14. Специалист по гидросфере планет и астрозоолог – Тамара. (Ундина)
15. Специалист по магнитосфере планет и вулканолог – Шантара. (Игнис)
16. Исследовательский робот, лекарь и десантник третий номер – Кассандра. (Автоматона (первая жена Зенкоса))
17. Операционная система – Клава. (Цифровина (вторая жена Зенкоса))
18. Хирург и ксенолог – доктор Зенкос. (Инкуб)
Комментарий к Земля в иллюминаторе.
Вернулась в фендом. Но теперь никакого флава. Только экшен, только хардкор!
========== Заправлены в планшеты космические карты. ==========
Капитан, старший помощник и штурман стояли на мостике и отмечали будущий маршрут. Полёт предстоял долгий и далёкий. Двигатели на демонической энергии развивали сумасшедшую скорость, намного превосходящую световую*, но её значение все-таки было величиной конечной. А это значило, что придётся потратить немало времени.
- Как-то так. – Миролюб окинул голокарту взглядом. – Есть пять планетарных систем, где могут находиться планеты, пригодные для заселения. Если предположить, что по пути не произойдёт внештатных ситуаций, а, судя по тому, что было во время тренировок, они обязательно произойдут, и все миры будут неблагоприятно выглядеть с первого взгляда, то наш полёт растянется на семь лет восемь месяцев и двадцать два дня. Если в последнем мире можно будет установить телепорт, то вы увидите наш милый мир через пять лет и три месяца, плюс-минус пара недель. Если высаживаться на всех восьми планетах, то ещё надо будет прибавить время на сбор образцов и их анализ. Так что запаситесь ностальгирующими пилюлями. То есть пилюлями от ностальгии.
- Когда муж во мне, я чувствую себя как дома. – Лилим кокетливо коснулась Хариссона бедром.
- А я дома, получается, прямо сейчас. Потому что я в жене весь, вместе с вами всеми. – Хохотнул Миролюб. – Но вернёмся к нашим планам. Нужно составить расписание дежурств на реакторе. До сих пор идут споры, кто идёт первым и сколько длятся смены. Каждый хочет быть первым и растянуть смену до восьми часов. Я не против, пусть и в каютах милуются. Главное, чтобы давали на реакторе жару.
- Секс - это такая штука, что чем больше ты им занимаешься, тем больше хочется. – Заметил Хариссон.
- Это так, но у всех есть и дополнительные обязанности, которые по факту и являются основными! – Назидательно заметил капитан.
После окончания совещания старпом и штурман удалились «на берег», погулять последний раз под голубым небом. Когда ещё получится? А Миролюб остался и несколько минут сверлил карту взглядом. Предстояло проделать большой путь. Команда стала более собранной, её члены притёрлись друг к дружке, стало меньше ссор и дурацких выходок, но готова ли она действовать слаженно, как единый организм? Впервые за много лет Миролюб понял, что такое настоящая дисциплина и насколько важно быть максимально серьёзным. Планета много веков медленно насыщалась демонической энергией. Солнечная система до сих пор не пропиталась этой энергией настолько, насколько бы хотелось, хотя выделение демонической энергии увеличилось за последние столетия в разы. Но система была очень велика. Изменения на планетах и их спутниках, где уже стояли базы мамоно, немного улучшали обстановку, как и выхлопы космических кораблей. Но всё это ещё было сильно рассеянно. В иных уголках системы энергии не хватило бы и на инкубизацию одного человека из прошлого, даже если бы он несколько лет занимался сексом с обычной женщиной из тех же времён. А что говорить о бездне за пределами системы? Значит придётся полагаться только на себя. ДЭ смягчало и воздействие радиации и вакуума. Проводя тренировки в тех местах системы, где демоническая энергия практически отсутствовала, команда поняла, что работать можно в прежнем режиме, но любая оплошность тут же будет сурово наказана. До сих пор где-то в космосе крутился манипулятор от скафандра Лединь, показывая, чем может обернуться шалость в открытом космосе. А сколько нервов было потрачено, когда гремлин и бортмеханик не взошли на мостик на время очередного старта? За ними была послана старпом, потом штурман. Никто не вернулся и старт был произведён только капитаном и ространой, занявшей кресло старпома. Потом выяснилось, что Лединь таки приладила к своему двухместному скафандру манипуляторы и забылась в нём с мужем. А когда за ними пришли товарищи, манипуляторы не отпихнули их, а подвергли ласке и совокуплению. Анду на целый день пришлось лишить Кира, после чего она всё-таки согласилась на страховочный трос. Как показала практика, Анда могла в любой момент захотеть остаться с милым наедине. Причём инкуб совсем не беспокоился по этому поводу. Отработка высадки на незнакомую планету затянулась по вине мага-элементалиста. Хорошо, что планета была не такой уж неизвестной. На каждой планете системы, где имелась твёрдая поверхность и гравитация не сжимала живое существо в блин, были построены базы и даже целые города. Так вот Максимилиан и его элементали должны были исследовать образцы и вынести заключение. Однако научные исследования перемежались с оргиями, что не способствовало быстрому проведению учебной высадки. От скуки, в ожидании, когда данные будут получены, экипаж разбился на парочки. Итог был предсказуем. Миролюба привёл в себя срочный запрос из центра управления полётом. Там волновались, потому что Дива зависла на геостационарной орбите планеты и не подавала признаков жизни в течение трёх часов. В результате десант пошёл вниз, не дожидаясь окончательного анализа. Почти каждый член экипажа за прошедшую неделю что-нибудь да отчебучил, да ещё и не по одному разу. В целом капитану было наплевать на всё это, но из центра постоянно шли запросы о прохождении тренировок и степени готовности экипажа.
Миролюб действительно вымотался. Как же проще было раньше. Он и Дива самостоятельно пересекали всю систему, перевозя строительные бригады и материалы, а то и вовсе без никого, покачиваясь на магнитных и гравитационных волнах. Такие дни были заполнены любовью и никакой заботы об экипаже. Однако миссия вдали от родного дома потребовала увеличение экипажа и, как следствие, увеличение проблем. На плечо Миролюба опустилась ладонь Дивы.
- Милый, ты хмуришься, что-то не так?
- Да нет, любимая, просто волнуюсь немного. Всё-таки так далеко летим. – Инкуб надеялся, что его голос звучит уверенно, а улыбка не выглядит фальшивой. Он отключил голокарту и развернулся к своей жене. – Одно радует: мы с тобой не расстанемся.
- Тогда иди ко мне. Сейчас здесь никого нет кроме нас. – Одежды на монстродеве разошлись, открывая прекрасное, упругое, горячее, женское тело.
- Ах ты моя маленькая развратница. – Усмехнулся Миролюб и нажал несколько кнопок на скафандре.
Скафандр тут же сполз с капитана, как старая кожа - со змеи. Под скафандром капитана ничего не было, кроме самого капитана, что вызвало у его второй половинки бурю радости. Секс начался прямо на мостике. Командир имел на это право и этим правом он воспользовался по полной. Переплетения двух тел и душ, яркие оргазмы и ласки эрогенных зон сменялись и продолжались несколько часов, сначала это было на мостике, но затем переместилось на внешнюю обшивку, где любой мог видеть капитана милующегося со своим кораблём на фоне ночного звёздного неба, которое эти двое любили не меньше, чем друг друга.
В день старта Миролюб устроил брифинг, то есть собрал всю команду и заставил выстроиться по росту инкубов, поскольку монстродевы всё равно встанут рядом с мужьями. Но и тут не обошлось без проблем. Лада пришла в неуставной форме, то есть без скафандра. Поскольку на бравых астронавтов посмотреть хотела сама Натария, Миролюб заставил её отправиться в каюту и одеть нормальный скафандр. Цифровина смогла материализоваться благодаря количеству духовной энергии, которую в неё три дня вливал Зенкос. Только скафандр, который она материализовала на себе, выглядел очень развратно. Приталенный скафандр имел большое декольте и мини-юбку, из под которой выглядывали точёные ножки Клавы. По настоянию капитана она и Зенкос тоже были отправлены вслед за Ладой для смены установок формы цифровины. Автоматон выглядела нормально. Её скафандр был просто формой, поскольку условия космоса не мешали ей выполнять свои функции. Затем на площадке появился монстр. Над плечами гиганта торчала голова Хариссона, а в районе груди торчала вторая голова – Лединь. Гремлин всё-таки довела до ума свой двухместный скафандр. Особенно подозрительно было то, что довольная морда мамоно упиралась в район груди Хариссона, а из скафандра слышалось подозрительное жужжание. Прибывшие с Натарией стражи порядка вытряхнули парочку из чуда техники и заставили одеть уставные скафандры. А новаторская вещь была отправлена в музей «космических недоразумений». Где различные изобретения гремлинов составляли почти половину всех экспонатов. Лединь, конечно, обиделась, но что-то пробурчала по поводу прототипа. Так что Миролюб не сомневался, что второй экземпляр такого скафандра уже лежит в трюме корабля, а может и в самой каюте бортмеханика. К Киру и Анде у капитана было больше всего претензий, но на смотре эта парочка выглядела лучше всех. Комиссия долго совещалась, а не выставить ли их отдельно, чтобы подчеркнуть, что Анда тоже мамоно, а не просто защитная амуниция. Но потом решили оставить всё как есть. У многих в команде это вызывало естественную зависть. Ведь Анда могла на законных основаниях держать мужа в своих объятиях. Особенно долго ворчала гремлин, по поводу разврата прямо на её глазах, когда ей «даже на минутку нельзя подержаться за мужа». Конечно предпочтительнее держаться за него бёдрами и при этом двигаясь. Но это было понятно и без слов. На Таисии скафандр смотрелся как седло на корове, что было особенно выразительно, учитывая расу мамоно. И вообще, ещё ни один скафандр не создавался на такой размер груди. Хакутаку оказалась первой обладательницей нового дизайна. С элементалями вышло совсем плохо. Скафандр с сильф внутри носился по космодрому как призрак астронавта, ундина наполнила свой скафандр водой, а гнома - землёй. Шантара явилась в форме пожарного. Но перед самым приездом Натарии ей выдали жаропрочный скафандр, который мог выдержать пламенную натуру игнис. С горем пополам команда построилась перед кораблём и капитаном. Инкуб посмотрел на довольные лица будущих первопроходцев и понял, что отдых был хорошим, однако многие настроены «на продолжение банкета». Откашлявшись, он начал:
