Но такая новая жизнь мне нравилась намного больше, чем моя прежняя, голодная и холодная. Я стал учиться работать в команде и завертелся, не заметив, как пролетело пять лет.
Но и босс меня не заметил и, возможно, даже не помнил, как меня зовут, хотя мы встречались с ним, и не один раз. Обидно было, ведь я так старался ему угодить, иногда перешагивал через себя и собственную гордость, становился на колени, умолял, чтобы сделать рывок вперед и стать ближе к Джони. Зря старался, зря надеялся.
Но выхода не было, я продолжал жить по их законам, подчиняясь и прогибаясь под боссов и их помощников. Разве это справедливо? Честно? Как же я их всех ненавидел и желал их смерти. Даже пусть не от моих рук, но смерти. Ночью, когда муж спал, проклинал их всячески и надеялся, что придет и мой черед заставить их страдать, так как страдал все пятнадцать лет я. Пришло мое время, Доминик, теперь я буду смотреть на тебя, как на мусор, и уберу так же легко, как пыль, прилипшую к моим сапогам».
Метью вышел из особняка семьи и направился к себе домой собирать вещи для завтрашнего перелета и нудной и рутинной работы на необитаемых островах. Ребята улетели туда еще позавчера, но раз брат настаивает на его личном присутствии, то спорить он с ним не стал и покорно наутро сел в самолет и полетел на встречу с Домиником. Что тот жив, он и сам чувствовал и даже предвкушал эту встречу. Метью так хотел увидеть страх в этих холодных глазах Дона, хотел заставить того потерять контроль и снять наконец маску спокойствия и безразличия с его симпатичного личика. Всем своим естеством почувствовать его дрожь и панику, когда его жизнь будет висеть на мушке пистолета.
Ему нравился Доминик, как мужчина и как потенциальный партнер для секса, а может быть, даже для создания семьи. Метью - бета и очень старался понравиться своему боссу, и когда был двадцатипятилетним и сейчас тридцатисемилетним. Но тот упрямо его игнорировал все эти годы и не замечал, а может, и делал вид, что не замечал.
Как-то Метью случайно подслушал его разговор с кузеном об истинных парах и понял, что Дон не верит в эту чепуху, и это давало надежду, что босс не станет искать свою вторую половинку, чтобы жениться по любви и безумному притяжению к своей паре.
Только время шло, а в их отношениях ничего не менялось. Сколько бы он ни крутился возле Доминика, сколько бы ни намекал на отличное времяпрепровождение за стенами спальни. Словно босс был железобетонным, бесчувственным и бессердечным, а значит, непробиваемым. Метью не сдавался до последнего дня его исчезновения, стараясь его соблазнить. Можно сказать, именно Доминик и чувства к нему помешали ему завести собственную семью и стать счастливым либо с омегой, либо с альфой.
А сейчас выпадает такая возможность отомстить ему за все эти годы холода и безразличия. Ведь он же не просил его жениться на себе, а умолял лишь о ночи страстной и жаркой любви и секса, неземного наслаждения.
«Теперь, прежде чем убить этого ледяного принца, я сначала хорошенько поиграю с ним и докажу ему, что он многое потерял, отказавшись от меня и моей вечной любви. Главное, чтобы не дрогнула рука, и мои чувства позволили мне нажать на курок и оборвать его короткую жизнь. Он был и останется лишь моим, и даже после его смерти я всегда буду любить только его. Поэтому и умереть он должен именно от моей руки» – размышлял, предвкушая встречу с любимым, Метью в самолете, пока совершал длительный и утомительный перелет через океан, чтобы оказаться по одну его сторону с предметом его мечтаний.
План поиска Доминика был продуман до мелочей. И Метью решил искать от противоположных поисков пропавших туристов. По сведениям его человека, уже велись поиски на двух островах, и они не дали пока никаких результатов. Никого из потерпевших крушения людей там не нашли за эти почти три месяца. Поисковые группы были переброшены на третий остров, но четвертый так еще и не осмотрен, а значит, именно там и должен дожидаться его Доминик. Именно туда он и собирался плыть первым делом на арендованной у местных яхте, чтобы найти бывшего босса первым и выполнить свой долг перед братом, осуществить свою мечту, которую лелеял столько лет.
«Любимый, только дождись меня, пожалуйста, дождись! Я уже иду и помогу тебе очиститься и попасть на небеса, ласково, осторожно и неожиданно оборвав твою жизнь и похоронив свою мечту о нашей вечной любви в твоей же могиле. Жди…»
========== Глава 9 ==========
Проснувшись утром, Тони почувствовал сладковатый запах течного омеги. Спросонья потер глаза, собрался с духом и заставил себя вспомнить, что он, прежде всего, беременный омега, а не альфа-самец, падкий на подобные запахи. Вроде получилось. Но зачем-то все равно пошел на этот притягательный запах и увидел, что Тимур и Альфред целуются, стоя прямо возле их хижины.
Причем инициатива явно шла от Тимура, а альфа скорее сопротивлялся и выглядел рассеянным от такого внезапного внимания и дурманящего запаха Тимки. Несмело отвечал на ласки и поцелуи и в то же время не отталкивал мальчишку, наоборот, возбуждался и хотел продолжения. Ну а парнишка становился все напористее и напористее и уже снял с альфы рубаху и скользил по его обнаженному торсу руками, срывая хриплые стоны Альфреда. Прижимался к нему всем телом, терся о его пах и, похоже, сошел с ума, отдаваясь природным инстинктам, сам того не понимая, сделав выбор. Вряд ли после всего этого альфа оставит мальчишку в покое и не заставит пойти под венец, как только они выберутся с острова.
Тони стало неловко смотреть на все это, и он развернулся, чтоб вернуться в хижину тихо и незаметно, но случайно снес что-то стоящее прямо у входа хижины, и это что-то гулко стукнулось сначала об стену, а затем об землю, заставив парочку оторваться друг от друга и посмотреть на виновника этого шума.
– Доброе утро. Вам бы в дом зайти… а я, пожалуй, пойду, пройдусь к водопаду, ополоснусь и погуляю пару часочков по лесу. Погода замечательная… солнышко яркое, утро чудесное… Я ушел, – сказал Тони, чтобы скрыть неловкость от увиденного и быстро покинул омегу и альфу, дав возможность возобновить то, что он нечаянно прервал.
– Тони, будь осторожен, – услышал парень, удаляясь от них в сторону водопада.
– Ну и вы времени даром не теряйте, – сказал тихо он, вряд ли они услышали его напутствие. Не стоит пугать мальчишку, раз он, наконец, решил пойти на сближение с Альфредом после стольких месяцев знакомства. Тем более, по ним обоим видно, что они Пара, только Тимур никак не хотел это признавать. Радует, что он стал об этом задумываться еще там, живя в квартире Альфреда. А значит, дело не только в его первой течке, а в его чувствах к своему альфе, пусть пока и не осознанных.
А парочка, тем временем, перебралась в дом и продолжила начатое. Легкие поцелуи сменились страстными и требовательными, а ласки стали более откровенными – интимными. Тела горели, а страсть рвалась наружу, и оба любовника хотели большего, несмотря ни на что. Руки блуждали, ощупывали, поглаживали. Оба выгибались. Тихо стонали и ловили стоны друг друга губами. Как оказались полностью раздетыми, даже не заметили, не смутились и не остановились. Прелюдия явно затянулась, а Альфред все еще сомневался.
– Тим, ты уверен?
– Да, пожалуйста, не останавливайся… не мучай меня… Все тело горит и хочет этого, а ты, как подросток, который первый раз и не знает, с чего начать главное. Только это я подросток, и это мой первый раз… пожалуйста, продолжай… – умолял альфу Тимур.
– Малыш, именно, что первый раз, он должен быть особенным… Я не хочу, чтобы ты потом пожалел об этом… возненавидел меня… – почти сдался Альфред.
– Хочу… и ты единственный альфа на этом чертовом острове… Мне что, связать тебя и изнасиловать, раз других альф рядом больше нет?
– Нет… я сам тебя сейчас съём… малыш, я люб… – не договорил Альфред и поцеловал мальчишку, решив, будь, что будет, он не остановится и доведет начатое до конца. Его палец скользнул в его тугую дырочку, уже хорошо смазанную течкой, возбужденную обильными ласками друг друга. Вскоре к нему добавился второй палец, а затем и третий. Терпеть стало невыносимо и больно, и он сорвался и аккуратно вошел в Тимура. Медленно, продвигаясь и давая привыкнуть к заполненности, он еле сдерживался, чтобы не начать двигаться быстро и ритмично, глубоко и несдержанно. Целовал, отвлекал, дразнил парня, а сам парил от непривычных ощущений и сладкого запаха мальчишки. Мозг и здравый смысл помахали ему на прощание белым платочком, вытерев слезу, предупредив, что уехали навсегда. Мысли улетучились, и он сам поплыл на волнах страсти и похоти, нежности и безумия, которые захватили его и прочно засели вместо мозгов. Альфред целовал тело парня везде, куда мог дотянуться, а куда не мог, дотягивались руки, совершая только им известное таинства, даря Тимуру ласки и срывая стон за стоном. Он держался, стараясь отсрочить развязку, как мог, а его рука помогала мальчику, наоборот, приблизить развязку, чтобы дать взорваться не только страсти, но и телам, которые так долго ждали этого момента. Больше сдерживаться он не мог и вынул свой член, кончил на живот парня, чтобы избежать сцепки и незапланированной беременности омеги. Последний же недовольно замычал и кончил следом.
