— Так… э-э… что ей надо? — спросил он с напускным равнодушием.
— Она… — вдруг осипнув, начал Гарри, потом откашлялся и начал снова. — Она…
— Целовались? — вдруг спросил Блейз. Рон сел так порывисто, что чернильница покатилась по коврику. Не обратив на нее внимания, он алчно вперился в Гарри. — Ну? — Гарри перевел взгляд с его насмешливо-любопытного лица на сосредоточенных друзей и кивнул.
— ХА! — Рон ликующе вскинул кулак и разразился громовым хохотом, заставившим вздрогнуть двух робких второкурсников у окна. Глядя, как Рон катается по ковру, Гарри невольно расплылся в улыбке. — Ну? — выговорил наконец Рон. — Как это было? Гарри немного задумался и честно ответил:
— Сыро.(Прим. Беты . . .) — Рон отреагировал непонятным звуком, который мог означать и торжество, и отвращение.
— В каком смысле? — удивился Блейз.
— Потому что она плакала, — серьезно объяснил Гарри.
— Ну? — Улыбка Рона притухла. — Так плохо целуешься?
— Не знаю. — Гарри эта мысль не приходила в голову, и он несколько встревожился. — Может быть.
— Да нет, конечно, — рассеянно сказала Гермиона, не отрываясь от письма.
— А ты-то почем знаешь? — с некоторой настороженностью спросил Рон.
— Я уверена, что Гарри целуется, вполне прилично, — огрызнулась Гермиона.
— Думаю, что Малфой лучше, — усмехнулся Гарри. Гермиона покраснела, — брось, уже всем известно, что ты влюблена в него.
— Надо думать, поцелуи ее немного развеселят, — ухмыльнулся Рон.
— Рон, — назидательно сказала Гермиона, погрузив перо в чернильницу. — Ты самое бесчувственное животное, с каким я имела несчастье познакомиться.
— Это что же такое? — вознегодовал Рон. — Кем надо быть, чтобы плакать, когда тебя целуют?
— Да, — сказал Гарри с легким отчаянием в голосе, — почему так? — Гермиона посмотрела на друзей чуть ли не с жалостью.
— Вам непонятно, что сейчас переживает Чжоу?
— Нет, — ответили они хором. Гермиона вздохнула.
— Ну, очевидно, что она глубоко опечалена смертью Седрика. Кроме того, я думаю, она растеряна, потому что ей нравился Седрик, а теперь нравится Гарри, и она не может решить, кто ей нравится больше. Кроме того, она испытывает чувство вины — ей кажется, что, целуясь с Гарри, она оскорбляет память о Седрике, и ее беспокоит, что будут говорить о ней, если она начнет встречаться с Гарри. Вдобавок она, вероятно, не может разобраться в своих чувствах к Гарри: ведь это он был с Седриком, когда Седрик погиб. Так что все это очень запутанно и болезненно. Да, и она боится, что ее выведут из когтевранской команды по квиддичу, потому что стала плохо летать.
Речь была встречена ошеломленным молчанием. Затем Рон сказал:
— Один человек не может столько всего чувствовать сразу — он разорвется.
— Если у тебя эмоциональный диапазон, как у чайной ложки, это не значит, что у нас такой же, — сварливо произнесла Гермиона.
— Отличное сравнение, — усмехнулся Блейз, давая Гермиона «пять».
— Она сама начала, — сказал Гарри. — Я бы не… вроде подошла ко мне, а потом смотрю, чуть ли не всего слезами залила… Я не знал, что делать…
— Не вини себя, сынок, — сказал Рон, видимо вообразив эту тревожную картину.
— Ты должен был отнестись к ней чутко. Надеюсь, так и было?
— Ну, — Гарри ощутил неприятный прилив жара к лицу, — я вроде… похлопал ее по спине. — Еще бы чуть-чуть, и Гермиона, кажется, возвела бы глаза к небу.
— Могло быть и хуже, — сказала она. — Ты намерен с ней встречаться?
— Придется, наверное. У нас же собрания ОД, правда?
— Ты знаешь, о чем я, — в сердцах сказала Гермиона. Гарри ничего не ответил. Слова Гермионы раскрыли перед ним пугающую перспективу. Он пытался вообразить, как идет куда-то с Чжоу — например, в Хогсмид — и проводит наедине с ней многие часы. Конечно, она ожидает от него приглашения после того, что сегодня произошло… От этой мысли внутри у него что-то болезненно сжалось. — Ну что ж, — сухо сказала Гермиона, с головой уйдя в свое письмо, — у тебя будет масса возможностей пригласить ее. А сейчас, нам с Блейзом пора возвращаться в гостиную. До завтра, ребята!
Утром, Гермиона узнала, что ни семейства Уизли, ни Гарри в школе не было. Её это заставило поволноваться, и она сразу же сообщила об этом Блейзу. Конечно, он не был так близко знаком с её товарищами, но также был удивлен их внезапному исчезновению. В течение дня, примерно в полдень, пришло письмо от миссис Уизли, она предлагала провести Рождество у них в Норе. Гермионе было жалко оставлять Блейза в Хогвартсе, поэтому отправила письмо с просьбой разрешить взять с собой Блейза.
«Я не возражаю. От Рона и Гарри мне удалось узнать, что Блейз поддерживал тебя, когда все слизеринцы отвернулись, буду рада познакомиться с этим молодым человеком. Поезд привезёт вас на вокзал, а там встретят Рон и Гарри. Миссис Уизли»
Гермиона так обрадовалась этой новости, что получив её, быстро спустилась в гостиную, правда, уже вечером, и позвала Блейза. Парень не знал, что Гермиона просила такое разрешение.
— У меня для тебя две новости: хорошая и плохая, с какой начать? — улыбнулась Гермиона, хватая из вазы яблоко. Блейз удивился.
— Давай с плохой, — сказал Блейз.
— Я не остаюсь в школе на Рождество, миссис Уизли пригласила меня на рождественские каникулы на площади Гриммо. — лицо Блейза сразу стало другим, он расстроился из-за слов подруги, ведь он думал, что она останется на Рождество в школе. Его родители уехали на Рождество по работе, поэтому он не сможет провести каникулы с родными. Увидев грусть в глазах Блейза, Гермиона протянула ему письмо. Блейз удивился, прочёл, и выронил лист бумаги на пол.
— Это значит, что…
— Ты поедешь со мной! — радостно воскликнула Гермиона, — эти каникулы мы проведем вместе!
После приглашения миссис Уизли, через два дня, Гермиона и Блейз уже ехали в поезде на вокзал, где Рон и Гарри должны были их встретить, однако к огромному сожалению, Гарри там не оказалось. Парочку встречали Фред, Джордж и Рон. Блейз спросил, что с Гарри случилось, но он предложили спросить у него самого. Гермиона подозревала, что случилось что-то неладное. По дороге, братья везли их на машине, рассказали, что конкретно произошло. Это удивило и Блейза и Гермиону, а девушка, в свою очередь, рассказала им про слова Хагрида о том, что Пожиратели ищут ученика, способного противостоять Империусу. Не понятно, по какой причине ищут.
Утром все развешивали рождественские украшения. Гарри никогда еще не видел Сириуса в таком хорошем настроении — он распевал рождественские гимны и был несказанно рад тому, что встретит Рождество не один, а в компании. Голос его доходил до Гарри сквозь пол холодной гостиной, где он сидел один, смотрел, как белеет небо за окном, набрякая снегом, и испытывал какую-то свирепую радость от того, что дал возможность остальным посудачить о нем — чем они, конечно, и заняты. Странно, что близнецы и Рон куда-то отлучились. В обед миссис Уизли тихо позвала его снизу, но он не откликнулся и ушел на самый верх.
Около шести вечера в дверь позвонили, и миссис Блэк опять принялась вопить. Решив, что это пришел Наземникус или кто-нибудь еще из Ордена, Гарри только поудобнее устроился у стены в комнате Клювокрыла. Теперь он прятался здесь и подкармливал гиппогрифа дохлыми крысами, стараясь забыть о собственном голоде. Когда в дверь к нему сильно постучали через несколько минут, его это порядком удивило.
— Я знаю, что ты здесь, — раздался голос Гермионы. — Выйди, пожалуйста. Я хочу с тобой поговорить. Гарри открыл дверь.
— А ты что тут делаешь? — Клювокрыл разгребал солому на полу, отыскивая случайно оброненные кусочки крысы. — Я думал, ты на лыжах катаешься с мамой и папой.
— Честно говоря, лыжи — не самое любимое мое занятие. Приехала на Рождество сюда. Миссис Уизли любезно пригласила меня и Блейза. — В волосах у нее был снег, лицо раскраснелось от мороза. Папа с мамой немного огорчились, но я сказала, что все, кто ответственно относится к экзаменам, остаются в Хогвартсе заниматься. Они хотят, чтобы я хорошо сдала, они поняли. Короче, — бодро сказала она, — идем в твою спальню, мама Рона растопила там камин и прислала сандвичи.
