– Видать, что так. Ладно, это его дело. Значит, я свободен?

– Наверное, но он, правда, ничего не сказал о вечере, так что далеко не отлучайся.

– Вот так всегда, – проворчал Конклин. – А я мог бы провести весь день на пляже.

– Я постараюсь выяснить планы Джемисона на вечер.

– Узнай, Чарли, будь добр. Там на пляже одна киска продает мороженое, так мне кажется, что она давно на меня глаз положила. Может, мне чего и обломится.

– Тед, – понизив голос, сказал Смит, – а ведь у хозяев плохи дела… в смысле семейной жизни… Только держи язык за зубами. Я слышал, как вчера вечером Джемисон опять настаивал на разводе.

– Вот уже два года все идет к этому, – ответил Конклин. – А жаль! Понять-то его, конечно, можно. Наследник нужен. Имей в виду, мне нравится она и не нравится он, но когда у человека столько добра, ясное дело, он хочет сына.

– Но она не собирается давать ему развод.

– У католиков это запрещено.

– Да. Я слышал, она предлагает ему разъехаться.

– Это ему ничего не даст. Ему нужна другая женщина, которая родила бы ему сына. Он захочет жениться на ней. Все чин чином.

– Да, все дело только в этом.

Оба печально поглядели в сторону огромного дома, за стенами которого не было счастья. Затем Конклин сказал:

– Не могу представить, чтобы мистера Джемисона устроил такой ответ. Он жестокий сукин сын.

– Миссис Джемисон – преданная католичка. Ему придется согласиться с таким ответом. Я думаю, для нее лучше всего было бы упаковать вещи и уехать. Она оформила бы раздельное проживание, и пусть он делает, что хочет.

Конклин почесал голову.

– Не думаю, что мистер Джемисон стерпит такое.

– Слушай, Тед, мы с тобой друзья уже восемь лет. Так вот, если миссис Джемисон уйдет, я пойду с ней. Я не останусь у мистера Джемисона. А ты?

Конклин посмотрел на него пристально.

– Ты, Чарли, сначала все-таки думай как следует. На кой черт ей будет нужен дворецкий? Она поселится в каком-нибудь маленьком домишке, где будет играть себе на виолончели. Ни ты, ни я ей не понадобимся.

– Нет, я ей нужен – вести дом, – твердо сказал Смит. – Денег у миссис будет немало, если тебя это смущает, Тед. Стало быть, и шофер понадобится. Ей нужен будет кто-то, чтобы приглядывать за садом и за машиной. Не хотелось бы мне с тобой расставаться.

– Бросить этого красавчика?! – Конклин метнул взгляд в сторону «роллса». – Не могу, Чарли, никак не могу. Это выше моих сил! Но подождем пока, может, все еще как-нибудь образуется…

В 10.15 Джемисон с «дипломатом» в руке спустился по ступенькам виллы к поджидавшему его прокатному «Мерседесу CE-350».

Смит открыл ему дверцу со стороны водителя.

– Насколько я понял, сэр, – сказал он, когда Джемисон уселся за руль, – вы не будете обедать сегодня дома?

– Ничего вы не поняли! – рявкнул хмурый Джемисон. – Миссис Джемисон обедает дома?

– Нет, сэр. У нее вечером концерт.

– Так вот, к ленчу я не вернусь, но к обеду буду. Подайте обед в кабинет, в восемь часов. И скажите Конклину, чтобы после моего возвращения он вернул машину Херцу.

Смит постарался скрыть разочарование. У него сорвался поход на концерт, а у Конклина – свидание.

С небольшим поклоном он закрыл дверцу машины.

– Хорошо, сэр, – сказал он.

Джемисон поехал в свой банк. Служащий за стойкой низко склонил голову, когда Джемисон положил перед ним «дипломат».

– Доброе утро, сэр, – сказал он. – Чем могу быть полезен?

Джемисон был самым крупным клиентом банка.

– Положите сюда пять тысяч сотенными купюрами. И побыстрее! – отрывисто распорядился Джемисон.

Клерк взял протянутый ему «дипломат».

– Слушаюсь, сэр.

Он заполнил и протянул Джемисону расходный ордер на подпись и быстро уложил деньги в «дипломат».

Через несколько минут, заперев деньги в багажник машины, Джемисон проехал вдоль приморского бульвара, выехал на автостраду и в 11.00 подрулил к мотелю «Звездный». Это был один из лучших мотелей, выстроенных вдоль набережной и повернутых к морю.

Лукан уже полчаса ожидал его появления, стоя возле своего домика в мотеле. Он нервничал, не передумает ли Джемисон. На всякий случай Лукан принял меры предосторожности. В гостиной Лукан спрятал миниатюрный магнитофон, который включался от звука голоса, надеясь в будущем, если дело дойдет до убийства и, не дай Бог, раскроется, доказать, что был всего лишь посредником. Магнитофонная запись подтвердит, что Джемисон был так же замешан, как и Клинг.

Он почувствовал некоторое облегчение, увидев подъезжающий автомобиль. «А Джемисон – хитрец, – подумал он. – Арендованная машина. Он до сих пор воображает, что я не знаю, кто он такой».

– Здравствуйте, сэр, – сказал Лукан, открывая дверцу водителя. – Поднимемся ко мне в номер. Там мы сможем спокойно переговорить.

– Разговаривать будем там, где я скажу, – хрипло сказал Джемисон. – Забирайтесь в машину.

– Но…

– Вы слышали, что я сказал?!

Пришлось смириться. Лаки обошел машину и сел рядом с Джемисоном. Он хлопнул дверцей, тем самым дав выход хорошо замаскированному сожалению, что магнитофонной записи не будет.

– Видите ли, сэр, я…

– Помолчите! – рявкнул Джемисон. – Позже поговорим.

«Господи! Этот сукин сын и правда крутой», – подумал Лукан. Он вспомнил, что сказал Сидни Дрисдейл: «Он очень важная персона и чертовски опасен». Лукан почувствовал, что ладони его вспотели, и вытер их о брюки.

Джемисон с каменным лицом вел машину вдоль набережной, затем свернул в узкий переулок, ведущий к песчаным дюнам, за которыми ровно шумел океан. Здесь он заглушил мотор, вылез наружу, внимательно огляделся. Вокруг никого не было. Лишь метрах в четырехстах купались и загорали люди, их голоса еле-еле долетали до «мерседеса».

Джемисон вернулся в машину.

– Вот теперь поговорим, – сказал он. – Что-нибудь удалось сделать, Лукан?

Лукан снова вытер руки о колени.

– Я нашел человека, готового взяться за ваше дело.

– Кто такой? Чем занимается?

– Эрни Клинг. Профессионал. Он связан с мафией. За хорошую цену он выполняет частные заказы. Я только узнал, свободен ли он. Прежде чем договориться конкретно, я решил проконсультироваться с вами.

Джемисон задумчиво барабанил пальцами по баранке. Наконец он спросил:

– Где он живет?

– В центре Вашингтона.

– Вы говорили с ним по телефону?

– Да, сэр. Разумеется, никаких деталей мы не касались. Я лишь спросил, свободен ли он в ближайшие две-три недели. Он ответил, что да, свободен. Так что можно воспользоваться его услугами.

– Ему можно доверять?

– Как самому себе, сэр. Вы не найдете никого лучше. Работает на мафию уже много лет – и никаких следов. Насколько я знаю, он выполнил шесть или семь частных заказов типа вашего. Никаких последствий. У полиции ничего нет на него. Он в высшей степени надежен.

– Какие методы он применяет?

– Не знаю, сэр, и знать не хочу. Это уже вы у него сами спросите.

Джемисон поморщился:

– Я с ним встречаться не намерен. Вы – посредник между нами, ясно? Так что вы должны будете узнать про способы, какими он пользуется.

Лукан заерзал.

– Но было бы лучше, если…

– Назначьте с ним встречу, введите в курс дела, послушайте, что он скажет, а затем во всех подробностях доложите мне. Ясно?

Как раз этого Лукану меньше всего хотелось. Он надеялся свести Джемисона с Клингом, получить бабки и побыстрее слинять.

– Я думал, что просто познакомлю вас, а сам в этом участвовать не буду. Я такими делами не занимаюсь.

Джемисон глянул на него:

– Не выйдет, Лукан. Если вы хотите получить деньги, надо как следует поработать. Все ясно?

Лукан заколебался, но, как обычно, жадность победила.

– Хорошо, сэр, если вы хотите, я готов посредничать.

Джемисон угрюмо улыбнулся:

– Хорошо. Итак, мы договорились, что за двести тысяч долларов этот человек организует достоверный несчастный случай со смертельным исходом, а вы будете посредником.