— Жаль, что некому было научить тебя хорошим манерам, Гарри, — продолжал свой монолог старец. — Впрочем, твой отец тоже был не слишком хорошо воспитан. Жаль его, очень жаль, но он во многом сам виноват, не слушал меня, отмахивался… лентяй, упрямец.

Вся его болтовня мне порядком надоела. Как можно незаметнее я потянулся к своей палочке. Что мне стоит одолеть дряхлого старика? Я выжидал, дед молчал, все происходило довольно странно. Какая-то игра в молчанку, которую я собираюсь нарушить неожиданным экспилиармусом, развернувшись и упав на колено, чтобы в случае чего, противник не смог меня поразить в ответ. Я гений, правда?

— Палочка у тебя знатная, признаю, но я не стал бы этого делать, — вновь заговорил старик.

Конечно, со стороны, скорее всего, видно, что я достал палочку, но невербальной магией я, к сожалению, не владею. Значит, врасплох я его застать не могу, тогда надо попробовать по-другому. Я поднял руки вверх, чтобы продемонстрировать ему свою палочку, затем начал не спеша поворачиваться. Завершив неспешную демонстрацию своей сногсшибательной фигуры, я принялся рассматривать того, кто посмел назвать моего отца ленивым упрямцем. Напротив меня стоял высокий худой старик в темно-синей потертой мантии. Волосы, как впрочем и борода, уже давно были седые и редкие. Лицо было настолько морщинистое, что я просто боялся предположить его возраст. Мне показалось, что если я, пусть даже мысленно, назову цифру, он обратится в прах. Я не знаю, был ли он когда-то симпатичным мужчиной, или уродом, потому как не умею определять красоту отдельных виноградин по изюму. С точностью могу сказать лишь то, что это человек мужского пола, очень старый экземпляр, совершенно мне не знакомый. Единственной особенностью, которую я сразу же отметил, стала осанка. Глядя на него мне тут же захотелось выпрямиться, ведь, откровенно говоря, у меня с этим проблемы.

— Кто Вы? — как можно спокойнее, спросил я.

Незнакомец ухмыльнулся и опустил взгляд. Некоторое время он думал о чем-то, явно далеком от происходящего. Не люблю стариков. Они всегда сами себе на уме, думают, вспоминают, говорят загадками, а еще плохо пахнут.

— Не бойся, Гарри, — вдруг заговорил старик. — Я не сделаю тебе ничего плохого. Просто хочу помочь, защитить по возможности.

— Почему я должен Вам верить? — спросил я, пытаясь поймать его взгляд.

— Потому что я твой дед, Гарри.

Вот это поворот! Такого развития событий я уж никак не ожидал. Я скорее подумал бы, что это Воланде-Морт под оборотным зельем, но то, что это мой, вполне себе живой, дедушка — за гранью моего воображения. Получается, что у меня все это время был родственник, а я был вынужден жить в той поганой семейке. У меня к Дамблдору накопилась пара вопросов, довольно спорных, от которых он, как всегда, увернется. Но уворачиваться вечно он не сможет, так что нужно накопить еще немного и выстрелить очередью.

— Приехали, — вырвалось у меня, а дед заржал, как ненормальный и стал подходить ближе.

Готов поклясться чем угодно — у нас с ним будет длинный разговор.

========== Часть 5 ==========

— Остановитесь, сэр, — попросил я, направляя на него палочку.

— Гарри, не будь глупцом. Я выбью у тебя ее, прежде чем ты договоришь заклинание, — с легкой улыбкой ответил дед.

— В таком случае я врежу Вам, как учил меня Сириус!

Он меня порядком разозлил своей надменностью. Это надо же быть уверенным в себе настолько, чтобы не удосужиться достать свою палочку. Что ж, дедуля, думаю небольшой «Ступефай» тебе не повредит. Я собирался с мыслями, а он все приближался. Когда нас разделяло примерно пять метров, я резко направил на него палочку, но прежде, чем я начал произносить заклинание, он выбил ее простым взмахом руки. Движение было столь небрежным, что мне стало даже обидно — он будто от мухи отмахнулся, а не от спасителя магического мира! Я застыл, обдумывая дальнейшие свои действия, а он подходил все ближе, и когда старик приблизился почти вплотную — раскрыл мне навстречу свои руки, а затем крепко обнял. Этого я точно не ожидал! Обнять его в ответ я не решился, да собственно не очень-то и хотелось! Пахло от него странно, табаком, травами какими-то, кофе и чем-то еще, возможно это парфюм, но я не уверен. Объятия были непродолжительными, но крепкими. Через несколько секунд он отстранил меня, держа за плечи, и стал разглядывать мое лицо. Я в ответ уставился на него. У дедули, как и у меня, были зеленые глаза, это показалось мне странным, так как цвет радужки мне достался от мамы, а она была маглорожденной. В таком случае получается, что где-то в моей истории было пустое пространство, которое я теперь отчаянно хотел заполнить, ведь волшебник, стоящий передо мной маглом явно не был.

— Все мои родственники мертвы, — ответил я на полном серьезе.

— Все, известные тебе родственники, — парировал он, улыбнувшись. — Пойдем-ка со мной, я все тебе расскажу.

-

Мы зашли в паб «Белая виверна». Я никогда здесь не был, и вообще в подобных местах не появлялся — мне, все-таки, шестнадцать. Для заведения в Лютном переулке здесь было довольно мило и уютно. Спокойная обстановка с деревянной мебелью темного цвета, стены украшали картины с изображениями сцен охоты, дуэлей, игры в квиддич. Потолок раскрашен так, что создавалось впечатление звездного неба, но до хогвартского далеко. Дед заказал нам кофе в не остывающих чашках, а к нему пару кексов с вишней. Как только официант ушел, чтобы выполнить заказ, мой дед начал свой рассказ, предварительно наложив заглушающее заклинание очередным взмахом руки.

— Я хотел бы начать с того, что очень рад наконец-то с тобой поговорить. Я мечтал об этом много лет, но до этого дня решался только приглядывать за тобой издалека, и не подвергать тебя излишней опасности. Твоя мама, Лили, — моя единственная дочь. Не спрашивай как, Гарри, — пресек он мои попытки задать вопрос. — Иногда жизнь выкидывает такие фокусы, что остается только удивляться. У нас с ее мамой, твоей магловской бабушкой, был непродолжительный роман в тот момент, когда они с ее мужем разъехались на некоторое время. Но я, к своему сожалению, оказался для нее не самым надежным и любящим человеком, так что твоя бабушка вернулась к мужу, тогда я еще не знал, что она беременна от меня. Я узнал об этом случайно, через несколько лет. Что-то толкнуло меня на то, чтобы увидеть ее, хотя бы издалека, но когда я поджидал ее у магазина, увидел, что она пришла не одна, а с двумя дочками. Младшая была копией моей матери, и я все понял. С тех пор я все время находился неподалеку от нее, приглядывал, помогал. В Лили очень рано пробудилась магия и я, незаметно от ее матери, учил ее контролю. Позже к нам и Северус присоединился, но его интересовали зелья в основном, но и заклинания он учил упорно. Впрочем, я отвлекся.

— У меня, у твоей мамы и у тебя просто потрясающие способности к магии. Это не мудрено, учитывая, что нашим предком является сам Николас Фламель. Да, Гарри, не удивляйся. Я думаю, что ты должен был что-то заподозрить после того, как сумел без труда обнаружить философский камень. Моей Лили была уготована долгая и счастливая жизнь, потому как все в нашей семье долгожители, даже без эликсира вечной молодости. То, что с ней произошло просто не честно. Помочь я не успел и до сих пор виню себя за это. После их смерти тебя отправили к сестре Лили, а я поселился у миссис Фигг, она дала мне имя мистер Тибблс, это меня очень позабавило. Так я мог за тобой приглядывать, но не больше, я же притворялся котом, да и первое время тебя очень хорошо охраняло Министерство, и меня могли посчитать угрозой. Никто не знал кто я, никто не знал, что отцом Лили является волшебник, для всех я был простой маг, такой же, как и все, а моя дочь считалась маглорожденной.

— Ты, наверное, задаешься вопросом, почему я представился именно сейчас? Тот случай, на пустыре. Я все видел. Наложенные тобой чары были хорошие, но от меня ничего не скроется. Позже я тебя всему научу. Ты, наверное, знаешь, что в день своего совершеннолетия волшебник получает доступ ко всей своей магии, но ты получил ее раньше срока. Дисбаланс, знаешь что это? — я кивнул. — Твое тело, твой разум, психика — ты просто не готов выдержать весь поток энергии, обрушенной на тебя. Но я помогу. Ничего не бойся, я всегда буду на твоей стороне. Всегда был.