– Потому что его держала здесь служба.

– Ты не можешь этого знать.

Илья почувствовала, что закипает. Тон Шибана становился сардоническим.

– Нет, Тахсир, не могу. Большинство из сказанного догадки, я никогда этого не скрывала.

– Какой бы ни была правда, – вмешался Арвида, перейдя на беглый хорчин, – мы знаем, где он сейчас. Я видел это.

– И мы можем добраться до этого места, – добавил Есугэй. – Маршруты есть на картах, и переход будет коротким. Возможно, это судьба. Или удача, впервые за долгое время.

– Так ты поддерживаешь эту идею, задын арга? – спросил Ганзориг. – В самом деле?

– А когда сы-Илья вводила нас в заблуждение, нойон-хан? – спросил Есугэй, улыбнувшись. – Кроме того, после Просперо мы поклялись добраться до Терры, а нарушить клятву – это святотатство, за которое карают сами боги. А еще я поддерживаю этот путь, потому что он таит в себе опасность и открытия, и раз уж я все еще жив, то хочу и дальше расстраивать планы наших врагов.

Эти слова вызвали ответные улыбки ханов.

– Но не мне отдавать приказ, – сказал Есугэй, поклонившись примарху.

Все глаза обратились к Джагатаю. Он молчал всю перепалку, внимательно слушая. Его глубоко посаженные глаза были бесстрастны. Илья задержала дыхание.

– Вы ответили на призыв, – сказал Джагатай, снова обратившись ко всем. – Вы сохранили верность, даже когда предательство пришло изнутри. Я знаю, что цена уже заплачена, и до этого момента я, честно говоря, не определился с решением, так как жажду только закончить то, что было начато на Просперо. За мной охотятся мои братья, и от этого позора у меня кипит кровь. Единственное, чего я хочу – это развернуться и дать им бой. Но это легкий выбор – стать такими же, как и они, противопоставить гневу гнев, сражаться безрассудно, зная, что более значимая цель будет утрачена.

Илья села на свое место. И снова в нее поверили, хотя у нее всегда было чувство, что она сделала слишком мало, чтобы заслужить это доверие.

– Не доверять легкому пути, – сказал Джагатай. – Этому мы научились, разве нет? Поэтому я отдаю приказ: если нам суждено умереть, значит Катуллус послужит этой цели. Возвращайтесь на корабли и готовьтесь к варп-переходу. Наши преследователи идут по нашему следу, поэтому я хочу, чтобы мы ушли быстро. У вас есть пять часов.

Каган взглянул на Илью и кивнул, возможно, в знак признательности.

– Мы сделаем то, что советует Мудрая, – сказал он. – Последний бросок костей.

За два часа до запуска двигателей «Бури мечей», появился первый сигнал. Эскортный корабль на краю системы зафиксировал неясный сигнал входящего судна и приступил к глубокому сканированию. Некоторые важные корабли, в том числе «Мелак Карта», еще не прибыли в точку сбора, поэтому все проверки проводились очень тщательно.

Артиллерийский корвет «Ся-Ся» получил сигнал и устремился вперед, стараясь получить более точные авгурные данные. Его экипаж сумел расшифровать сигнал, но не распознал идентификатор. Они снова запустили сканирование, перепроверив его, и изменили статус сигнал тревоги на общефлотский.

– Четырнадцатый Легион, – прибыло сообщение на каждое судно на внешнем периметре. – Повторяю, входящий сигнал Четырнадцатого Легиона.

В этот момент «Калджиан» занимал самую близкую позицию к вероятным точкам вторжения. Вернувшись с курултая с плохо скрываемым раздражением, Шибан приказал фрегату отделиться от основной группы линкоров, поднявшись над неуклюжими пустотными чудовищами, которые все еще готовились к варп-прыжку в тени Эрелиона.

– Ты уверен? – спросил Шибан через несколько секунд после возвращения на мостик для принятия командования. Иссеченная плоть обнаженного лица блестела после упражнений в тренировочных клетках.

– На все сто, – ответил магистр сенсориума Тамаз.

Здесь также были Джучи и Имань, повышенный до дарга после Мемноса, а также множество других воинов братства. Все были в доспехах и с оружием.

– Идем на перехват, – приказал Шибан, занимая место на троне. – Полный вперед.

Уже находившийся в боевой готовности фрегат увеличил скорость до атакующей, оторвавшись от других кораблей. К этому времени сигнал тревоги продолжал распространяться по всему флоту, выводя «Калджиан» во главу стаи.

Джучи подошел к Шибану.

– Мой хан, – обратился он осторожно.

Шибан смотрел перед собой.

– Никаких советов про осторожность, брат, – сказал он. – Остальные присоединятся к нам в считанные минуты. – Он чувствовал барабанный бой двигателей, доносящийся сквозь палубу. – По крайней мере, мы сможем заявить первую победу. Хоть это у нас еще не отняли.

«Калджиан» догнал «Ся-Ся» и занял позицию во главе остальных кораблей, рассредоточившихся для перехвата чужого сигнала. Через несколько минут первый вошедший в систему корабль был захвачен носовыми авгурами.

– Зарядить основной лэнс, – приказал Шибан. – Сколько кораблей прибыло?

Тамаз ответил не сразу.

– Один, мой хан.

Шибан засмеялся.

– Храбрец. Он оторвался от своих.

Тамаз взглянул на него.

– Нет, мой лорд. Всего один. Других сигналов нет. И нас приветствуют.

По линзам сенсоров потекли данные чужого корабля, и тут же странность ситуации стала понятной. Это был не военный корабль, а системный прорыватель блокады, едва способный совершать варп-прыжки.

– Мне передать приветствие? – спросил Тамаз.

Лэнс «Калджиана» оставался наведенным на приближающийся корабль, который почти был виден через иллюминаторы. Шибан почти бессознательно просмотрел предбоевую процедуру, отчетливо представляя вспышку света от выстрела носового лэнса. У этого корабля не было никаких шансов – точное попадание мгновенно уничтожит его.

– Мой хан?

– Сохраняй курс, – резко бросил Шибан. – Навести макроорудия на двигатели. Переключить приветствия на меня.

Отфильтрованная системами шлема аудиозапись была забита белым шумом. Но даже в этом случае сигнал был достаточно четким, и с первых слов Шибан почувствовал, как его накрыла холодная волна воспоминаний.

«Торгун-хан и пятеро воинов из истребительной команды сагьяр мазан ответили на призыв Легиона. Ждем приказаний».

Голос не сильно изменился. Возможно, хорчин стал чуть лучше, прибавилось чогорийской интонации. По крайней мере, он усвоил обычай Легиона и больше не говорил о «роте». Прежнее братство Луны было расформировано, его воинов проверили на верность, после чего разбросали под командование других ханов. Так что по правилам он даже не должен был использовать почетное наименование.