По возвращению, еще одна радостная новость, Мисато выжила и не получила серьезных травм, несмотря на то что взрыв действительно разнес пол базы. К Саккуре не пускают, хотя состояние у нее вполне стабильное, выжидают не проявятся ли последствия заражения. Оказывается, этот Ангел, передается чуть ли не воздушно-капельным путем. На этом собственно история для нас и заканчивается. Вылезаем из капсул, проходим дополнительную стерилизацию, путем обливания какой то гадостью и отправляемся в душ, а потом домой.

А дома, обе мои девочки, решают незамедлительно стать женщинами. Процесс утомительный, не очень приятный для всех участвующих сторон, но их решение остается неизменным. Так что устав, засыпаем на простыне измазанной кровью. Впрочем, уже на следующий день, тот же процесс, удается повторить с получением удовольствия, пусть пока и не слишком интенсивного. У Рей это все равно в первую очередь то, что это нравится мне. Ну а Аска со временем обещает стать весьма страстной особой. Ну а что? Мне следовало гордо отказаться? Чтобы у Аски в очередной раз возник тяжелый комплекс ненужности, а у Аянами чуждости? Мне не жалко для них нежности, даже если я не испытываю особой похоти.

Ну с какой то точки зрения я конечно воспользовался их состоянием. Стресс в бою, активизирует базовые инстинкты, разумеется все подряд. Это ведь мощный гормональный выплеск, а не целевая химия. Соответственно после боя, когда необходимость бежать и драться пропадает, остается нереализованный инстинкт размножения. Он ведь точно также глубоко базовый, можно даже для красоты сказать основной. Хотя на самом деле, с точки зрения науки это не так. Ну а нерешительность и стремление к долгим оценкам ситуации, тоже подавлены еще оставшимся адреналином.

Если вы подумали, что характер у Аски, после того как она познакомилась с большим сексом улучшился, вы жестоко заблуждаетесь. Это у дам в возрасте бывает, когда как раз неудовлетворенность и проявляется в виде стервозности, и стоит начать их любить, как все волшебным образом меняется. Все та же привычка командовать, когда нужно и когда нет и стремление всегда быть на первых ролях.

— Зачем мы идем к Хане?

— Как обычно. Пообедаем и займемся сексом, на этот раз все вместе.

— Но теперь у тебя есть мы!

На самом деле она хотела сказать, — "Есть я!", — но в последний момент исправилась.

— Предлагаешь бросить ее? Чтобы она больше не могла получать удовольствие?

На такое прямое заявление Ленгли все же не решается.

— Или тебе стыдно?

— Мне? Нет!

— Хорошо, тогда в этот раз я покажу тебе один трюк. Напрямую связанный с управлением Евами.

— Что! И ты скрывал!

— Ты и так хороший пилот…

— Я лучший пилот!

Хана не особо удивляется, когда девушки, вместо того чтобы занять места зрителей, начинают раздеваться вместе с ней. Ну она у меня пожалуй единственная послушная и ни на что не претендующая. Идеальная домашняя хозяйка, я говорю это без малейшей иронии. И готовит ведь она замечательно. В итоге я пристраиваюсь к Кимуре, не забыв скинуть обещанный канал ощущений Аске. Ленгли сначала даже пугается, начиная получать чужие чувства, но я скидываю ей также мысленно:

— Это обещанный трюк.

В итоге, когда Хана отправляется в очередной полет, Аска делает это следом за ней. Даже не ожидал, что чужие ощущения смогут ее не просто завести, а привести к финалу.

Бунт в складывающемся гареме успешно подавлен, но теперь разумеется и Аску приходится учить пользоваться псионикой. И чего мне это стоит, рыжая вредина периодически упирается, никак не желая к примеру, понимать пользу медитаций. Хотя ведь ее им учили, на ее занятиях по единоборствам. Но постепенно, мое безграничное терпение приносит результаты. И даже, величайшее чудо, характер Ленгли начинает пусть и понемногу меняться. Хотя конечно до существенных сдвигов далеко. И разумеется, всадница, это по прежнему ее любимая поза в постели. Впрочем здравого смысла, не демонстрировать получаемые знания посторонним, у нее хватает. Как и не распространятся о том, что уже стала женщиной.

Вернувшаяся Мисато, тут же начинает ко мне приставать. Приходится ставить щит и отвечать на вопросы.

— Итак, я жду ответа. Что это было?

— Обычный сеанс психоанализа. Просто для удобства выполненный псионикой.

— Но ты же не психолог!

— Лучшему психологу мира, не обязателен диплом. Если бы я захотел, ты бы забыла об этом случае.

— Ты и это можешь?!

— Без проблем. Но предпочитаю минимальные вмешательства. Особенно для тех кто мне дорог.

Майор погружается в раздумья.

— Кто нибудь об этом знает?

— Никого постороннего. Девочки и теперь ты. И информацию я добывал именно так.

— Об этом никто не должен узнать.

— Мисато, ты говоришь очевидные вещи. А девочек я понемногу учу. Хочешь узнать больше про Кадзи?

— Нет! Да.

— Если коротко, он мало того что шпионит чуть ли ни на всех, но уже очевидно многими списан. И к тебе он относится действительно хорошо.

Кацураги снова глубоко задумывается, что для нее крайне нетипично. Ну по крайней мере по моему опыту общения с ней.

— Вот значит как…

— Так что на долгий роман не рассчитывай. Либо Гендо, либо SEELE, либо клуб любителей Инструментации, его точно прибьют.

— Вот значит как…

— И не поручай ему что то узнать. Ради тебя он это сделает, но скорее всего умрет прямо в процессе.

— Вот значит как… Хорошо. Спасибо Синдзи. Будь осторожен.

— Жизнь мотылька Мисато…

Дальше следуют несколько обычных дней нашей жизни, ну насколько нашу жизнь вообще можно назвать обычной. А потом НЕРВ в очередной раз крупно везет. Потому что все пилоты, как раз в момент начала событий находятся в институте. У Рей какие то очередные научные тесты, а у нас с Аской должны были быть тренировки в Евах. Новый Ангел, номер четырнадцать, также известный как Зеруэль, в буквальном смысле падает на город с неба. Системы ПВО, дали по нему несколько залпов, но без малейшего эффекта. Это мы узнаем разумеется уже внутри капсул, срочно заняв места в машинах. Ангел в свою очередь, каким то мощным энергетическим оружием, без малейшего труда рассекает плиты Геофронта и уже забрался внутрь.

Вокруг нашего выхода, внутри Геофронта, набросано срочно вытащенное оружие. Впрочем учитывая даже известные характеристики противника, вряд ли от него будет много толка. И как назло две наших самых эффективных пушки, наплечная Аски и наручная Рей, получили в предыдущей схватке повреждения и до сих пор не восстановлены. Собственно все силы нужно было бросить именно на позитронное оружие, раз оно зарекомендовало себя эффективным. Но подозреваю, оружейный бюджет был попилен давным давно. Так что нас еще ожидают крупные поставки разного крупнокалиберного и абсолютно бесполезного барахла. А о позитронных пушках остается только мечтать.

Нда, а в штабе у нас неисправимые оптимисты.

— Начинайте обстрел!

— Стоп! Поля в максимум! Аска на месте, потом пятишься. Рей налево, я направо, задача сблизится в контакт.

— Синдзи! Ты хр…

Ну вот и все, бесполезной связи со штабом у нас нет, все девочки уже умеют ставить достаточно сильное поле. И главное при этом я спокойно поддерживаю контакт.

— Его выстрелы очень опасны. Уворачиваемся. Я стреляю первым.

Ну вот я уже достаточно отбежал в сторону, можно привлечь внимание. Несколько выстрелов и в мою сторону вытягиваются его руки, превращаясь в ленты и все больше утончаясь. Снова мастер гибкого оружия и насыщенность этих лент внушает. Впрочем я резко срываюсь с места и мне удается отбить одну из них ударом копья по плоской части, а от второй каким то чудом увернуться.

— Аска, стреляй и отходи при реакции!

Реакции на попадания снарядов нет.

— Рей, стреляй с места. Будь готова удирать.

Очереди ракет, Ева-02 стреляет с обеих рук из ракетометов, отбросив бесполезные палетные ружья, тоже не производят на Ангела особого впечатления. Он опять взмахивает своими лентами, которыми управляет гораздо лучше, чем его предшественник кнутами и они атакуют меня. Я приблизился и уворачиваться становится сложнее. Тем не менее, я снова отбиваю одну, правда ценой рассеченного копья, а вот вторая, несмотря на все мои усилия все же задевает по запястью. И притом что и тело напитано по максимуму и отдельный щит я поставил, кисть отлетает прочь. Прекраснейшие ощущения, как будто мне не отрезали, а раздавили руку. То есть ее нет, а болит она, как будто она есть.