-

Я давно мечтал о тату, но несовершеннолетним можно делать их только с разрешения родителей. Сомневаюсь, что здесь у меня спросят документы. Тату салон Маркуса Скаррса встретил меня размеренным жужжанием татуировочной машинки. Ведьма средних лет, вульгарно оголившая верхнюю часть бедра, находилась в полуобморочном состоянии, видимо процедура была не из приятных. Я, пожалев, что вообще сюда вошел, попятился к двери.

— Я знаю, что тебе нужно, — раздался голос прямо над моим ухом.

Медленно обернувшись, я обнаружил у себя за спиной высокого мужчину в белой майке с волосами до плеч, которые, к слову, полностью были покрыты цветными картинками. В руках он держал небольшой кусочек тонкого пергамента, взяв его, я увидел то, что никак не ожидал. Большой черный пес с глазами-звездами приветливо вилял хвостом и шевелил ушками, прислушиваясь к происходящему.

— Сириус, — вырвалось у меня.

Это действительно был он — мой крестный. Точнее его анимагическая форма.

— Набьешь ее, и ни один анимаг от тебя не спрячется — ты почуешь его.

Да что уж там, сегодня я попросту обязан сделать какую-нибудь глупость! Так что я проследовал за мастером в старое кожаное кресло у окна. Месторасположение — слева на груди. Боль — адская. Пытка каленым железом намного приятнее, чем нанесение магического тату! Сеанс длился час, теперь я понимаю, почему та ведьма была в таком состоянии. Судя по размерам ее татуировки, она пролежала там не меньше трех часов.

— Все, носи на здоровье! — провозгласил мастер и хлопнул меня по плечу.

Боль волной разлилась по груди. Черный пес свернулся калачиком, прикрыв глаза он, по всей вероятности, задремал. Я оделся, расплатился и поспешил покинуть пыточную студию. Дискомфорт почти прошел, как и сказал мастер — такие тату заживают почти мгновенно, но, похоже, что психологически мне было все еще больно. Решив, что для одного дня достаточно, я отправился снимать комнату в «Дырявом котле», искренне надеясь, что меня там никто не потревожит.

========== Часть 2 ==========

Первой моей мыслью при пробуждении было написать Сириусу о том, что со мной все хорошо, второй, что я идиот, третьей, что я больше никогда не смогу ему написать. То есть написать я ему, конечно, могу, но он не сможет его прочитать. Он оказался там из-за меня, его гибель на моей совести. Если бы я не отправился в Министерство, то он не пошел бы меня спасать и остался бы жив. Но какой толк в том, чтобы заниматься самобичеванием, если ситуацию это не изменит?

Я накрылся одеялом с головой, чтобы дневной свет не резал и без того слезящиеся глаза. Хотелось лежать так, пока все не наладиться само собой, но этого не будет. Надо, каким-то образом, собрать все свои силы в кучу и отвлечься от мрачных мыслей. Я откинул одеяло и попытался разглядеть потолок снятой мной комнаты. Я не помню что мне снилось, но судя по ощущениям и припухшим глазам я плакал во сне, вот и сейчас из глаз нечаянно потекли слезы. Не знаю почему, может это всего лишь реакция на свет, а может я снова плачу. Из-за слез я не смог разглядеть ничего вовсе. Да, плохое зрение меня уже порядком достало! Единственное, что я вижу, не надев очки, — это размытые пятна. Пора уже что-то с этим делать, так что я решил вновь навестить банк.

-

И вот снова я стою здесь на углу Косого и Лютного переулков. Белоснежное здание кажется высеченным из цельного камня белого гранита, но подойдя поближе, я отчетливо вижу, что работа выполнена грубо: щели между блоками толщиной чуть ли ни с мой палец. Маленькие обшарпанные магазинчики, над которыми возвышается Гринготтс, выглядят на его фоне убого, как спичечные коробки перед фарфоровым чайником. Массивные бронзовые двери, отполированные до блеска, приглашали войти внутрь. Готов поспорить на сикль, что уборкой занимаются отнюдь не гоблины. Кстати, один из них, одетый в смешную алую с золотым униформу стоял у входа. При вчерашнем посещении я его не заметил, это не удивительно, ведь даже для своей расы он был слишком мал. В прошлый раз мне показалось, что двери открылись сами собой, но оказалось, что это был он. Его форма напомнила мне родной факультет, но даже это воспоминание не утешало.

Я неспеша поднялся по белоснежным, слегка стоптанным ступеням, видимо банк простоял здесь довольно долго, раз каменные плиты заметно подстерлись. Как только я ступил на первую ступеньку, пес на груди отчаянно заскреб когтями мою плоть. Ощущение было малоприятным, что это значило, я пока точно не знал, но догадывался. Я огляделся. Поначалу ничего не привлекло мое внимание, но на мгновение я заметил пару сверкнувших глаз, смотрящих на меня из глубины Лютного. Анимаг — догадался я и тату вновь замерло. Теперь я понимаю, что имел в виду татуировщик, говоря, что я его почую. Что-то направляло мой взгляд именно в ту сторону, туда, откуда за мной наблюдали. Я не видел его, но ощущал, его взгляд прожигал во мне дыру, он словно звал меня за собой, но я не намеревался больше посещать этот отвратительный переулок. Пересилив себя, я направился вверх, к распахнутым предо мной дверям.

-

За высокими стойками как всегда сидели гоблины. Кто-то считал золото, кто-то записывал что-то в книгах, знать бы еще что. Может сидя здесь, в золотой цитадели, они потихоньку разрабатывают план по захвату мира. Ну, а что, гоблины народ довольно воинственный. Может поэтому Гринготтс никому еще не удалось ограбить. Наверное это невозможно. Хотя так говорили и про Азкабан, однако Сириус… Черт! Неужели так и будет дальше? Неужели каждый раз, когда я буду вспоминать его, мое сердце будет сковывать льдом? Столько светлых воспоминаний, связанных с ним навсегда омрачены его смертью. За каждым поворотом я ожидаю увидеть его. Каждый шорох заставляет обернуться в ожидании того, что сейчас передо мной появиться большой черный пес. Не хочу думать об этом!

— Лорд Поттер, следуйте за мной, — попросил возникший из ниоткуда клерк-человек.

Я не стал спорить или расспрашивать, куда мы идем, просто пошел за ним. Даже если он приведет меня в руки самого Темного лорда, мне все равно. Мы подошли к большой позолоченной двери, после чего клерк три раза постучал и поспешил удалиться. «Входите» — послышалось с той стороны, как я уже понял не позолоченной, а сделанной из чистого золота, двери. Я потянул ее за ручку, но меня буквально всосало внутрь комнаты прямо через нее. Необычное ощущение, как будто на тебя вылили кувшин холодной воды. Большой просторный кабинет без единого окна был обставлен на удивление просто. По двум сторонам комнаты возвышались стеллажи с документами, напротив входной двери стоял большой деревянный стол за которым, сидя на шикарном мягком троне, меня ждал управляющий банком. Он жестом пригласил меня сесть в простое кожаное кресло темно-коричневого цвета напротив него.

— Чем могу быть полезен, лорд Поттер? — обратился он ко мне.

— Я хотел бы обменять некоторую сумму галлеонов на магловские деньги, — присаживаясь, ответил я.

— Понятно, — коротко кинул он и достал толстую книгу из ящика стола.

Обычная черная книга с золотыми буквами. Меня удивило то, что на корешке было написано мое имя. Похоже, что гоблины повернуты на всем золотом, в отличие от меня. Мне больше нравится красный цвет.

— Озвучьте сумму, мистер Поттер, — попросил он, не отрываясь от книги.

Я озвучил, он записал. Затем на поистине огромном допотопном механическом калькуляторе он начал что-то считать. Наверное, помимо перевода денег он насчитывал мне всевозможные комиссии и поборы. Ну что ж, мне не жалко. После подсчетов из другого ящика он достал пачку бумажных денег и поместил в счетную машинку, столь же нелепую и старую, как калькулятор. Со скрежетом она пересчитала вложенную в нее пачку денег и перевязала ее золотой ленточкой. После этого гоблин повернул ко мне книгу и попросил расписаться, что я и сделал. Лишь после того, как моя закорючка отпечаталась на бумаге, и банкир проверил правильность написания моего имени, я получил свою пачку денег, вложенную в красный конверт. Ну, наконец-то хоть что-то красное.