Итен сидел в бывшем кабинете Дона и курил сигару, наслаждаясь покоем и своей новой жизнью.

Еще с двадцати лет он начал работать на Джони и старался, как мог, пробивался поближе к нему. Пять лет он из кожи лез вон, чтобы доказать боссу, что лучше и преданнее его нет, но тот так и не заметил его, а это очень злило парня. Когда босс сдох, Итен почувствовал некое облегчение и даже злорадство. «Собаке – собачья смерть» – думал он в тот момент.

Нового босса, Доминика, принял, но с той самой минуты у него зародилась идея, что однажды именно он сам займет такое дорогое и желанное место короля. Зависть к Дону засела в сердце, и он всеми фибрами души старался навредить везунчику и баловню судьбы. Каждый день он искал способ его убрать, ждал подходящего момента, но время шло, а подходящий момент так и не наступил.

Прошло девять лет. Когда на место своей правой руки – непутевого кузена - Доминик поставил Роланда, Итен чуть не умер от злобы, что давила, перекрывая кислород, и рвалась наружу. Он стал еще больше ненавидеть босса и всячески ставил ему палки в колеса. Даже позвонил с таксофона инкогнито и сообщил органам правопорядка, где держат похищенного сына Томи Стар. Видел, как Дон после потери мальчика и его отца–звезды мучается и злится, даже похудел, злорадствовал, а в душе смеялся над его мучениями.

«Главное, я стер эту ухмылку с его лица и сбросил маску невозмутимости и вседозволенности по отношению к другим. Он всегда смотрел на меня, как на мусор, валяющийся под ногами, а не как на человека, который сможет стать надежной опорой во всех делах семьи. Он не верил в меня, не верил в мои силы, а я оказался намного сильнее тебя, Дон. Как жаль, что нельзя прямо и честно заявить тебе, что именно я отобрал у тебя игрушку и оставил с носом» – думал в такие минуты Итен.

Ну а зависть его все росла и росла, накапливалась, как снежный ком, готовый сорваться и полететь лавиной, сметая все вокруг, приближая такой долгожданный момент триумфа.

Как же радовался Итен всем провалам босса, смеялся над каждой его неудачей и ждал, ждал, ждал… Вот и дождался.

О том, куда поехал отдыхать Доминик, конкретно знал только он и все просчитал. План вынашивал целую неделю, искал нужных людей, договаривался и тратился, тратился. Понимая, что когда босс погибнет там, на теплоходе все траты окупятся и вернутся еще с огромной прибылью в виде общака семьи.

Только вот сомнения в том, что Доминик действительно погиб, были. И как тридцатипятилетний брюнет ни старался их выкинуть из головы, они сами всплывали и напоминали о том, что прежний хозяин может вернуться в любой момент и отнять у Итена все то, что он уже стопроцентно считал своим и отдавать никому не собирался.

В кабинет тихо постучали. Инет позволил войти своему помощнику и брату Метью, приказав закрыть дверь. Тот был старше брата на два года и выше на целую голову, да и глаза у него были синими, в отличие от Итена: у него были глаза карие, доставшиеся от альфа–отца.

– Докладывай, – сказал он брату.

– Итен, похоже, все чисто. Доминика нет среди живых, нет среди утонувших в ту ночь. И все же, он может числиться без вести пропавшим, а их сейчас отчаянно ищут по всем небольшим островам, находящимся в непосредственной близости от всемирного курорта.

– Это плохо. Почему он не сдох еще в ту ночь? Может, взрывчатки на теплоходе оказалось мало, и мои исполнители все плохо просчитали? Найду и убью этих прохиндеев. Только и знают цены за услуги заламывать баснословные, а толку от них на поверку ноль.

– Брат, не стоит так волноваться. Мои люди их уже давно на тот свет отправили. В любом случае, свидетели и исполнители живыми нам не нужны. А вот Доминика живым или мертвым найти стоит и собственноручно отправить к праотцам так, чтобы уж наверняка он не спутал наши планы, – сказал Метью и преданно посмотрел на брата.

– Что делается лично тобой в этом направлении? – спросил Итен.

– Я послал своего человечка туда, и он сам участвует в поисках пропавших пассажиров теплохода. У него там есть кто-то знакомый в органах правопорядка, так что любую нужную информацию мы получим, можно сказать, из первых рук. Парень он надежный, проверенный и работу свою знает – уверен, не подведет, – доложил обстановку Метью.

– Мне почему-то кажется, что Доминик жив и здоров и вот-вот вернётся домой. А этого мы допустить не должны, понял?

– Понял, босс, как не понять? Мы ведь опять потеряем все, что с таким трудом добивались всю жизнь, – ответил Метью, зло сверкнув глазами.

– Ну, раз понял, то делай, что хочешь и как хочешь, но Дон не должен вернуться в семью ни сегодня, ни завтра, никогда. Если потребуется, сам лично обыскивай острова, но убей этого ловца удачи! Понял!? – не выдержав, повысил голос Итен на брата.

– Брат, я уже послал четыре поисковые группы проверенных парней, а завтра сам вылечу на этот долбаный курорт и прослежу за поиском бывшего босса. Поверь, если он там, то живым оттуда не выйдет. Даже если при этом мне придется перебить всех остальных выживших на этом острове. Будь спокоен, брат, я-то уж не подведу.

– Все должно произойти очень быстро, времени и так потеряли много. Так что месяц тебе дам, если подведешь, убью, не посмотрю, что ты мой брат, – с твердостью в голосе сказал Итен, чтобы брат не сомневался, что именно так он сделает, не смотря ни на что. – А сейчас иди, мне необходимо все обдумать и подготовиться к его внезапному появлению. Ты ищешь его там, я ловлю здесь, вдвоем мы быстрее управимся.

– Именно так, – ответил Метью и скрылся за входной дверью кабинета босса.

«Как бы ни был осторожен, Дон все равно все на свете просчитать не сможешь. Один раз ты уже попался в мою ловушку и поплыл на теплоходе, забитом взрывчаткой по ночному океану, и выжил. Но больше я такой ошибки не совершу. Не для этого я столько лет ждал удобного случая, чтобы прихлопнуть, как надоедливую муху. Доминик, ты пригрел на своей груди змею, даже не заметив этого, а может, и не одну, и сам захлопнул мой капкан. Если бы я не вернул мальчишку папочке, ты бы вряд ли затосковал и захотел развеять грусть-тоску и ринуться с головой в курортный отдых, потеряв осторожность и доверив лишь мне свое местоположение и адрес виллы на всемирном курорте.

Зачем тебе все это, Дон? Для кого ты так стараешься? Ведь у тебя нет ни семьи, ни детей. И самое главное, нет наследника, которому ты мог бы передать дело всей своей жизни!

А у меня есть. Семья. Любимый омега–муж и двое прекрасных сыновей–альф: шестнадцати и семнадцати лет. Старшенький мой Вольфрам будет моим преемником со временем, а пока пусть учится в самом престижном универе мира, набирается опыта, живет полной жизнью. Пусть тратит твои деньги, меняет омег и имеет то, что я не имел в его возрасте.

Сам я выходец из небогатой фермерской семьи и не знал в детстве и юности сладкой и богатой жизни. Окончив местную школу, приехал в столицу и не смог поступить в ВУЗ, так как подготовка в глубинке школьников во много раз отличалась от знаний и умений столичных и городских детей.

В семнадцать лет начал работать сразу на трех работах: грузчиком, посыльным, курьером. За день выматывался так, что к вечеру было лишь одно желание - лечь спать. Спать, спать. Тело болело, а мышцы, казалось, вот-вот лопнут от непомерных нагрузок, и я умру от истощения. А денег все равно не хватало, чтобы жить в столице и не голодать. За одно жилье нужно отдать только почти две зарплаты, а еще оплачивать бесконечные счета, которые множились и росли день ото дня.

Я начал воровать. Сначала по мелочи, потом попробовал пару раз по-крупному, чуть не попался и не сел в тюрьму. Я тогда чуть не обосрался от страха, когда мигалки сидели у меня на хвосте, а мне негде было спрятаться, затаиться. Я бежал, бежал, бежал и прибежал в какой-то тупик. Думал, все, это конец! Уже закрыл глаза и ждал, дрожа от страха, что меня сейчас поймают, только сильные и заботливые руки утянули меня в какой-то подвал, спрятали, а в дальнейшем обогрели и научили жить в крепкой мафиозной семье. Вот так я и попал к Джони.