Уилл молчит и продолжает смотреть упрямо в окно.

И доктор Скотт понимает. По этим напряженным плечам, по острому взгляду и отстраненному выражению лица. Уилл думал уже об этом.

— Ты сделаешь то же самое… — доктор Скотт произносит это с трудом, в горле пересыхает.

Взглядом доктор Скотт касается щеки Уилла, на которой налеплен бинт, подмечает ссадины. Без сомнения, это очень болезненный опыт.

— Если я сочту, что это правильно, — холодно отвечает Уилл, и в его голосе нет и ноты сомнения.

— И он позволит тебе это, — медленно кивает доктор Скотт.

Всё действительно плохо. Пока доктор Скотт пытался расковырять нарыв из-за неудавшегося брака родителей Уилла, куда большая проблема лежала у него под носом. Влюбленность Уилла отдаёт яркой патологией, причём виной тому партнер Уилла. Удивительно, как Уиллу удалось шагнуть в сторону, что он хотел доказать Ганнибалу? В этот момент доктору Скотту становится жаль Уилла. Жаль того, кем его сделали обстоятельства и люди, что его окружают. Можно ли Уилла еще спасти? Сможет ли это сделать доктор Скотт? Сможет ли хоть кто-нибудь?

Отец Уилла прав: Уиллу нужно держаться подальше от Ганнибала, но нестабильная ситуация в семье может привести к тому, что Уилл без Ганнибала просто сломается и, вероятно, покончит с собой. Изменить климат в семье и отделить Уилла? Это хорошая идея, да только фактор «Ганнибал» никуда не уходит.

— Ты можешь ему сопротивляться, Уилл? Хоть немного? — прямо спрашивает доктор Скотт, и Уилл полностью оборачивается к нему с печальным взглядом.

Неужели Уилл действительно понимает, насколько всё серьезно, или это лишь хорошая игра?

— Я же говорил вам, что он больной на всю голову извращенец, куда я от него пойду? — слёзы Уилла высохли, и он уже больше похож на себя, живого и отзывчивого ребенка.

«Ты слишком долго прятал своего демона, Уилл, теперь этого больше не нужно».

— В другую школу, например? — предлагает доктор Скотт, но Уилл лишь отвечает гримасой скептицизма. — Твой отец намерен помочь тебе в этом вопросе. Вы можете переехать…

Как по заказу в дверь начинают стучать. Мистер Грэм бубнит о том, что хочет войти и поговорить. Уилл переводит взволнованный взгляд на дверь. Он боится, что его слова приведут к новому срыву отца, он колеблется.

— А с головой мне что делать? — спрашивает Уилл, сдаваясь.

— Мы разберемся, Уилл, — упрашивает доктор Скотт, понимая, что сейчас Уилл лишь поддается давлению отца и его самого. Но это на благо.

Уилл отворачивается к окну и отвечает, что мистер Грэм может войти. Если правильно напугать отца, то всё выйдет как нужно. Уилл сделал сегодня много хороших шагов для терапии, и доктор Скотт не имеет права их потерять.

— Уилл, позволь нам тебе помочь, — мягко произносит доктор Скотт, когда мистер Грэм проходит к дивану.

Уилл не оборачивается, он лишь равнодушно пожимает плечами.

========== 08:00, понедельник - мистер Фэлл - 25 ноября ==========

— Мистер Фэлл, прошу, — доктор Скотт встречается взглядом с угловатым, но привлекательным юношей лет 17-18, тот позвонил и сообщил, что у него проблемы с зависимостью к партнеру. Расписал он это довольно-таки красочно, что странно, как он сам себе не поставил диагноз и не принялся за лечение. Имени своего предполагаемого пациента доктор Скотт тогда так и не расслышал, да и юноша настаивал на официальности, чтобы сохранить комфортную для него дистанцию. Если это важно для человека, доктор Скотт не имел ничего против.

Мистер Фэлл поднимается, стряхнув с колен невидимые пылинки, и поправляет тёмно-синий пиджак. «Какой старомодный стиль», — ловит себя на мысли доктор Скотт.

— У вас здесь приятно, — спокойно комментирует мистер Фэлл, не испытывая и капли неудобств.

Доктор Скотт не успевает поймать нужную мысль, потому лишь кивает.

Мистер Фэлл размещается на диване, закинув ногу на ногу почти элегантно, по-женски. «С ноткой нарциссизма», — подсказывает доктору разум.

Нарциссизм?

— Сегодня будет лишь ознакомительный сеанс, чтобы вы поняли, над чем вам предстоит работать, и я выдам первые рекомендации для коррекции, — доктор Скотт неожиданно для себя ощущает страх, но один взгляд на пациента — и это всего лишь мальчик, тот даже ободряюще ему улыбается. Ободряюще? — Вы говорили про то, что не можете избавиться от зависимости к партнеру.

— Разве? — мистер Фэлл правдоподобно удивляется. — Мне казалось, что я не хочу избавляться от зависимости к своему партнеру.

— И в чем же ваше затруднение? — доктор Скотт пытается вспомнить, как именно мистер Фэлл характеризовал свою проблему, но в голове существует лишь одна версия.

— В том, что вы намерены отобрать у меня Уилла, — спокойно произносит мистер Фэлл, и доктору Скотту необходимо несколько секунд, чтобы понять, о каком Уилле идет речь и кто перед ним сидит на самом деле. — Вижу, вам уже ясно, о ком я говорю.

— Я не обсуждаю ни с кем своих пациентов и не лечу их знакомых без их согласия, — доктор Скотт смотрит враждебно на посетителя, а тот по-прежнему не чувствует никаких затруднений в сложившемся положении.

— Мы могли бы поинтересоваться у Уилла, согласен ли он, только для этого вам придется ему позвонить, — Ганннибал смотрит прямо и уверенно.

«Даже если кажется, что ему всё равно, он уже сплёл паутину, чтобы вас сцапать», — вспоминаются слова Уилла.

Социопат? Ганнибал безмятежно улыбается. Психопат.

— Стараетесь поставить мне диагноз? — интересуется Ганнибал с такой непосредственностью, словно он отвечает учителю на уроке. — Вероятнее всего, психопат со склонностью к садизму, который втянул Уилла в созависимость, из-за чего Уилл теперь с трудом находит рамки своей личности.

Доктор Скотт молчит, не поддаваясь манипуляциям. А этот мальчик действительно умен.

— Вы ошибаетесь. Я люблю Уилла, он мой, — Ганнибал прямолинеен. Он не хмурится, как Уилл, не зажимается. Он хозяин положения. Ганнибал искренен в своих чувствах, по крайней мере, он так полагает. Доктору Скотту ли не знать, что такие, как Ганнибал, не способны на настоящие чувства. — Я веду себя жестоко по отношению к нему временами. Но это не значит, что мне всё равно, что с ним будет. И сейчас я хочу убедиться, что он в порядке. Просто в порядке.

Доктор Скотт скрещивает руки на груди, что обычно запрещено при общении с пациентами, но Ганнибал явно не стоит доброжелательности и открытости. Действительно, как паук.

— Он в порядке, — сдержанно отвечает доктор Скотт.

— Вы наконец-то отчитали его отца? — интересуется Ганнибал.

Ганнибалу известно и об этом? Если он настолько хорошо разбирается в том, что происходит в жизни Уилла и якобы заботится о нем, так отчего же он довёл Уилла до такой отстраненности и нелюбви к самому себе. Где была поддержка Ганнибала в важный для Уилла момент? Доктора Скотта это иррационально злит, что он совершенно забывает о том, что этому парню на диване всего 17 лет.

— Я не обсуждаю…

— Мистер Грэм — не ваш пациент. Вы должны заботиться лишь о Уилле, — жестко обрывает Ганнибал, и доктора Скотта начинает раздражать этот молодой человек.

Доктор Скотт едва не скрежещет зубами. Невыносимый юноша, который считает, что имеет права указывать старшим, да еще и специалистам. Доктор Скотт с неприязнью смотрит в постное лицо Ганнибала — нечитабельное.

— Я прошу вас уйти.

— Время моего сеанса не окончено, и я пока не поговорил с Уиллом, — сопротивляется Ганнибал, не меняясь в лице. Он прекрасно управляется со всеми своими чувствами и эмоциями, и это доктора Скотта злит еще больше.

— Вы и не будете, — отрезает доктор Скотт, и чувство приятного удовлетворения разливается внутри, когда взгляд Ганнибала тяжелеет.

— Неужели вы всё хотите усложнить? Вы же уже решили, что я психопат, полагаете, что я уйду без того, для чего пришел? — карие глаза внимательно следят за каждым вздохом доктора Скотта, и воздух начинает забиваться в лёгкие, что сложно дышать. Ганнибал прав в том, насколько может быть опасен. — Клятвенно обещаю, что буду говорить с ним по громкой связи, и вы в любой момент сможете оборвать наш разговор, — он слегка улыбается, оставаясь настороженно-агрессивным.