«Нет, сегодня же обязательно потребую, чтобы отец убрал этого подонка куда-нибудь подальше – ему самое место в Бобруйске, этому животному. Пусть папочка выбирает: или этот Антон-гандон, или я», – думала Кристина, выйдя на улицу и двигаясь по направлению к ближайшему ресторанчику, чтобы снять полученный стресс за чашкой мятного чая с вкуснейшим чиз-кейком. На улице, в отличие от вчерашнего дня, было прохладно, совсем по-осеннему хмурое небо готовилось пролиться слякотным дождём. Эх, и где ты, ласковое вчерашнее солнышко? Кристина, напоследок неодобрительно взглянув на небо, вошла в уютный зал недавно облюбованного ресторана и присела на своё привычное место. Как забавно – когда бы она сюда ни пришла, а это место всегда не занято. Может, потому что оно понравилось ей с первого же раза?
Столик, который полюбила Кристина, был всего на два места и располагался под куполом небольшой беседки. Дизайнер, оформлявший ресторан, проявил недюжинную фантазию, и теперь весь зал был выполнен под древнеримские развалины эпохи расцвета Ренессанса. Художники тоже потрудились на славу, и эффект присутствия получился, что называется, в точку, стопудовый. Тут даже официанты были одеты, как средневековые пастушки-рококо, а официантки – как древнеримские горожанки – в туники и сандалии.
Сделав свой обычный заказ, Кристина погрузилась мыслями во вчерашний день. Она опять ходила в церковь Казанской Божьей матери в Коломенском, чтобы попросить у Бога о даровании знака. Каким должен быть знак, девушка не знала, но отчаянно просила о нём Всевышнего. Сомнения, правильно ли она поступает, одолевали её со времени возвращения из Питера. И что на неё нашло тогда, у Марины? Надо было выслушать Наставницу и лишь после этого принимать какое-либо решение. А она вспылила, как дура, и повела себя, как малолетка бестолковая, – истерику закатила. Чего, спрашивается? Нет, понятно, ведь ждала похвал и восхищения, по крайней мере, признания того, что она, Кристина, вышла на новый, очень сложный уровень. Отнюдь не каждый ученик-первогодок справился бы с древним амулетом, изготовленным колдунами там, где магия – часть повседневной жизни. Это было реально круто. А что получила вместо похвал? Отповедь и какие-то нелепые слова о правилах русских ведунов. Да пошли они, эти правила, вместе с этими ведунами, как-нибудь и без них проживём…
Но злобный маленький червячок сомнения точил Кристинину душу. Потому и пошла она в эту церковь, хотя уже больше года не ходила в церковь вообще. Когда-то с этим храмом её познакомила бабушка, очень светлый человек. Разумеется, ни папе, ни, тем более, вечно болтающей по телефону маме не было никакого дела до того, куда водит их ребёнка бабушка – лишь бы дочь под присмотром была да не путалась под ногами. Бабушка, слава Богу, водила Кристину в театры, музеи, на выставки и прочие культурные мероприятия, а ещё – в церковь. Причём всегда только в одну, в Коломенском. Чем именно этот храм так приглянулся бабушке, тогда Кристина спросить не решалась, ведь бабушка всегда в нём плакала, а теперь спросить было не у кого. После смерти бабушки Кристина посетила эту церковь всего раз или два, а после знакомства с Мариной так и вообще перестала заходить в храмы. Сторонники древнеславянской ведической цивилизации относятся к христианскому варианту религии абсолютно негативно, считая, что Русь была порабощена последователями чуждой ей веры. К сожалению, у Кристины не было возможности расспросить Марину об этом подробнее – всё время их встреч, не таких уж и частых, было посвящено развитию потенциала ученицы, ведь Марина усмотрела в девушке дар и дремлющую до поры Силу. Когда же после скандального питерского расставания Кристина вернулась в Москву, то тут же, на Ленинградском вокзале, у неё в голове чётко сложилось убеждение, что ответ на свои сомнения она сможет получить только в Коломенской церкви. Туда она прямо с вокзала и отправилась.
Войдя в полутёмное помещение храма, освещённое только слегка потрескивающими свечными огоньками, Кристя немного стушевалась, так как почувствовала себя абсолютно чужой и ненужной в этой старинной молельне русских царей. Сама для себя она никак не могла сформулировать, зачем сюда пришла и что здесь ищет. Просто девушке вдруг почудилось, что кто-то настойчиво подталкивает её в забытую церковь, будто ждёт её там. А кто? Шорох времени и шёпот воспоминаний о былом наполняли древние своды, а с икон смотрела на Кристину грустная Богородица.
Побродив полчаса по храму и так и не почувствовав того умиления, которое всегда заставляло плакать здесь её бабушку, Кристина вышла, неумело перекрестилась, поклонилась, резко развернулась и пошла к выходу из парка. Визит в прошлое её совсем не удовлетворил и не успокоил, ответа на свои вопросы она так и не нашла. Только теперь, на усыпанной жёлто-красными листьями аллее до Кристи дошло, что она, похоже, сваляла очень крупного дурака, походя разрушив выстроенную за год упорных занятий незримую, но достаточно прочную связь со своей Учительницей. Если раньше Кристина в минуты сомнений всегда слышала в своей голове Маринины советы и чувствовала явную поддержку, то теперь связь резко оборвалась. Возникло ощущение, что с той стороны кто-то выстроил бетонную непробиваемую стену…
Лишь на выходе из парка, неожиданно, пришёл неявный размытый образ юноши – улыбка, чуть приподнятый уголок губ, длинные тёмные волосы, синие глубокие глаза. У неё защемило сердце и перехватило дыхание, настолько этот молодой человек показался ей необходимым… Кристина вдруг ясно осознала, что ей нужно прийти сюда ещё раз, может быть, даже несколько, и этот образ воплотится, а с ним придут и ответы. После этого девушка ещё не раз побывала в этом насквозь таинственно-притягательном храме, но, к сожалению, так и не встретила там своего призрачного видения, а Святая Дева всё так же неодобрительно глядела на неё с образов. Но Кристя не сдавалась, у неё даже началось нечто, похожее на наваждение, настолько ей хотелось повстречать своего эфемерного красавца. И, видимо, Всевышний, всё же, сжалился над ней – вчера, выходя из церкви, она получила то, к чему стремилась все эти дни. По дорожке от дворцового комплекса спускался он – точно такой, каким был в её видениях. Чуть выше среднего роста, достаточно мужественный и широкоплечий, стройный, с длинными, чуть вьющимися волосами и беззащитной улыбкой, через которую проглядывала какая-то совсем не юношеская грусть. Он шёл по осенним листьям, и солнце светило у него из-за спины, создавая абсолютно мистический эффект какого-то неземного сияния вокруг головы.
Кристина не могла себе позволить долго пялиться на, в общем-то, совсем незнакомого юношу, но и позволить себе просто так уйти она тоже не могла. От одного только его вида у неё как будто лавина обрушилась от сердца в низ живота, а по позвоночнику вверх стремительным потоком стала подниматься доселе неизведанная всепоглощающая волна, грозившая смести остатки рассудка. Еле справившись с собой, Кристина нетвёрдо зашагала к выходу, но потом на ходу специально нагнулась, чтобы поднять с земли как будто бы заинтересовавший её листик, а на самом деле для того, чтобы ещё раз взглянуть на ставшего таким желанным незнакомца. И уже выпрямляясь, девушка смогла заметить очень порадовавшую её картинку – молодой человек стоял с потерянным лицом, и глаза его были направлены явно на неё. Этого было достаточно, чтобы где-то в небесах фанфары сыграли что-то весьма торжественное! Теперь Кристина могла со спокойной душой идти дальше, хотя и осознала, что сейчас, в эту минуту, неземной красавчик не решится подойти к ней, несмотря на то, что весьма этого хочет. Тогда Кристина специально выронила свою (весьма кстати оказавшуюся в кармане) визитку, а потом принялась шалить. Как только юноша поднял её, перешла в режим рассеивания внимания, спряталась за большущий дуб и оттуда с удовольствием и даже каким-то злорадством наблюдала, как он стал метаться в её поисках. Когда же объект Кристининого внимания направил свои стопы в церковь, видимо, решившись что-нибудь разузнать там, барышня сочла первый этап завершённым и ретировалась.
