- Я не знаю, - честно ответил я, качая головой. – Это не правильно. Но было бы хорошо.
Блейз довольно усмехнулся.
- К тому же, разве Темный Лорд уби… - насмешливо начал он, и я понял, что рискую из-за дурацкого зелья выболтать все планы обеих враждующих сторон какому-то любопытному мальчишке. Никогда еще моя миссия не была так близка к провалу. А единственным способом уклониться от ответа было не дать ему закончить вопрос. И я, резко размахнувшись, отвесил Забини звонкую пощечину, от чего его голова сильно дернулась влево.
- За то, что ты подлил мне зелье и заставил против воли с тобой откровенничать, - объяснил я одну из причин. В принципе я не солгал, хоть эта причина и не была главной. А потом схватил его за воротник мантии и потащил к двери. Пока Веритасерум еще действует, мне больше нельзя с ним разговаривать, иначе я могу рассказать о вещах, о которых ему знать опасно. И мне и Дамблдору опасно, чтобы он знал.
6. Блейз
У меня словно камень с души свалился, когда Снейп наконец-то объяснил, почему он был так холоден со мной. Разумеется, причина оказалась благородной и нелепой. Все ради меня. Как будто он лучше меня знает, что мне нужно, и имеет право за меня решать. Все мои друзья станут Упивающимися, человек, который мне безумно дорог, тоже на самом деле служит Темному Лорду. Так как я могу остаться в стороне? Я должен быть с ними, помогать им и защищать, за что бы они ни боролись. Если это его выбор, то и мой. Министерство сейчас слишком слабо, а после смерти Дамблдора вообще начнется кризис и полная неразбериха. Что они смогут противопоставить хорошо организованной сети Упивающихся смертью, внедренных во все эшелоны власти? Бояться будет совершенно некого. Разве что самого Темного Лорда, но я не думаю, что он будет убивать своих сторонников.
Эту мысль я попытался высказать вслух, но Снейп неожиданно ударил меня наотмашь по лицу и принялся выталкивать из кабинета. Резко развернувшись, я вытащил руки из рукавов мантии, оставшейся у него, и въехал ему кулаком в челюсть. Профессор отпрянул назад, роняя черную ткань и натыкаясь на журнальный столик, который качнулся, и с него попадали книги. Из его разбитой нижней губы брызнула кровь. Я тяжело дышал, а внутри все клокотало от рвущегося наружу гнева. Я чуть ли не признался ему в любви, заявив, что хочу быть с ним, а он меня ударил. Что мне оставалось, кроме как ударить в ответ?
Зельевар мгновенно подскочил ко мне, сплюнув на пол, и замахнулся. Я отклонился назад, и его кулак просвистел в каком-то сантиметре от моей челюсти. Однако второй одновременно с этим врезался мне в живот, заставив охнуть от боли. Зная о моей хорошей реакции, Снейп подло применил отвлекающий маневр. Схватив его за плечи, я шарахнул профессора спиной об стену, используя все тело как таран. Злобно шипя, он пнул меня в коленную чашечку и, пользуясь тем, что я ослабил хватку, толкнул на все тот же злополучный журнальный стол. Тот опрокинулся, и я улетел на пол вместе с ним, сбивая головой вазу и канделябр. Перед глазами замелькали разноцветные пятна. А потом он неосмотрительно подошел ко мне, видимо, испытывая желание посмотреть на поверженного врага. Я резко сделал подсечку, и Снейп рухнул рядом, ударившись затылком о каменный пол. Я тут же бросился на него, придавливая всем весом и не давая пошевелиться, и, крепко схватив за запястья, с трудом завел руки ему за голову. Зельевар задергался, откидывая волосы от окровавленного лица и пытаясь ударить меня ногой в пах, но я намертво зажал коленями его бедра.
И когда профессор перестал сопротивляться, я понял, что победил и устало уткнулся лбом в холодный пол, вдыхая терпкий запах волос Снейпа, но тот неожиданно укусил меня за шею. Сильно, впиваясь зубами в торчащий над воротником рубашки голый участок кожи. Я вскрикнул и ослабил хватку, но не только от боли. От этого укуса я мгновенно завелся, чувствуя, как в брюках моментально становится тесно. И плотно прижатое ко мне тело профессора тут же отреагировало аналогичным образом.
Вцепившись длинными тонкими пальцами в мои плечи, Снейп перевернул меня, оказываясь сверху, и, тяжело дыша, несколько минут вглядывался в мое лицо. Я не сопротивлялся, широко раскинув руки и тоже глядя на него. Из его разбитой губы мне на щеку упала капелька крови.
7. Северус
Забини был чертовски силен, но, презирая маггловские способы борьбы, предпочитал рукопашным боям магические дуэли, а потому не очень-то эффективно дрался, не успевая вовремя закрыться и позволяя застать себя врасплох. Однако и я расслабился, когда решил, что, разбив голову об бронзовый подсвечник и упав на пол, он уже не поднимется. И тут же поплатился за это, через секунду оказавшись прижатым спиной к холодным камням. Напрямую ничего противопоставить его силе я не мог, и он полностью меня обездвижил. Задранные над головой руки и зажатые между колен бедра – в такой унизительной позе насилуют беззащитных девиц, - подумал я, сгорая от стыда и беспомощности. Плотно прижатое ко мне сильное, горячее тело не давало дышать, лишая способности здраво мыслить, да и мыслить вообще. Волосы лезли в глаза, а над собой я видел лишь высокие своды потолка. А, чуть приподняв голову, я уперся взглядом в шею Забини. И не долго думая, вцепился в нее зубами, сам не понимая, укус это был или слишком страстный и грубый поцелуй. Послышавшийся над самым ухом хриплый вскрик отозвался мурашками по всему телу, а потом я почувствовал, что мне в живот теперь упирается напряженный член, и мой собственный незамедлительно встал, недвусмысленно выражая ответное желание.
Спихнув с себя мальчишку, я навис над ним, опираясь на руки, и некоторое время просто разглядывал его лицо. Я чувствовал, что сейчас могу сделать с ним все, что захочу. Поцеловать, снова ударить, даже убить. И он ничего не сможет мне противопоставить. Широко распахнутые черные глаза с трепещущими длинными ресницами, призывно приоткрытый рот с торчащим из-под верхней губы рядом ровных белых зубов и блестящим кончиком розового языка. Неожиданно на его лице появилось алое пятнышко крови, и, повинуясь непонятному инстинкту, я слизнул его, проводя носом по нежной коже щеки. Мальчишка в ответ сдавленно замычал и нетерпеливо толкнулся бедрами мне навстречу. От такого смелого предложения я никак не мог отказаться, касаясь окровавленными губами его пересохших от горячего судорожного дыхания губ. А через несколько минут мой язык уже запомнил каждую впадинку у него во рту, откровенно проникая везде, куда только мог достать. Блейз тоже не оставался в долгу, и у меня возникла мысль, что это скорее похоже на секс, чем на обычный поцелуй. Вообще, в близости с ним не было ничего обычного.
Резко сорвав с него форменный слизеринский галстук, я переместился поцелуями на шею, где ярко алели следы моего укуса, и Забини громко застонал, откидывая голову и предоставляя мне лучший доступ. Путаясь пальцами в пуговицах, я судорожно расстегнул и резко распахнул его рубашку, обнажая смуглую кожу абсолютно гладкой, без единого волоска груди, на которой лежал подаренный мной кулон.
8. Блейз
В этот раз профессор сам сделал первый шаг, и после долгих, мучительно приятных сумасшедших поцелуев с металлическим привкусом крови расстегнул мою рубашку, начав ласкать губами и языком грудь. Похоже, мы поменялись ролями, - думал я, вспоминая события в Визжащей хижине. Однако тогда я делал все медленно и нежно, а сейчас профессор избавлял меня от одежды судорожными рывками, словно боясь, что скоро все кончится, и я исчезну, а он не успеет насладиться мной. Я не мог, да и не пытался угадать, где окажутся его губы в следующий момент, да и будут ли это губы, язык или зубы, прикусывающие кожу. Я только беспомощно стонал от этих беспорядочных, то нежных, то грубых прикосновений, теряя ощущение реальности и зарываясь пальцами в его длинные волосы, убирая их от его лица, чтобы они не мешали меня целовать.
Когда Снейп отпрянул от меня, пытаясь восстановить дыхание, я тут же протянул руки, стягивая мантию с его худых плеч и быстро расстегивая рубашку. Мне было мало просто поцелуев, хотелось чувствовать его тело, прижаться обнаженной грудью к его груди, кожа к коже, чувствуя нестерпимый жар и сходя с ума от близости. Профессор быстро вынул руки из рукавов, отбрасывая ненужную одежду в сторону, и вновь склонился надо мной, помогая мне сделать то же самое. Я с готовностью поднял руки над головой, но он забыл расстегнуть манжеты, и вывернутые наизнанку рукава так и остались сжимать запястья, сковывая движения. Снейп потянулся к моим рукам, но, вместо того, чтобы расправиться с пуговицами, он просто завязал рубашку узлом, крепко зафиксировав мои кисти вместе. Я потрясенно охнул, понимая, что попался в хитро расставленную ловушку, и плотоядная ухмылка на лице зельевара не обещала мне ничего хорошего. Ощущение собственной беспомощности и одновременно пугающей и безумно манящей неизвестности горячей волной прокатилось по телу, и я снова выгнулся, нетерпеливо двинув бедрами. И получил в ответ довольную усмешку.
