Библиарий сфокусировал свои силы. Избавившись от ужаса изменения плоти, он получил возможность подняться высоко в Исчислениях, используя методы предсказания, которым его обучили на Тизке. Видения стремительно посыпались на него, одно за другим, в беспорядочной мешанине. Он увидел тысячи вращающихся в пустоте миров, все до единого были опустошены, либо осаждены, или же охвачены войной. Он увидел бесконечные волны демонов, толпившихся у порога реальности, готовых перескочить разрыв между мирами, и с ужасающей ясностью понял, что они натворят, как только им это удастся.

Затем Арвида вспомнил, что увидел на Темном Стекле.

Он вспомнил планету колдунов, темную башню и ряды шаркающих магов в мантиях. Он вспомнил расколотого бога, его единственный глаз – все, что осталось настоящим от того существа, которым он некогда был.

Если это место было реальным, он мог привести туда флот. На миг его разум неуверенно потянулся в том направлении, выискивая знамение, что сеть простирается до той планеты.

«Им понадобится проводник».

Даже здесь – посреди основ бесконечности – был соблазн не подчиниться.

Арвида собрал все свои силы, спрессовывая расколотые грани тысяч возможных вариантов будущего в одно целое. Великий лабиринт создали существа, для которых Терра был неизвестным захолустьем, простой отметкой на звездных картах. Даже сейчас флот не мог вернуться в мир живых по прямому и легкому пути.

Арвида устремил вперед свое восприятие будущего, уходя все дальше и дальше по лабиринту вероятности. Когда он нацелился на место, к которому вел вихрь, то впервые увидел устроенную вокруг их цели сумятицу. Соединению, созданному Есугэем в Катуллусе, не хватало ответного голоса, и поэтому каждый путь к сердцу Терры был заблокирован армиями эмпиреев, поднимающихся из самых глубин бездны. Туннели пылали, затмевая свет большого Трона, а в подземельях пекла бушевала какая-то тайная война.

Но Арвида мог вести большую часть пути.

В лабиринте были порталы, которые выходили в реальное пространство перед границами Солнечной системы, но также перед наступающими армиями магистра войны. До них все еще было далеко, но невероятная скорость постоянно росла, вызывая тряску и напряжение в конструкции пустотные кораблей. Если бы Арвида мог поддерживать курс на маяк, если бы мог найти путь, то они бы добрались до цели.

Он смутно ощущал вонь демонов. В мире чувств они с воплями пробивались к нему, чтобы вцепиться в его душу. Но он не мог позволить своей концентрации ослабнуть, не мог пошевелиться, чтобы защитить себя. Потому что, если он дрогнет, то они все погибнут.

Мимо проносились раскаленные магические стены. Он слышал голоса, кричащие от гнева и боли. Чувствовал под собой твердую палубу и видел парящие над ним величавые и жуткие эмпиреи.

«Держись, – прошептал он. – Еще немного».

«Держись».

Демоны с распахнутыми пастями и вытянутыми когтями прорвались через отказывающие поля Геллера, принеся с собой неистовый хор проклятых душ.

Грозовые пророки ответили, обрушив на них бурю. Первых тварей эфира разорвало на куски. Их плоть взрывалась частицами высвобожденной энергии, но следом с визгом и хохотом появлялись новые.

Джагатай встал возле Арвиды, как и Джубал с кэшиком, укрепив островок перед троном. По всему мостику воины орду открыли огонь, выкашивая волны демонической плоти массированными залпами болтеров.

Твари эмпирей с пылающими глазами выли, падая на палубы и бросаясь в ближний бой. В реальность хлынули десятки, затем сотни демонов, проникая сквозь металл корпуса, поднимаясь с палуб, бросаясь со сводов. Они ступали на выгнутых назад ногах и щелкали крабовидными клешнями, размахивая цепами и плетьми с исключительным изяществом. Каждое их движение было окутано мерцающей завесой ложного цвета, создавая проблемы зрению смертных.

Болтеры ранили чудовищ, но только оружие вечности – клинки, кулаки, копья – приканчивали их. Белые Шрамы сошлись с врагом в ближнем бою, используя всю свою скорость и силу. Тальвары сходились с цепами в вихре атак и блоков, и вскоре на верхних уровнях мостика разгорелся ближний бой.

Демоны рвали плоть смертных, отрывали их палубы и швыряли в ямы. Сыны Джагатая отвечали с не меньшей свирепостью, отсекая мерцающую плоть со скачущих и кружащихся нерожденных.

Грозовые пророки шагнули в сердце битвы, вызывая еще больше разрушения словами силы на хорчине. Сверху с треском психической мощи били зигзаги молний, испепеляя демонов всепоглощающим пламенем. Штормовой ветер усилился, неистовствуя над навигационными постами и группами когитаторов, сбивая с копыт проклятых и разбрасывая их по сторонам.

Но на их место продолжали прибыть новые твари: более крупные и более злобные. На гибких телах сохранились останки какофонов – пятна пурпурной брони, цепляющейся, словно чешуйки за мягкую плоть нерожденных. Эти гибриды открыли пасти, и мостик наводнил оглушающий звуковой ужас, от которого лопались барабанные перепонки и глазные яблоки. Демоны вытягивали сплавленные с остатками прежнего оружия руки и извергали цунами шума, который разрывал палубу и распылял колонны.

Ни один смертный не мог противостоять им. Матросов корабля вырезали толпами, их панцирная броня и шлемы слабо защищали от подавляющей мощи демонов, но они все равно держались, вдохновляемые присутствием легионеров.

Воины Легиона, собранные из экипажей «Бури мечей» и «Копья небес», бросились на врага, стремясь удержать тактически выгодные позиции. Белые Шрамы двигались вихрем стали, стремясь не отставать от сверхъестественных движений врагов. Яркие вспышки света, созданные грозовыми пророками, окутывали воинов, ослепляя отродий и заставляя их кричать. Самые маленькие демоны были крупнее любого легионера, но орду сражалась сплоченно, парируя, рубя, атакуя тварей, где бы они не приземлялись, и уничтожая их.

Когда армии сцепились, мостик превратился в арену из необузданного шума и воплощенных кошмаров.

Джагатай сражался в гуще битвы, так как обитатели эмпиреев набросились на Арвиду, зная, что это он ведет весь флот. Подобно шершням они устремились к чародею, наполнив воздух смертоносными звуковыми волнами из широко распахнутых пастей, отчаянно пытаясь дотянуться до него шипастыми плетьми и отравленными наконечниками копий.

Грозовой пророк Наранбаатар отражал эти атаки, создав полусферический кинетический щит над стоявшим на коленях Арвидой. При каждом попадании оболочка щита вспыхивала чистым пламенем, выбрасывая каскады отраженного варп-света.

Джубал повел кэшик в сердце битвы, и телохранители в терминаторских доспехах прорубали себе дорогу через толпы атакующих демонов, орудуя глефами двуручным хватом. Несмотря на тяжелую броню, легионеры не уступали в скорости отродьям варпа, выдерживая ужасающий поток звука, а затем атакуя окутанными неоновыми пламенем клинками.

Каждая душа сражалась, каждый разум был сфокусирован, каждая способная держать оружие рука – задействована, но враги все прибывали. Раскаленный воздух дрожал от выпускаемых плазменных разрядов и варп-заклинаний, и кровь закипала там, где падала.