Головорезы застыли. Посмотрели на труп своего главаря, потом вытаращились на Ваксиллиума.

И наконец, похожие на детей, застигнутых в кладовой за похищением печенья, опустили оружие. Находившиеся в первых рядах попытались протолкаться сквозь стоявших позади – и вся шумная банда спешно кинулась вверх по лестнице, бросив в одиночестве бармена, так что тому пришлось убегать последним.

Ваксиллиум повернулся и протянул руку Лесси – та позволила помочь ей подняться. Проводила взглядом удалявшихся бандитов, чьи ботинки в спешке топали по доскам. Спустя несколько мгновений в здании стало тихо.

– Хм, – произнесла Лесси. – Ты изумителен, как танцующий осел, мистер Шейный Платок.

– Полезно иметь свой стиль, – напомнил Ваксиллиум.

– Ага. Как думаешь, стоит мне обзавестись собственным?

– Ради своего стиля я и отправился в Дикоземье.

Лесси медленно кивнула:

– Понятия не имею, о чем мы тут беседуем, но нюхом чую, в этом есть что-то скабрезное. – Она посмотрела мимо Ваксиллиума на труп Гранитного Джо – бандит с остекленевшими глазами лежал в луже собственной крови.

– Спасибо, что не убила.

– Э-э-э… я собиралась его в конце концов прикончить и сдать ради выкупа.

– Да, но очень сомневаюсь, что ты собиралась это сделать на глазах у всей банды, будучи запертой в подвале, точно в ловушке.

– И то правда. Выходит, это была натуральная глупость с моей стороны.

– Почему же ты так поступила?

Лесси по-прежнему не сводила глаз с тела.

– От имени Джо я сделала много такого, чего лучше было не делать, однако не припомню, чтобы мне доводилось убивать человека, который этого не заслужил. Убить тебя… ну, это было бы все равно что убить то, что ты защищаешь. Понял, да?

– Общую мысль вроде уловил.

Лесси потерла кровоточащую на шее царапину, которую получила во время падения:

– Надеюсь, в следующий раз не придется устраивать такой большой бардак. Этот салун мне нравился, знаешь ли.

– Приложу все усилия, – заверил Ваксиллиум. – Я как раз намереваюсь все здесь изменить. Если не все Дикоземье, то, по крайней мере, этот город.

– Ну, – подходя к трупу Гранитного Джо, проговорила Лесси, – уверена, что, если какие-нибудь злобные пианино замышляли напасть на город, теперь они передумают, принимая во внимание то, как здорово ты обращаешься с пистолетом.

Ваксиллиум поморщился:

– Ты… ты это заметила, да?

– Такой трюк не каждый день увидишь. – Лесси присела, обшаривая карманы Джо. – Три выстрела, три разные ноты – и ни единого поверженного бандита. Такое надо уметь. Может, тебе стоит поменьше времени тратить на стиль, а почаще упражняться с пистолетом.

– А вот это и впрямь прозвучало скабрезно.

– Вот и хорошо. Не люблю, когда грубости у меня выходят случайно.

Она разыскала бумажник Джо, с улыбкой подбросила в воздух и поймала.

Сквозь дыру, проделанную Ваксиллиумом в потолке, заглянула лошадиная голова, рядом показалась голова поменьше – подростковая, в чрезмерно большой шляпе-котелке. Интересно, где он ее раздобыл?

Крушительница приветственно фыркнула.

– Ну да, вот сейчас ты пришла, – проворчал Ваксиллиум. – Тупая кобыла.

– Сдается мне, тот факт, что она держится подальше от тебя во время перестрелки, выдает в этой кобыле большую умницу, – заметила Лесси.

Ваксиллиум улыбнулся. Лесси вложила в его протянутую руку свою, и законник прижал девушку к себе. А потом – на линии голубого света – поднял их из груды обломков.

Глядя на закат, Винстинг легонько улыбнулся: идеальный вечер для того, чтобы выставить себя на аукцион.

– Мое убежище подготовили? – спросил он, слегка сжимая балконные перила. – Просто на всякий случай?

– Да, милорд.

Флог нацепил свою дурацкую дикоземную шляпу и пыльник, хотя ему ни разу не доводилось бывать за пределами Элендельского бассейна. Невзирая на ужасающее отсутствие вкуса, этот человек был отличным телохранителем, но Винстинг все равно усиливал его эмоции, слегка разжигая свойственное Флогу чувство верности. Избыток предосторожности не помешал еще никому.

– Милорд? – Флог бросил взгляд на зал позади них. – Они все здесь, милорд. Вы готовы?

Не отводя взгляда от заходящего солнца, Винстинг прижал палец к губам, призывая телохранителя к молчанию. Балкон особняка в Четвертом октанте Эленделя выходил на канал и центр города, так что отсюда открывался прекрасный вид на Поле Перерождения. Длинные тени тянулись от изваяний Вознесшейся Воительницы и Последнего Императора посреди огромного зеленого луга, где, согласно причудливой легенде, их тела обнаружили вслед за Пепельным Катаклизмом и Последним Вознесением.

Прохладный бриз с залива Хэммондар, находившегося в двух милях к западу, лишь самую малость разбавлял спертый воздух. Кончиками пальцев Винстинг выбивал на перилах балкона дробь, терпеливо испуская волны алломантической силы, чтобы нужным образом изменить эмоции людей в зале позади себя. По крайней мере, тех, кто оказался достаточно глуп, чтобы не надеть шляпы с алюминиевой подкладкой.

«В любую секунду…»

Сначала в воздухе появились точки, похожие на следы булавочных уколов, затем заклубился туман, распространяясь, точно морозный узор по стеклу. Щупальца тянулись и завивались вокруг друг друга, превращались в потоки, в бурные реки, течения, вихрящиеся по всему городу. Они его окутывали. Поглощали.

– Туманная ночь, – заметил Флог. – Дурной знак, да-да.

– Не глупи, – поправляя шейный платок, отрезал Винстинг.

– Он следит за нами, – заупрямился телохранитель. – Туман – это Его глаза, милорд. Клянусь Разрушителем, да-да.

– Суеверная чушь. – Винстинг повернулся и решительным шагом вошел к гостям.

Позади него Флог запер двери, прежде чем туман успел просочиться на вечеринку.

Собравшиеся в зале две дюжины людей – в сопровождении неизменных телохранителей – представляли собой избранную группу. Они были не просто важными – невзирая на нарочитые улыбки и бессмысленный светский треп, они к тому же пребывали сильно не в ладах друг с другом. Винстинг предпочитал созывать на подобные приемы соперников. Пусть поглядят друг на друга, и пусть каждый поймет, чего будет стоить проигрыш в соревновании за его благосклонность.

Винстинг прошелся среди гостей. К несчастью, многие и впрямь были в шляпах, чья алюминиевая подкладка защищала от эмоциональной алломантии, – хоть он и лично заверил каждого приглашенного, что никто не приведет с собой гасильщиков или поджигателей. При этом он, разумеется, ни словом не обмолвился о собственных способностях. Насколько всем было известно, Винстинг не обладал алломантическими способностями. Он огляделся, и взгляд его остановился на Бломе, который стоял за барной стойкой. Блом покачал головой. Никто другой не жег никаких металлов. Отлично.

Винстинг подошел к стойке, потом повернулся и вскинул руки, чтобы привлечь всеобщее внимание. Жест позволил продемонстрировать сверкающие бриллиантовые запонки на манжетах накрахмаленной белой рубашки. Оправа, разумеется, была деревянной.

– Леди и джентльмены, – провозгласил он, – добро пожаловать на наш маленький аукцион. Начинайте делать ставки прямо сейчас. Все закончится в тот момент, когда я услышу наиболее выгодное предложение.

Больше он ничего не сказал: лишняя болтовня испортила бы театральный эффект. Винстинг взял напиток, предложенный слугой, и сделал было шаг по направлению к гостям, но потом поколебался, окинув взглядом толпу.

– Эдварна Ладриана нет, – проговорил он негромко.

Винстинг отказывался называть этого человека дурацким прозвищем «мистер Костюм».

– Нет, – подтвердил Флог.

– Кажется, ты сказал, что прибыли все!