В конце концов, Ганнибал отстранился. При взгляде на эти припухшие влажные губы, на ниточку слюны, протянувшуюся от члена к подбородку, Уилл практически впал в блаженный ступор – пусть только на одну секунду.

-В чем дело? – спросил Ганнибал.

-Я не могу… Всегда было трудно отключить мозги. Каждый раз одно и то же.

Все партнеры Уилла, с которыми он спал, кончали первыми. И это не было вежливостью по отношению к ним. Отпустить себя, расслабиться – в любом понимании этого слова, - для Уилла всегда представляло огромную проблему.

-Жаль, что ты не упоминал об этом на сеансах, - Ганнибал улыбнулся. – Тогда бы мы оба смогли получить от них куда больше удовольствия.

-Вернее, это ты смог бы получить куда больше удовольствия.

-Ты бы тоже не остался внакладе, не сомневайся.

Уилл в красках представил себе эту сцену – терапевтический сеанс в кабинете Ганнибала, он распростерт на письменном столе, хватается за полированную поверхность и извивается, а хозяин кабинета трахает его пальцами. Он не сомневался, что Ганнибалу не составило бы труда убедить его, что инициатива целиком и полностью принадлежит самому Уиллу, и даже заставить просить и умолять об этом.

Уилл мотнул головой, отгоняя видение, и чувствуя, как жар ползет вверх по шее.

Улыбка Ганнибала стала шире и самодовольнее. Он наклонился и лизнул дернувшийся член Уилла.

-Думаю, я могу помочь.

Он поменял положение, укладываясь на спину и заставляя Уилла подняться. Теперь Уилл стоял над ним на коленях, его член практически упирался в щеку Ганнибала – и Уилл не мог отвести от него глаз.

-Есть проблемы при мастурбации? - спросил Ганнибал ровным тоном, который всегда использовал в разговорах с пациентами.

Уилл смущенно поерзал, но, ощутив, как внутренняя поверхность бедер трется о теплую кожу Ганнибала, тут же замер.

-Тебе обязательно психоанализировать меня прямо сейчас?

-Мне доставляет удовольствие ставить тебя в неловкое положение.

Уилл тяжело сглотнул, еле сдерживаясь, чтобы не двигать бедрами. Не то, чтобы он горел желанием поделиться с Ганнибалом такими подробностями, но с другой стороны именно приступы беспощадной откровенности были тем крючком, который он добровольно заглотил в ходе терапевтических сеансов.

Он коротко мотнул головой.

-Нет, обычно это… В общем, проблем не возникает.

-И ты, как правило, закрываешь глаза.

Уилл кивнул.

-Устранение внешних стимулирующих факторов способствует концентрации на своих внутренних ощущениях и потребностях, чего, как я полагаю, тебе редко удается достичь. Итак, план такой – ты закрываешь глаза и используешь для разрядки мой рот. У меня слабо выраженный рвотный рефлекс, и довольно высокая невосприимчивость к разного рода дискомфорту, так что можешь не беспокоиться об этом.

Во время этой по-медицински бесстрастной речи у Уилла непроизвольно поджались пальцы на ногах, а вдоль позвоночника выступил пот.

-Но… Почему ты…

Ганнибал усмехнулся краем рта.

-Кажется, чуть раньше тебя весьма возбуждал тот факт, что я оказался перед тобой на коленях. Эта поза еще лучше, не так ли? Я в ловушке твоего тела, и ты можешь делать все, что пожелаешь.

Уилл опустил голову и отвернулся, но его полностью выдала реакция тела – член дернулся возле щеки Ганнибала.

-Тебя возбуждает мысль о доминировании – и то, что я нахожусь полностью в твоей власти, - продолжал Ганнибал. – Как ни странно, меня тоже. Твоя реакция на боль меня более чем устраивает, ее можно использовать как фокусирующий механизм. Таким образом, совокупность моих предпочтений и возможностей дадут тебе уникальный шанс удовлетворить все свои потребности в сексуальной сфере. Не думаю, что возникнут проблемы.

Прежде чем заговорить, Уилл несколько раз тяжело сглотнул.

-Если я… использую твой рот для… Что ты получишь от этого взамен?

Ганнибал улыбнулся и провел рукой по бедру Уилла.

-Мой дорогой Уилл, за возможность увидеть, как ты теряешь контроль над собой, я бы позволил тебе взять нож и вырезать мне сердце из груди.

Эти слова прозвучали настолько искренне, что едва не стали для Уилла последней каплей. Он быстро прикусил губу, огромным усилием удержав на месте бедра, непроизвольно качнувшиеся вперед.

-Я не хочу так. Не хочу.

-Я знаю. Но ты начинаешь понимать мою точку зрения. Видеть прекрасное на грани безумия, помнишь?

Уилл кивнул, чувствуя одновременно вину, стыд и возбуждение. Он никогда не рассматривал секс с такого ракурса, но сейчас, глядя на губы Ганнибала, ему хотелось хотя бы раз в жизни просто взять и сделать это.

-И чего же ты ждешь? – поинтересовался Ганнибал, облизнув губы и приоткрыв рот.

Уилл взял член дрожащей рукой и осторожно направил его к губам Ганнибала. Первые ощущения почти ошеломили его – настолько они отличались от всего испытанного им, когда Ганнибал нависал сверху. Сейчас Уилл мог двигаться так, как хотел, более того - у него было разрешение и прямое поощрение Ганнибала делать именно это. Он закрыл глаза и вплел пальцы в волосы Ганнибала.

Первое движение было осторожным, неуверенным, пробным. Широкая ладонь Ганнибала ободряюще легла ему на талию, и второй толчок вышел глубже, а третий и четвертый – резче, несдержаннее. Уилл зажмурился, чтобы полностью лишить себя даже слабого проблеска света.

-Это неправильно, - прошептал он, хотя и был уверен, что если Ганнибал захочет его остановить, он остановит. С легкостью.

В ответ Ганнибал с силой впился ногтями в его спину, чуть пониже лопатки, и медленно повел руку вниз, не ослабляя нажим – наверняка останутся глубокие царапины, если не полноценные шрамы.

-Так не должно… - попытался возразить Уилл, но усиливающееся жжение в спине заставило его неожиданно выгнуться, а потом слов уже не осталось. Ганнибал вновь вжал ногти в его плоть, на этот раз возле плеча, и медленно повел рукой к позвоночнику. Уилл дрожал все сильнее, балансируя на грани чего-то, чему пока не мог дать названия, но всем телом ощущая приближение близкого шторма, и слышал как в ушах отдаются его громкие задыхающиеся всхлипы.

Ганнибал прочертил дорожку царапин к ребрам, задержал там руку и чуть заметно сжал зубы на основании его члена. Уилл застыл на месте, дыхание пресеклось, пальцы конвульсивно сжались в волосах Ганнибала.

-О нет, нет, нет, пожалуйста…

И когда угроза зубов неожиданно исчезла, Уилл рухнул за грань. Отчаянно вцепившись в волосы Ганнибала, он вбивался в его рот, как будто это был его собственный кулак. Но сейчас все ощущения были сильнее, ярче. Движения губ, языка и горла Ганнибала, скользящих по члену, заставляли Уилла издавать звуки, природы и силы которых он даже не осознавал. Он чувствовал, как они рождаются у него в груди, как слетают с языка, но ничего не слышал. Словно возможность чувствовать осталась единственным способом восприятия окружающего.

Уилл вбивался в тесноту горла Ганнибала бесконечно долгие секунды, глубже, сильнее, практически на грани оргазма. А потом Ганнибал прижал палец к чувствительной ямке на его бедре и рывком глубоко вжал его в плоть одновременно со следующим толчком. Уилл ощутил, как острая боль прошивает его насквозь, и кончил, запрокинув голову и широко распахнув невидящие глаза.

Секунды утекали, а он все еще бился в тисках сладостной муки, сраженный и потрясенный обрушившимися на него новыми ощущениями, не в силах отличить, где заканчивается боль и начинается наслаждение. Он остановился лишь тогда, когда Ганнибал решительно взял его за бедра и отодвинул от себя.

Уилл машинально двигался, переворачиваясь и устраиваясь рядом с Ганнибалом, подчиняясь его спокойному ровному голосу. Знакомые интонации – единственное, что он способен был воспринять сквозь белый шум, заполнивший уши.

Ганнибал гладил его, притянув к своей груди, как сам Уилл мог бы гладить своих собак. Уиллу казалось, что во всем его теле не осталось ни одной целой кости, и он не в состоянии двинуть даже пальцем. Более того, он не был уверен, что сможет в ближайшее время открыть глаза.