— Предатель? - с обидой повторил он, подходя к ней ближе. Санса же попятилась, чувствуя себя снова жертвой.

— Если бы я был предателем, я бы помог тебе? Я бы привел тебе армию, тем самым объявив всем, в том числе и Серсеи, что поддерживаю тебя? - Санса уперлась в кору дерева и, прижавшись к стволу спиной, со страхом следила за каждым его шагом по направлению к ней.

— А может быть, тебе нравится меня мучить? Нравятся мои раскаяния? Мои извинения? Моя боль? – он говорил твердо и резко.

Наконец он подошёл к ней вплотную.

Они чувствовали горячее дыхание друг друга. Знакомый запах мяты витал в воздухе. Напряжение между ними брало высшую отметку.

— Ответь, Санса, ты почувствовала удовлетворение или радость, когда отказала мне? Тебе принесли мои страданья облегчение? – с еще накипающей злостью спросил он, и не услышав ответа, потребовал:

— Ответь!

— Да! – выкрикнула Санса ему в лицо. — Да, почувствовала! Но ты этого заслуживаешь! Ты высокомерный эгоист и бесчувственный лжец!

— Высокомерный — да. Эгоист — нет. Если бы я был эгоистом, разве я бы сорвался к тебе по первой твоей просьбе? Разве я бы помог тебе бежать из Королевской Гавани? Разве я бы убил Короля Семи Королевств, твоего мучителя? Разве я бы убил Лизу, свою жену, если бы я был эгоистом? Я убил их ради тебя, - он сделал акцент на последних словах, говоря уже мягче, приближая свое лицо к её, так что она чувствовала, что её губы находятся в опасной близости к его.

— Лжец — да. Бесчувственный — нет. Я много что чувствую. Я тебе докажу, - он быстро преодолел расстояние, что разделяло их, и впился в её губы страстным поцелуем.

Она положила руки на его плечи, пытаясь оттолкнуть, но он резко перехватил их и прижал к стволу над её головой, все еще сминая её губы в жадном поцелуе.

Санса стиснула зубы, не позволяя ему проникнуть своим языком в ее рот, на что мужчина недовольно зарычал.

Сопротивляясь еще секунд десять и окончательно убедившись, что ей не вырваться, она, не в силах больше сопротивляться его близости, начала несмело и боязливо отвечать на его поцелуй.

Волчица впустила его язык, на что он ответил удовлетворительным стоном. Сплетая свой язык с её, он вызвал у неё также тихий стон.

Больше не держа её руки у неё над головой, он переместил свои на её талию, прижимая её к себе еще ближе. А она, в свою очередь, обхватила его за затылок, зарываясь пальцами в его густые волосы.

Когда влюбленные оторвались друг от друга, жадно хватая воздух ртом, Санса вдруг опомнилась и резко оттолкнула Бейлиша, который непонимающе на неё посмотрел.

Давая ему звонкую пощечину, она быстро направилась в замок, несмотря на него.

Бейлиш же продолжал стоять у дерева, слизывая с потрескавшихся губ теплую красную жидкость.

Чувствуя во рту вкус крови. Вкус победы. Вкус надежды.

Комментарий к IV. Надежда.

Приму к сведенью любую критику и любые пожелания))

========== V. Томление души. ==========

Я встретил вас — и все былое

В отжившем сердце ожило;

Я вспомнил время золотое —

И сердцу стало так тепло…

Как поздней осени порою

Бывают дни, бывает час,

Когда повеет вдруг весною

И что-то встрепенется в нас, —

Так, весь обвеян дуновением

Тех лет душевной полноты,

С давно забытым упоением

Смотрю на милые черты…

Как после вековой разлуки,

Гляжу на вас, как бы во сне, —

И вот — слышнее стали звуки,

Не умолкавшие во мне…

Тут не одно воспоминание,

Тут жизнь заговорила вновь, —

И то же в вас очарование,

И та ж в душе моей любовь!..

— Федор Тютчев (1870г.)

Ночь. Тьма. Мороз. Снег блестящими камнями блестит на свету. Одетые в белые шелка деревья неподвижно стоят, освещая окружение блеском своих нарядов. Редкий легкий ветерок не нарушает тонкую грань идиллии тихой безмолвной ночи. Яркий лунный свет освещает дороги, темные черепицы крыш домов, высокие башни замка и аккуратно проникает в окна, подглядывая за жителями комнат.

И один такой любопытный лучик света пробрался в комнату к одному знакомому нам постояльцу. Он слабо освещал пространство у окна, играя с тенями предметов и наблюдая за неподвижным телом, лежащим на кровати.

Лорд – протектор Долины лежал на постели полностью одетый, в его обыкновенном наряде не доставало лишь аккуратного аксессуара — серебряной булавки — пересмешника, который лежал на тумбочке рядом с кроватью.

От усталости, которая пришла к мужчине в конце дня, он не стал снимать одежду, а просто лег на постель, наслаждаясь тишиной и покоем. По привычке сцепив руки на животе, он лежал, облокотившись на подушку и вглядываясь куда - то в темноту.

Бейлиш анализировал весь день, незаметно прошедший и оказавшийся уже у него за спиной. От раннего шумного утра до поздней безмолвной ночи. С утра этот день не был ничем знаменателен и необычен, но сейчас для бывшего мастера над монетой это был один из самых запоминающихся, и счастливых дней в жизни. И добавила этот день в его тонкий сборник счастливых дней никто иная, как Санса.

Санса.

Думая о ней, он чувствовал, как у сердца разливается тепло.

С каких пор?

Он не помнил, когда стал таким сентиментальным. Он не помнил, когда у него появились к ней теплые чувства. Не помнил, когда эти теплые чувства переросли в такое сильное и серьезное, как любовь.

Он не мог вспомнить, когда Санса появилась в его мыслях, как нечто больше, чем просто часть плана. Не мог вспомнить он также, когда она в его мыслях затмила свою мать. Он не помнил, когда он смог забыть Кет и с головой влюбится в её дочь.

В её дочь.

Он помнил, как солгал Сансе, что мог бы быть её отцом, уже тогда мечтая быть отцом её детей. Он помнил, как желал хотя бы прикоснутся к её коже. Как он мечтал лишь о мимолетном прикосновении. Он помнил, как ночами он грезил о поцелуях с этой девушкой, которая стала для него Божеством.

Он не помнил, когда она стала для него Божественным символом, лучиком света в его темной жизни, светлым ангелом, очищающим душу такого демона, как он.

Он представлял, как наяву вопьется в её губы страстным поцелуем. Он был болен этой страстью, что не мог скрывать свою похоть во взглядах.

Он был болен ею.

Болен во сне и наяву. Он мечтал провести с ней ночь. Мечтал о том сладостном моменте, когда сможет расцеловать каждый сантиметр её нежной кожи. Расцеловать её тонкую шею. Снять с неё эту мешающую одежду. Увидеть её обнаженной.

От этой мысли его бросало в пот, похоть так и заполняла каждую частичку его создания, а плоть, находившаяся ниже живота, давала о себе знать неприятными ощущениями.

И сейчас почти ничего не изменилось.

Петир также грезил о её поцелуях и о ночи с ней, но теперь его мысли заполняли сладостные воспоминания.

Пересмешник вспоминал сегодняшний их страстный поцелуй.

Их страстный поцелуй.

Раньше это была лишь мечта.

Мечта о том, чтобы она ответила на его поцелуй.

Ответила.

Раньше он в это не верил. А сейчас мечтал ощутить это вновь. Мечтал снова впиться в её сладкие губы жгучим поцелуем. Мечтал снова обхватить её за талию, прижимая её еще ближе к своему разгоряченному телу.

Мечтал, чтобы она снова ответила на его бесстыдно – откровенный поцелуй.

Мечтал, чтобы она снова обхватила его за затылок. Снова зарывалась своими изящными аккуратными пальчиками в его жесткие густые волосы.

Он мечтал снова ощутить на своих губах отпечаток её опьяняющего поцелуя. Снова услышать её тихий стон. Он желал заставлять её стонать еще громче.

Он бы мог вынудить её шептать его имя. Стонать его имя. Кричать его имя.

Он мечтал снова услышать свое имя, слетающее с её желанных губ. Мечтал снова услышать её учащенное дыхание. Её сладостный аромат…

Он отдернул себя, напоминая, что она еще часть его игры, его плана, и ему нельзя позволять эмоциям снова разрушать ту кропотливую работу, которую он проделывал все эти годы.