Он тут не должен находится! Ему тут не место! Кто он и что это за место, я и понятия не имела. Я даже не знала, кем сама являюсь. Но тут ему не место! Тут… в мире мертвых! Внезапно осознала я и тревожно оглянулась. Мир будто ждал этого момента, и вокруг сразу зашевелилось нечто. Река мигом была скрыта под множеством лиц, рук, ног и других частей тела. Под ногами в воде зашевелились большие круглые белые черви, от которых моментально стало жутко. Но не успела я совершить какую-нибудь глупость, как мой ангел с трудом вынул из проклятых вод руку и вцепился в мое запястье. Я удивленно перевела на него взгляд. Он молча махнул головой в сторону и потянул меня куда-то.
Удивительно, но эта мертвая вода пыталась утопить мальчика, в то время как меня держала на плаву. Мои тщетные попытки вынуть его из воды только мешали. Мешали и мертвые, которые пытались вцепиться в моего мальчика. Я стала отталкивать этих кровопийц и пытаться расчистить воды вокруг него, чтобы они не мешали ему двигаться. Было не ясно, что происходит и где мы. Но этот мальчик был только моим! И без разницы, куда он меня ведет. Я пойду с ним. И защищу его от этих… этого безобразия.
Вскоре вдали показался берег. Мое вынужденное передвижение на коленях, чтобы не отпускать мальчика за руку, стало чуть легче. Над водой уже торчали его хрупкие плечи и вторая рука. Мальчик обеими руками держал мое запястье и тащил к берегу. До него осталось всего ничего, когда мальчик споткнулся и исчез под водой.
Я дико запаниковала и, потянув за руки мальчика, поползла к берегу, куда он так целенаправленно стремился. Было неимоверно тяжело. Будто я тянула Камаз. Хотя что это такое, я понятия не имела, всплыло в голове само собой. Вытянув мальчика на берег и оглядев его печальное состояние, я взвыла от гнева! Дело в том, что помимо мальчика я вытянула еще огромную тучу пассажиров. Гневно вскрикнув, я стала футболить эти недоразумения обратно в море. Ишь ты! Нашли деда Мазая!
Остановил меня мальчик, поймав за руку и оттащив подальше от берега. Когда мы отошли, он крепко меня обнял. Я успокоилась и обняла мальчика в ответ. Мне стало спокойно и тепло. Но долго так стоять мы не могли. Мальчик меня отпустил и настойчиво дернул в сторону. Я кивнула и пошла за ним.
Всю дорогу мальчик держался за меня обеими руками, явно боялся отпустить и потерять. Берег внезапно кончился. Под ногами зашуршал песок. Деревья были неправильные. Скукоженные, чалые и черные. Мертвые. Но и они скоро исчезли. Кругом был один песок. Становилось неимоверно жарко. И двигаться было тяжело. Мальчик постоянно спотыкался и норовил упасть. Еще и проваливался в песок. Я волновалась и не отпускала его. Мальчик видимо совсем устал…
Становилось очень горячо. В горле было совсем сухо. Мальчик уже едва переставлял ноги и почти висел на мне. Но останавливаться не желал. И явно спешил. Жара очень сильно его тормозила. Его внешний вид стал изможденным, глаза ввалились. Кожа обтянула челюсть так сильно, что стали видны контуры его зубов. Но в глаза горел огонь. Мальчик не сдавался. Проклиная этот мир, я пыталась всячески облегчить ему путь. Но на руках мальчик ехать не желал.
Когда он поднял какой-то осколок и с силой провел по своей руке, а после жадно присосался к ранке, я запаниковала. В результате борьбы я повалила его на песок, почти закопала и таки оторвала его от ранки, которую тут же забинтовала оторванной от подола полоской. Обиженные глаза мальчишки что-то всколыхнули в моем сердце, и я протянула свое запястье и острый осколок. Пей, мол, мою. Но себя не смей ранить! Мальчик долго рассматривал мою руку, а потом, вцепившись в нее обеими руками, попытался встать. Я ему тут же помогла. Еще раз посмотрев на мою руку, а потом мне в глаза, он покачал головой.
Ага. Не будет. Мы пошли дальше. Целью назначили гору, которая виднелась неподалеку. Путь был однообразным и безумно тяжелым. Жара стояла адская. Тем более, что когда мы достигли подножия горы, то стали подниматься к вершине. Но через какое-то время я немного приспособилась и стало чуть-чуть легче. В дороге я думала. Много думала. Думала о том, что почти ничего не помню. Слова словно сами собой всплывают в голове. Как мы здесь оказались? И где это «здесь»? Что делали, что мы должны сделать? Как отсюда выбраться? И самое главное: кто этот мальчик? Я не помню даже его имя, но он явно мне дорог. Он мой брат? Или просто друг? Мальчишка за все это время не сказал ни единого слова. Он немой? Даже если и так, он явно знал, что нужно делать.
Остановиться и основательно над этим подумать я не могла. Силы меня покидали. Не факт, что если я остановлюсь и сяду, то смогу потом подняться и идти дальше. Само это место вытягивало силы и волю. Вскоре я стала спотыкаться и из последних сил прибавила шаг. Вершина песчаной горы близко, а там и спуск вниз. Должно стать легче.
Пот застилал глаза. Удушающая жара просто уничтожала. Хотелось остановиться, закопаться в песочек и спастись от этого пекла, но я упрямо передвигала ноги.
Вершины горы я достигла неожиданно и просто упала прямо там. Но тут же вскочила, заграбастала тело мальчика в охапку и попятилась, с ужасом уставившись на потоки лавы в бездне.
Прижав тельце мальчика к себе, с трудом взяла себя в руки и огляделась. Песчаный порог обрывался небольшим каменным пятачком, за которым сразу был провал. Внутри песчаной горы был действующий вулкан. Я хихикнула. А я еще думала, что ощущение раскаленной сковороды под ногами — это плод моего воображения! Тут мальчик чуть пошевелился и, повернув голову, уставился на что-то. Проследив за его взглядом, я с ужасом помотала головой. Мальчик обреченно опустил глаза и кивнул.
Нет, он правда считает, что по этому хлипкому недоразумению в пол ладони шириной можно перейти на ту сторону?! Но видимо мальчик так и собирался поступить. Затрепыхавшись в моих объятиях, он настойчиво пытался освободиться. Пришлось его отпустить. В груди что-то тоскливо сжалось. Шатающейся походкой ангел направился прямо к краю. Я решительно схватила его за руку и повернулась обратно к пустыне. Спуск вниз однозначно был лучше, чем участь сгореть в огненной бездне.
А мальчик… взвыл и заплакал. Это сломало меня. И я все же согласилась рискнуть. Но перед этим разорвала рубаху на ленточки и крепко привязала к себе ангелочка. Он не сопротивлялся. Длинные белые волосы мальчика я заплела в косу и скрутила в фигу ему на макушке. Свои тоже аккуратно заплела. Мимолетно отметив, что косы наши слишком длинные и почти одного цвета, я глубоко вздохнула и обреченно посмотрела на тоненькую дощечку. Посадив мальчика себе на спину, я разбежалась и быстро побежала по дорожке. Огромным усилием воли держала глаза открытыми, видя лишь конец тропки. А дорожка под ногами пружинила, что отнюдь не способствовало спокойствию.
Преодолев адский мостик, я вывалилась по другую сторону горы и с криком упала в снег. Путь вниз занял совсем мало времени. Мои пятки были сильно обожжены сначала лавой и горячими брызгами, а потом льдом и снегом. Последнюю одежду я изорвала на лоскутки, которыми обмотала ожоги себе и мальчику. Воспоминанием об огненной бездне стали несколько чуть остывших камешков, внутри которых мерцали искры живого огня. Камешки грели, и выкидывать их было жалко.
Спустившись с горы, мы снова двинулись в путь. Вскоре впереди замелькали признаки цивилизации и, чуть ускорившись, мы вошли в деревню. Жители тут же высыпали на встречу, сияя радушием и улыбками. Мальчик сверкал на них глазами и своим тельцем прикрывал меня. Тут я решительно подошла к самой наряженной женщине и попросила у нее одежду. Женщина явно обрадовалась и повела нас к себе в дом. Он был просто огромен. Мне было предложено три платья, а парню отдан ворох мужской одежды.
— Гости у нас — огромная редкость. Наша деревня стоит в слишком плохом месте, и соседи не желают заглядывать к нам. Мои дети живут со своими семьями далеко, поэтому эта одежда мне ни к чему. Забирайте себе.
— Спасибо, — вежливо поблагодарила я. Женщина поморщилась.
