Пожиратель, который в моём понимании уже почти слился с деревом, глухо выругался. Я ради разнообразия хлестнула по холодным прутьям клетки хвостом, опять заставив парня подпрыгнуть. Удержаться от издевательств над ним было сложно, остался со мной тот самый неуверенно-испуганный. Грех было не показать характер.

Я дыхнула огнём на яйца, свернулась калачиком, замерла и уже раз в третий попыталась вернуть себе прежний человеческий облик. Не получалось. Магия, стоило попытаться направить её на что-то, помимо огня, тут же будто испарялась. То ли тот умелец, который придумал эти браслеты, понял, как я превращалась, то ли просто сумел блокировать любой тип магии, кроме огненной. Честно говоря, оба варианта не оставляли мне ничего хорошего.

Браслеты теперь сидели не на руках, — рук-то у меня не было, — а плотно обхватывали когти на концах крыльев. Я пыталась их снять, пыталась сгрызть, пыталась расплавить огнём — не получалось совершенно ничего, а от огня я едва не оставила себе на крыле шрам. Истина была наконец найдена: это не магия своего владельца не ранила, это у меня была излишне устойчивая к ней кожа.

Учитывая все вышеперечисленные обстоятельства, мне оставался лишь один, донельзя печальный, вариант: ждать. Ждать и верить, что Вэли подкинули неправильный портключ; что, если это не так, ему не удастся наврать что-нибудь про моё исчезновение; что меня всё-таки найдут, хотя как — непонятно. Разве только тот самый ритуал поиска, но Пожиратели в целом и Волдеморт в частности были бы самыми настоящими идиотами, если бы как-то не подстраховались. Может, существует заклинание, под которым невозможно никого найти. Или заклинание, уничтожающее все частички тела, которые далеки от владельца.

В общем, я была полна пессимистичного настроя, хорошо хоть не того отчаяния, что преследовало меня в первые дни в этом мире. Но в целом всё было абсолютно так же: мне давали еду, я дышала на яйца, думала и иногда развлекалась со сторожившими меня Пожирателями, которые заменили мне драконологов. Если не издеваться, то можно с ума сойти от скуки и страха. Мне не хотелось тут оставаться. Мне не хотелось участвовать в битве за Хогвартс. Был конец апреля, а битва, насколько я помнила, была то ли в мае, то ли в июне. То есть, очень близко.

Дни в тёмном даже в светлое время суток лесу считать было сложно, тем более что клетка моя располагалась под кронами деревьев: стволы попросту прорастали сквозь кольцом охватывающий их металл крыши.

Было ещё одно событие, которое не давало заскучать. Но, честно говоря, лучше бы его не было: ко мне в голову пытались залезть. Почти безрезультатно, потому что в драконьей форме сознание моё было куда как лучше защищено. Я была абсолютно точно уверена, что Снейп, который и рылся в моих мозгах, об этом знает, но он каждый раз сердито отмахивался от другого мага, который его сопровождал. Кажется, Волдеморт не смог отказать себе в желании заиметь в армию разумного дракона, а чтобы тот точно был лоялен, нужно сделать его лояльным. От напарника Снейпа, который в стиле киношных злодеев убеждал меня в величии Тёмного Лорда, я узнала тайну своего рождения. Ну, как тайну…

Ритуал действительно имел место быть. И он действительно был переделан: копировал сознание нескольких человек и передавал зверушке. Несколько последователей тогда ещё не возрождённого Волдемортра, решив создать себе послушных последователей, нашли маггловских детишек, убили их — ой, как можно было забыть, что для этого ритуала нужно убийство жертв! — и пробрались в заповедник, желая заполучить детёнышей не просто дракона, а хвостороги. Только мать деток была не согласна и грудью встала на защиту потомства, перетянув весь ритуал на себя. И получилось, что получилось.

Это была безумно интересная и познавательная информация, а судя по тому, как не особо сильно усердствовал Снейп до того, как «киношный злодей» это рассказал, историю мне нужно было узнать. После того, как информация дошла до меня в полной мере, Снейп выждал несколько дней и начал говорить о «продвижениях». На мой взгляд, ничего не изменилось — я лишь чувствовала чужое присутствие в собственной голове, которое, впрочем, особо не мешало, но и избавиться от него я не могла.

Снейп ничего не делал, только просматривал — не иначе, как от скуки — некоторые мои воспоминания. Стоило мне напрячься и начать его выталкивать, он по-джентельменски не трогал то, чего мне не хотелось ему показывать. Ну прямо-таки сама учтивость. Меня такое положение вещей смешило, но я старалась издеваться над Пожирателями меньше: меня ведь зомбируют. План Снейпа был прозрачнее слезы младенца.

Если забыть о том, что он двойной агент, то можно было бы предположить, что ему меня жалко. Если не забывать, что он наверняка сомневается в своей способности внушить мне верность Ордену Феникса, а потому, когда начнётся заварушка, меня наверняка освободят «друзья», которым, как и Снейпу, я буду настолько благодарна, что брошусь помогать. Или не брошусь. Но на такой случай наверняка возьмут с меня какой-нибудь обет: «мы снимает с тебя наручники, ты помогаешь нам выиграть».

— Подожди, Маллан, я не Мерлин, чтобы по щелчку твоих пальцев сделать почти невозможное, — процедил Снейп в ответ на претензии «злодея» о том, что дело продвигается излишне медленно. — Даже Тёмный Лорд это понимает. Ещё несколько дней, и она будет в нашей власти.

— Да-да, конечно, раз Лорд говорит… — тут же закивал головой он. — Если так подумать, то она действительно стала намного смирнее. Помнится, я как-то стоял на страже, и драконица то и дело выкидывала что-то, а теперь сидит молча, исполняет свои обязанности, и…

Дальше заливающегося соловьём Пожирателя я не слушала. Мне было ясно, о чём он будет говорить о своём ответственном деле, о прекрасном лидере-Волдеморте, о том, что вскоре Англия падёт окончательно, а за ней — и все остальные страны. Каждый раз менялись лишь слова и эпитеты, а смысл его щебета оставался тем же. Я удивлялась: как никому не надоело? Но, судя по то и дело срывающемуся Снейпу и недовольному ворчанию какого-нибудь моего охранника, когда «злодей» приставал и к ним, надоело многим. Но — стоило признать — язык у парня был подвешен как надо.

Но после этого разговора, на следующий день, Снейп не пришел. Пришли другие люди и, стоило им напасть на Пожирателя, который то и дело пытался дотянуться до своей метки, я поняла, что ребята были из Ордена Феникса и — к моему удивлению — совершенно мне незнакомые. Я дождалась, пока тёмный маг потеряет бдительность, и спалила его огнём, стоило ему подойти излишне близко к моей клетке. Маги опустили палочки, хоть и не убрали их совсем. Я поближе к краю клетки выставила собственные крылья, чтобы они увидели, что надо снимать.

— Ты нас понимаешь? — неуверенно спросил один.

Честно: в равной степени хотелось закатить глаза, приложить руку к лицу и ответить что-нибудь саркастичное. Но ситуация и тело не располагали к такого рода размывчатым ответом, так что я просто кивнула и ещё ближе показала им свои браслеты. В отличие от тех, что я носила в Хогвартсе, эти были модного черного цвета.

— Конечно, она всё понимает, дурень, — шикнул другой, и обратился уже ко мне: — Итак, мы сейчас освобождаем тебя от блокираторов магии, и ты даёшь Непреложный обет, что поможешь нам. Если ты не исполнишь обещанное, то умрёшь в жутких муках. Понятно?

Я, конечно же, кивнула.

Один из волшебников поигрывал палочкой в руках, выглядя настолько задумчивым, будто текст клятвы на восьми языках сочинял, а второй подошел ближе и пытался снять с меня оковы, одно за другим пробуя несколько заклинаний. Я слышала только его недовольный шепот. Где-то на пятой попытке всё получилось, и браслет упал сначала с одного когтя, а потом и со второго. Я выдохнула в сторону яиц струю огня и, потратив на превращение несколько попыток, обернулась человеком.

Тот, который стоял ближе, тут же густо покраснел, вспомнив о правилах приличия и отвернувшись лишь через несколько секунд, второй смотрел пофигистично и чуть в сторону. Он уже открыл рот, чтобы начать говорить, но я покачала головой, выигрывая себе время. Оглушить их всё не получалось, только хрустнула где-то высоко ветка; на лице второго начало проявляться понимание, и тут у меня, наконец, всё получилось.