Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Потому что ты весь вечер занимался собой! Спорт, друзья, кафе, теперь вот – душ, а я весь вечер занималась домом и ребёнком и, можешь себе представить, тоже хочу в душ! А ещё я тоже хочу иметь возможность заниматься спортом, собой, сесть почитать книжку, наконец! Мы оба работаем, и я тоже устаю и точно также иногда хочу не нестись домой сломя голову, а посидеть с подружкой в кафе, или поплавать в бассейне, или просто пройтись! И Миша – точно такой же твой сын, как и мой!

Даже появись сейчас на пороге их квартиры президент страны с официальным визитом, это не произвело бы большего эффекта. Борис ещё никогда не слышал от жены ничего подобного, и Марта видела, как он поражён. В первую минуту после её тирады он оцепенел; потом хотел что-то сказать, но видимо, никак не мог сообразить, что происходит, и что в таком случае от него требуется, и поэтому лишь продолжал смотреть на жену в молчаливом недоумении.

– Так вот, – продолжила она после паузы, – я пошла в ванную, а ты уложишь Мишу спать. И, пожалуйста, научись это делать, поскольку со следующей недели я тоже хожу в спортзал!

И она вышла, не дожидаясь ответа. Борис услышал, как она зашла в ванную и включила воду.

Спустя час, когда Марта пила на кухне чай, вошёл муж. Обида по-прежнему кипела в ней и, несмотря на то, что они чуть ли не впервые в жизни поссорились, вины своей она не чувствовала и была полна решимости отстаивать свои права, так что, увидев Бориса, вся как будто внутренне сгруппировалась, готовясь к продолжению перепалки. К её удивлению, муж молча сел рядом, обнял её за плечи, притянул к себе, потом провел ладонью по волосам. Раньше подобное вызывало у Марты чувство покоя и защищённости, сейчас же она в недоумении обнаружила, что поведение Бориса лишь раздражает её. «Обращается со мной, как с ребёнком, – подумала она. – Не хватало только, чтобы сказал что-то вроде “ну всё, всё, пошумела – и хватит”».

– Дорогая моя, – произнёс Борис ласково, – я знаю, ты устала, и я в этом отчасти виноват. Конечно, я не имею ничего против того, чтобы ты тоже занималась собой. Что ж, ты сама знаешь, что семья и ребёнок – это бывает тяжело. Ты у меня такая молодец. Лучше всех, правда! Ты столько делаешь для нас… если бы не ты, ничего бы не было.

Возмущение снова начало тихо закипать в душе у Марты, но она молчала. Бесплатная домработница и няня, вот кто она ему! Она забыла, как раньше ей и самой нравилось готовить каждый день что-то новое, чтобы порадовать мужа, с какой нежностью гладила она его рубашки, как не жалела сил, чтобы сделать дом таким, куда Борис спешил бы каждый день возвращаться, как в лучшее место на земле. Сейчас она видела только, что все её труды воспринимаются, как нечто само собой разумеющееся, что даже не стоит благодарности. Как нарочно, Борис продолжил:

– Это ведь предназначение женщины – создать уютный дом, где пахнет пирогами и слышен детский смех, а? – Он с улыбкой чуть крепче прижал её к себе. – И знаешь, я думаю, нам уже пора задуматься о втором ребёнке.

О втором ребёнке! О втором ребёнке?! Марта даже вскочила от негодования:

– О, конечно, почему бы тебе не хотеть второго ребёнка – это ведь так просто: сделал дело – гуляй смело, да?! А вся эта проза жизни – мучиться с токсикозом, сцеживать молоко, потому что он не хочет грудь, а она болит, и того и гляди – начнётся воспаление; вставать по ночам, а днём не находить времени, чтобы хотя бы зубы почистить, потому что надо кормить, купать, укладывать, менять пелёнки – это уже забота жены, правда? И при этом никто не отменял готовку, уборку и всё остальное – то, что ты называешь «создавать уютный дом»! А пока я буду разрываться между плитой и горшками, ты по-прежнему будешь ходить в спортзал и пить с друзьями пиво – просто великолепно, не правда ли?!

– Да что на тебя такое нашло сегодня? Что за демагогия? – интонация у него была такая, как если бы он объяснял расшалившемуся ребёнку, что пора успокоиться. – Или, может, мужчина уже стал способен кормить грудью?

– Нет, это ты разводишь демагогию! Я не предлагаю тебе кормить младенца, но почему нельзя помочь по дому – ведь нанять домработницу ты не хочешь!.. Ты хоть раз за девять лет убрал в квартире, приготовил обед или ужин, перемыл посуду? Или, может, ты кормил или купал Мишу, сидел с ним ночью, когда он болеет? В чём заключается для тебя семья – что не надо приходить в пустой дом с пустым холодильником? Или что можно гордо сказать: «Это мой сын»?

– Ну Марта, ну зачем ты так? У моих родителей нас тоже было двое, и мама сама со всем справлялась – а ведь в то время даже подгузников одноразовых не было! А машину стиральную они смогли купить уже только после моего рождения; и, конечно же, не «автомат»… ну что с тобой?!

Марта молчала. Она вдруг поняла, что устала «сама со всем справляться». Что хочет не «справляться», а жить. Хочет, чтобы удовольствие читать сыну на ночь сказку не омрачалось мыслями, что нужно ещё пойти почистить плиту или желанием поскорее самой добраться до постели. Ну как Борис этого не понимает? Неужели вообще все мужчины так рассуждают? Ну что тут ещё объяснять?

Она вдруг словно разом обессилела: пропали и возмущение, и злость, и желание восстановить справедливость. Какая-то безучастность овладела ею; Марта опустилась на стул, уронила голову на руки. Ей больше не хотелось ничего говорить. Борис, увидев, что она успокоилась, мысленно облегчённо вздохнул и снова обнял её. Он не сомневался, что жена просто немного устала, а может, неприятности на работе или гормоны – что ж, бывает. Она всегда была идеальной женой – можно и ей иногда сорваться, с кем не случается. Ничего, всё пройдёт.

Ему даже в голову не пришло, что Марта и в самом деле начала смотреть на свою жизнь другими глазами.

9

Они встретились на бульваре, недалеко от места, где работала Марта. Она ещё издали увидела его, Марка; на какое-то мгновение, словно в растерянности, замедлила шаг, машинально поправила причёску.

Накануне вечером она задумалась: что же ей надеть в этот день? Марте не хотелось думать, что это свидание, – в конце концов, оба они несвободны; кроме того, их предыдущая встреча была чистой случайностью, и расстаться пришлось прямо посредине разговора – словом, Марта рассматривала эту встречу, как если бы они решили погулять и вспомнить детство с бывшим одноклассником.

Тем не менее, хорошо выглядеть ей хотелось. Что-нибудь простое, но элегантное, не нарядное, но и не откровенно рабочий вариант. И, стоя перед платяным шкафом, с удивлением, переходящим в замешательство, она обнаружила, что ей совершенно нечего надеть. Не классическое «полный шкаф, а носить нечего» – у неё действительно не было ничего подходящего.

Марта прикинула, когда в последний раз она всерьёз ходила по магазинам одежды. Перед выходом из декрета? Не может быть! С другой стороны, какие наряды нужны, чтобы сидеть за компьютером? Ей нравились удобные брюки, трикотажные кофточки и вязаные свитера. «Вот она, моя униформа мелкой служащей», – усмехнулась про себя Марта. Некоторые из её коллег на работу приходили разодетыми, как на праздник – Марта их и понимала, и нет. С одной стороны, хочется носить красивые вещи, но с другой – кто их видит? Те немногочисленные сотрудники мужского пола, что у них работали, как на подбор – по сторонам особенно не смотрели, а если и отрывались от работы, то только для того, чтобы с головой погрузиться в Интернет. «Если только эти девушки не ходят ежедневно на свидания», – пожимала плечами Марта. «Крайне маловероятно», – усмехалась в ответ Аня.

Всё же в её гардеробе было несколько вещей, которые Марта берегла для особых случаев. Она смотрела на светло-серое платье из тончайшего кашемира. Прямое и слегка приталенное, чуть выше колена, с красивым вырезом, служившим ему украшением. Марта остановилась на нём: то, что нужно; к тому же, по погоде и подойдёт к её плащу.

Пока Марта шла по дорожке, она рассматривала своего нового знакомого. Кого он ей напоминает? И вдруг поняла: Христос с полотен эпохи Возрождения. То же узкое лицо, тёмные глаза, длинные вьющиеся волосы, но главное – взгляд. Глаза, которые, кажется, видят и тебя, и всё человечество насквозь, и знают все его слабости и пороки, мечты и чаяния… «Откуда у него такой взгляд?» – мелькнуло у Марты. В ту же минуту Марк заметил её. Улыбнулся. Не просто приветливо, как человек, который рад встрече, не подчёркнуто дружески, как человек, который хочет понравиться, а как-то очень серьёзно… «Очень лично», – подумала Марта и опять смутилась.

8
{"b":"594010","o":1}