мешает. Солнце заливало комнату, пылинки взвивались, роились, сталкивались в его лучах. Похоже, потертый ковер пылесосят от случая к случаю.

Любопытство? Скука? Охотничий азарт? Что?

Не все ли равно!

Они врали. Все.

Он даже засмеялся, когда понял это. Они что-то скрывали. Им всем было, что скрывать. Каждый из них будет изображать херувима, возмущаться и - что характерно! - в меру своих возможностей искать убийцу. Хотя бы строить предположения.

Они все ему не нравились. Стоило ему вспомнить кого-то и подумать о нем пристальней, тут же казалось: это он. Или она.

Вадим Садовский. Высокомерный, словно взирающий из запредельного. Адвокат. Уж кто как не он знает, каким способом воду замутить.

Его женушка Оксана. Психолог. Тоже неплохо. Мелкая, тощая, остроносая. Предпочитает помалкивать. Тот самый пресловутый тихий омут.

Михаил Одинцов. Слесарь-секьюрити. Высокий, сутулый, не знает, куда руки девать. Типичный подкаблучник, который вдруг осерчал на свою женушку и сам испугался своей смелости, но пытается держать марку. Мог он убить? А почему бы и нет?

Лида Одинцова. Полный караул. Еще совсем молодая, но выглядит теткой, которая пытается строить из себя девочку-инженю. Разговаривает тоненьким голоском, присюсюкивая. Так и кажется, что сейчас опустит перед собой пухлые ручки ладонями вниз, глазки опустит и завертит попой из стороны в стороны, изображая крайнее смущение. Фальшивая и сладкая, как сахарная вата. Только посмотришь на нее - и уже задница склеивается. Вот только под сахарной оболочкой - редкостная стервозность. Эдакая какашка в малиновом сиропе.

Но самый большой кошмар - это Костин. Этот экземпляр вызывал у Олега не просто неприязнь, а самое настоящее отвращение. Если бы он мог выбирать, то несомненно ткнул бы пальцем в него.

Но увы, просто так выбрать того, кто ему нравится меньше всех, чтобы сказать "ага, это он!", он не мог.

Итак, они все врут. Как было дело? Да очень просто. Они все старые друзья, приехали на каникулы. Повидать, опять же, старого друга. Сначала были в Праге несколько дней, потом приехали в горы, в его, так сказать, загородную резиденцию. Отмечали Новый год. Погас свет. Все разошлись по углам. Потом, через какое-то время сошлись обратно. А Савченко... Царство ему небесное.

Ссорились? Ругались? Да что вы! Никогда! Все было хорошо. Просто замечательно.

Все было замечательно. И в результате - два трупа.

Ну, Бельская действительно могла покончить с собой. Почему? Не потому ли, что Савченко убила? Фу! Хотите сказать, совесть замучила? А кто ее знает!

Вся беда была в том, что пану капитану ничего об этой компании толком неизвестно. Кроме того, что они сами пожелали поведать. Что послужило мотивом, что поводом? Было ли это заранее спланированное, обдуманное убийство - или же спонтанный взрыв, пьяная ссора? Кто их разберет. То ли они действительно ничего не знают, то ли выгораживают кого-то. Кого-то? Кого-то одного? А может, они все в этом были замешаны? А что? Эдакое убийство в Восточном экспрессе.