Застыв на ветру

У синего льда,

Я скоро умру,

Уйду навсегда.

Я верил тебе, я сейчас

Я верю судьбе: свет погас,

Ведь солнце зашло

Для меня навсегда…

С другой стороны, она уже придумала, как обессмертить свою невероятную красоту. Когда она умрёт, её тело превратится в прекрасную статую, и её никогда не забудут. Она обретёт настоящее бессмертие, пусть лишь в людской памяти.

Украдкой смахнув последние слёзы с длинных ресниц, она прошла в тронный зал. Солнце уже давно зашло, была глубокая ночь. Но у Железного Трона стояли те, кого она пригласила посмотреть на свою смерть и провести с ней остаток её дней. Вернее, дня, ведь на рассвете она исчезнет из этого мира.

- Ну, все собрались? – весело спросила она, - А, впрочем, все. Итак, подведём итоги моего правления. Я была не самым мудрым правителем и совсем не дипломатичным.

- Ещё бы, - вспомнил былое Джуди, - Помнится, знатно вы тогда покусали того астапорца!

- Он сам подлил мне вместо десертного вина неведомую брагу, и я потом извинилась. Так вот, сейчас я буду каяться! Я лгала, сквернословила, убивала, разоряла земли, будучи мужчиной ещё и предавалась греху рукоблудия напополам с содомией, в браке была непокорной женой, в королевстве - никудышным дипломатом и ужасным тактиком, и всё мне прощали за красивые глаза (а также губы, волосы и груди). Прощаете ли вы меня?

- Простим, куда же мы денемся, - вздохнул Оберин Мартелл, и сам замечавших за собой подобные грешки, - В конце концов, у вас действительно были красивые глаза.

- Это верно, - признала Рейлине, - А ещё я должна признаться, что я вообще не с Вестероса. Я из другого мира. Там я попала под ма…э-э-э…под повозку и умерла, но боги дали мне второй шанс в этом мире. И именно у них я и выпросила эту внешность, и магию, и бессмертие…вы мне не верите?

- Знаете, ваше величество, вам я готов поверить, - покачал головой Долиш, - Скажи это кто-то другой, он бы прослыл сумасшедшим, но вам я верю.

Рейлине твёрдо решила в последний день сделать что-нибудь такое, за что её никто не забудет. С каждой минутой она чувствовала себя всё сильнее и сильнее – в душу хлынули силы других воплощений.

- А хотите, я расскажу вам ваше будущее? – улыбнулась она мрачно, - Теперь я всё могу.

- Ваше величество, вы хотите испортить торжественность момента? – вздохнул тяжело Домерик Болтон, но решился подойти первым и протянуть королеве руку. Рейлине мрачно улыбнулась.

- Да, хочу. Значит так: ты проживёшь ещё много лет, у тебя родятся несколько сыновей и дочерей, а умрёшь ты на охоте не от рук человека.

- Интересное предсказание, - округлил глаза Домерик, - А какой зверь меня задерёт?

- О-о-о, нет, так не интересно. Не скажу, короче. Следующий!

Помявшись, пред светлые (вернее, тёмные) очи королевы предстал Эртур Уоквэлл, прижимая к себе младшего брата. Оба смотрели на королеву с нескрываемым страхом.

- Вы оба проживёте больше шестидесяти лет и отдадите души Многоликому в первый день зимы. Следующий!

Оберин сделал шаг вперёд и приготовился услышать своё будущее. Неожиданно Рейлине пробил хохот.

- Ой, не могу! Вы умрёте в чужой постели, занимаясь любовью с женщиной вчетверо младше вас, причём в одной руке у вас будет её грудь, а в другой – грудь её сестры.

- Отличная смерть, - улыбнулся Оберин, - Я умру как настоящий мужчина.

- Рада за вас. Долиш, а ты умрёшь в возрасте восьмидесяти пяти лет за завтраком.

- Какая точность! – поразился Долиш, - А не могли бы вы посмотреть, кто будет сидеть рядом со мной?

- Многовато просишь. Теперь самое неприятное: Ширен, ты проживёшь ещё совсем немного времени, а потом…ну… - Рейлине замялась.

- Я поняла, ваше величество, - кивнула Ширен, - Мой срок отмерен. Я и так прожила очень много.

- Что ж, тогда остаёшься только ты, Эйерон. Ты умрёшь от чахотки вскоре после рождения третьего бессмертного из рода Рокалион. Это ещё нескоро будет.

- Да, матушка, - кивнул Эйерон, явно с трудом сдерживая слёзы.

Тем не менее, рассвет приближался. Теперь Рейлине чувствовала, как приближается её смерть, как жизнь покидает тело, но при этом покидал и страх. Так ведь было уже много-много раз, чего же бояться? Небо на востоке чуть посветлело, но всё-таки у неё ещё было время. Немного времени, ценнейшего из благ.

- Ей, ваше величество! – Джуди потряс её, ушедшую было в мысли, - А моя смерть? Когда я умру?

- Ты-то? – Рейлине мрачно улыбнулась, - Поверь, это произойдёт очень скоро. Если не прекратишь трясти, то уже через минуту. А если серьёзно, то на рассвете, от сердечного приступа, в кругу друзей и близких.

- Так, уже лучше. А когда конкретно? – не отставал Джуди.

Вдруг он замер, лицо его вытянулось, а зрачки неестественно расширились. Он будто ушёл в себя так же, как минуту назад Рейлине. Никто не решался прервать его размышления хотя бы потому, что впервые видели думающего Уоквэлла.

- А, вот оно как, - пробормотал он наконец, - Ясно. Всё понятно, Рейне.

- Как ты назвал мою мать? – вскинулся Захария и вытащил из ножен Кость, - Да её так только отец называл!

- Убери меч, ему сегодня можно, - улыбнулась Рейлине, - Сегодня можно всё.

Итак, до рассвета оставались считанные минуты (ещё никогда время не летело так быстро), а в голове Рейлине происходила невероятная борьба между воспитанием и низменными страстями. Победили страсти. Она, не давая себе времени передумать, отбежала в сторону и начала раздеваться. Никто не посмел прервать неожиданный стриптиз королевы.

На пол опустились панталоны и чулки, и корсет, и заколки. Сверху аккуратно примостилась корона.

- После смерти я превращусь в железную статую, - объяснила наконец она, - И чтобы после смерти меня помнили, я завещаю: оставить меня здесь, где-нибудь в уголке. И чтобы был красивый помост! Из меня получится очень красивая статуя.

- Матушка, а вы можете хоть сейчас прикрыться? – осторожно попросил Эйерон, старательно прикрывая глаза.

- Не-а. Я красавица! – Рейлине тряхнула грудью, - И после смерти снова стану прекраснейшей из женщин земных. Ну, время пришло. А, и напоследок: Захария, береги свою любовь! Твой орден станет самым крутым в мире! Передай Лорасу, что ему предстоит увидеть ещё многое, и только истинная любовь избавит его от мук. А, и ещё: Эйерон, в твоём роду родится следующий бессмертный! Берегите себя и свои души! Любите друг друга как можно чаще! Дети мои, выдайте замуж Иону! И, напоследок…

Я хочу умереть

В чьих-нибудь сильных руках,

И на словах объяснить

На пальцах свой страх.

Я хочу умереть

В чьём-нибудь зимнем саду,

Громко смеяться

И оказаться в Аду.

Я хочу умереть,

Я хочу умереть,

Я хочу умереть,

Я хочу… - И губы Рейлине тронула грустная, мимолётная улыбка.

«Как прекрасен рассвет! Как чудесны люди, и мир, и звуки, и даже подступающий холод не портит утро! Нет, как же я всё-таки люблю жизнь!» - подумала Рейлине и посмотрела на рассвет.

Захария без страха, без боли и даже почти без грусти посмотрел на прекрасную статую из валирийской стали, в которую превратилась на рассвете его мать. Она не соврала – да, теперь она снова стала прекраснейшей из женщин земных. И любой сможет это оценить.

- И что теперь делать? – тихо спросил его Эйерон.

- Как что? Ты только что стал королём, неразумный брат мой, и ещё спрашиваешь, что тебе делать? Для начала примерь корону, что ли?

- О, Неведомый, узнаю королеву, - улыбнулся беззлобно Оберин, - Она тоже не считала смерть чем-то важным.

- Это верно, - кивнул Джуди и вдруг замер. Захария почувствовал, что что-то не то: никогда лицо Джуди не выражала столь глубокую задумчивость.

- Завещание-то я составил…- негромко проговорил Джуди, почему-то кладя руку на сердце.

Захария похолодел, не веря своей смелой догадке. Джуди посмотрел на притихшее окружение и нашёл силы улыбнуться.

- Да нет, всё будет в порядке. Полном порядке!