***

И меня повело наизнанку налево,

Как отца и как деда под их шестьдесят.

Не кружись, голова! Ведь не всё ещё спето,

И стихи по утрам будоражат, не спят.

Если слышишь меня, не спеши прекратиться

С током крови, мой милый сосуд,

Я пока ещё жив и хочу долго длиться,

Пусть стихи мне уйти не дадут.

Сердце стало большим и меня не вмещает,

В переборках - свищи.

Я обузой не буду, и все это знают,

Хоть свищи - не свищи.

Я не знаю, на вечные счастье иль муки

Обречён,

Только вы не смолкайте, о музыки звуки

Всех времён.

***

Звоночек боли и заботы,

Как долго слышать голос твой,

Но всё пронзительнее ноты

Над неоконченной строкой.

Как незаметно подступает

Последней воли суета,

Когда никто ещё не знает,

Как смерть пленительно проста.

Какое скоро приключенье

Моей душе она сулит

Там, где ни боли, ни сомненья -

Нет ничего, что жизнь хранит.

Изольда

Надо мной живёт Изольда,

Смотрит мне вослед в окно,

Догадаюсь я невольно,

Кем кажуся ей давно.

Только музыку включу я,

А она уж тут как тут,

Звуки нежные почуя,

Ласки самые из чуд.

Я на кухню - вслед за мною

В мягких тапочках бежит

И сам друг за облаками

Уморительно следит.

Надо мной живёт Изольда,

По полу шуршит хвостом,

Я - Тристан её: довольна

Кошка выше этажом.

***

В переходе гулком скрипка музыканту

Нагрустила с скрипом сотни две рублей,

И тоску осеннюю как секулизанту

Будет чем задобрить, побратавшись с ней.

Выпьем и закусим стылою прохладой,

Позабудем осень с золотой каймой,

Как гуляли летом с козочкой Отрадой

По оврагу детства по траве тропой.

Сердце притомилось вспоминать былое -

Как шумели травы, как текла река -

Всё в асфальт закатано, и над головою

Кружат, как бездомные, стаи-облака.

Нету вам приюта, облака и тучи,

С воем вас погонит ветер-крутояр...

У костра на свалке музыка пожутче:

Там горит со скрипкой брошенный футляр.

***

Соседка оболтуса сына чехвостит,

Мужик с чертыханьем залез под капот,

Два пса на помойке сцепились за костью,

На них ошалело глядит чёрный кот.

На пятом попсу отморозки врубили,

И слышно, как сверху уже три часа

Интимные стоны и крики: дебилы

Долбят малолеток во все телеса.

В забытой квартире мяучат и лают,

С таджиком в подвале случился удар,

А через подъезд уже свадьбу играют,

Кричат с перепою и шутки: пожар!

Стояк засорился от спусков сортирных,

Гремят перфораторы в стены - ремонт!

Вот так и живёт очень многоквартирный,

Собой украшая мой спальный район.

В метро

Глаза, глаза, глаза, глаза:

Московский метрополитен,

И где-то наверху гроза,

А перегон - без перемен.

Вот персонажей смена враз,

В дверях смешались две толпы.

В метро - час пик! И весь тут сказ!

Всё, как в театре для слепых.

А голоса, а голоса...

В них слов совсем не разобрать,

Гремит стальная полоса.

Мне к выходу - за пядью пядь,

Как на войне - отвоевать.

Синдром большого города

Такая в нас неразбериха

Царит, воркует и поёт,

Пока там не разбудит лиха

И тишину не разорвёт.

Как мило жили и беспечно,

За днями дни мигали в ночь,

И время, наш палач заплечный,

Нас гнало мимо жизни прочь.

Вот где-то руки промелькнули,

Обняв живую пустоту,

Два взгляда встретились, как пули,

И всё сказали на лету.

Как эскалаторы на входе -

(Кому-то - вверх, кого-то - вниз),

Там - город, тонущий в народе,

А здесь - платформенная близь.

И мы глядим осоловело

На этот жизненный компот,

И вдруг, как будто наболело,

Кричим, вовсю раззявя рот.

Кого-то - в тихую психушку,

Где каждый - батальон врага,

А повезёт, так без ослушки

В родное лоно очага.

Вокруг меня - неразбериха

Царит, как в брошенном дому,

И я по горло сыт от лиха,

И я устал брести к Нему.

Зимние городские

Вот и солнце в зените. Два часа пополудни.

И снаружи весь воздух из стылого студня.

Идут люди, привязаны к облачкам пара,

Режут носом мороз, как ножом, без удара.

Тишина под ногами и рыхлая белесь.

Где скрипуче-капустная белая прелесть,

Что звучала, когда, подавляя зевоту,

Город шёл в детский сад, на учёбу, работу?

Глохнет мир, и в надежде хоть что-то услышать

Зябнет люд с головами без шапочной крыши.

Да и небо ночами без звёзд и созвездий,

Не откроется Ломоносову милая бездна.

Только час в плотной дымке луна покачалась.

Ах, родная, о том ли нам в детстве мечталось?

А в деревне, где звёзды и скрип, так безлюдно,

Что представить крестьянские корни свои -

Ох, как трудно!

Собачий сон

Остаётся зима и полнеба напротив,

Семь минут до метро и вокзал наверху.

Ах, как жаль, по пути никаких подворотен,

Я бы лёг, завернувшись в метель как в доху.

У, мне волком бы выть, что весь мир опостылел,

На помойке вгрызаться в берцовую кость -

Пока этот, с соседнего, нагло не стырил,

Надо мной распустив свой в кольце сивый хвост.

Сколько нашего брата в дворах околело,

Но про это узнает лишь сукина мать.

В тюбетейке под шапкой таджик озверело

Долбит лёд в пустыре, чтобы нас закопать.

Ты долби и долби - или мне всё приснится,

Полна улица лета и добрых людей,

Открываю глаза: перед носом дымится

Пара свежих, из супа, пахучих костей.