– Да, да, наша радиостанция не пострадала, – подтвердил Феликс Майер. – Я не верю в то, что разбились все те самолёты, с которыми был установлен контакт.
– Месье Броссьер, месье Майер, те самолёты, скорее всего, разбились, и никто из экипажей и пассажиров не выжил. Вон, на броне бэтээра лежат останки тех, кого мы выловили в море час назад. Я бы не стал возиться с трупами, но русские товарищи уговорили похоронить погибших по-человечески, – бельгиец разливался соловьём. – Я не знаю, что произошло с вашими радиостанциями – у моих парней полный порядок со связью. Я могу продемонстрировать это прямо сейчас, связавшись с немецким кластером. Это примерно в сорока километрах отсюда.
Пока ван Клейст рекламировал американские рации, которыми пользовались наёмники, я потихоньку ввёл своих оперов в курс дела, заодно пояснив, почему нужно решить все вопросы именно сегодня. Парни согласились с моими доводами, а Саня Барулин заметил, что не я один сумел сложить два и два – слова бельгийца слышали и другие умные люди. Поэтому командиру «диких гусей» предстоит объяснить нам многое, очень многое.
Тем временем Жерар договорился с лётчиками об их принципиальном согласии объединить усилия во благо всех землян. Тем самым хитрый бельгиец получал в своё распоряжение ещё один самолёт и целых три опытных экипажа. И это не считая немецкого лайнера, который предполагалось использовать в качестве источника различного ценного оборудования. Что же касается самолёта «Эйр-Франс», то все присутствовавшие очень надеялись вытащить его на сушу для дальнейшей разборки на запчасти.
Нашему родимому «илу» в планах ван Клейста отводилась роль флагмана ВВС конфедерации, транспортника и ганшипа в одном флаконе. Как мы поняли, у наёмников имелось всё необходимое, чтобы превратить «семьдесят шестой» в летающую оружейную платформу.
Личный самолёт Глеймана становился разведчиком и лёгким штурмовиком, при необходимости. При этом Жерар сразу же заявил, что двухмоторная «цессна» должна подняться в воздух через денёк-другой, и для этой машины нужны люди, имеющие реальный боевой опыт. Вороватый мастер-сержант американской морской пехоты, похоже, не имел ничего похожего в своём послужном списке.
Похлопав по плечу Сержа, бельгиец предложил французскому экипажу ехать на базу наёмников уже сегодня, чтобы помочь со сборкой и доводкой «цессны». Французы согласились, и разговор перешёл к организационно-техническим вопросам – лётчики принялись перерабатывать график работ по «боингу», с которого уже были демонтированы все четыре двигателя.
Прикинув, что если ван Клейст немедленно заберёт французов с собой, у нас могут возникнуть некоторые осложнения, я незаметно кивнул Михаилу и Руслану. Парни поняли меня без слов, и через пару минут все наёмники и морпехи оказались «под присмотром». Если что-то поёдёт не так, наши новые союзники будут очень удивлены, а дальше – как карта ляжет.
– Жерар, есть тема для разговора, – подойдя к бельгийцу, я подождал, пока Марк переведёт. – Нам бы хотелось знать, почему ты использовал термин «кластер» – наша девушка очень точно перевела это слово – и откуда у тебя копия аэрофотосъёмки окрестной территории? Мы достаточно опытные менты… пардон, полицейские, чтобы заметить такие детали и сложить из них цельную картинку. В общем, предлагаю тебе открыть карты.
– Ха-ха-ха, Владимир, я рад, что не ошибся в вас – ваши действия ещё раз подтверждают профессионализм русской полиции, – бросив пару быстрых взглядов вокруг, ван Клейст неожиданно заразительно рассмеялся, демонстративно скрещивая руки на груди. – Успокойся, майор, не паникуй… Так, тот парень, что стоит у LAV-25 – что он намерен делать?
– Если начнётся заварушка, то капитан Барулин сначала закинет в бэбээр гранату, а затем тихонько прихлопнет американского лейтенанта, – я старательно изображал максимальное дружелюбие, хотя рука уже буквально тянулась к пистолету: прожжённый наёмник играючи раскусил наш план, и всё летело в тартарары.
– Так… Но твои полицейские даже не перекинули автоматы поудобнее, – спокойным тоном заметил бельгиец, глянув в сторону Руденко и Новичонкова. – Думаю, твои люди, майор, вооружены чем-то бесшумным, к примеру, пистолетами с глушителями, и вы надеетесь на быстротечную схватку… Хорошо, а что потом? Что ты станешь делать со своими людьми, если убьёшь нас, майор?
– А дальше мы подорвём броневик, если он сам не загорится, столкнём «боинг» трактором – мне пофигу, если при этом у «немца» сломаются стойки шасси – загрузимся в транспортник и улетим отсюда куда подальше, – ответил я, глядя Жерару прямо в глаза. – Твои люди в Данилово не успеют перехватить «ил» на взлёте, и никто не найдёт нас в этом мире. По крайней мере – в ближайшем будущем.
– Хм, грамотно. Мои парни в посёлке никак не успеют среагировать на ваше бегство, – хмыкнул ван Клейст и продолжил: – Не учтена лишь одна существенная деталь – у нас есть радар, который определит направление полёта самолёта. Возможно, это поможет вас найти… А что ты планировал сделать с немцами и французами: взял бы с собой, убил их?
– Предложил бы им всем лететь с нами, подальше от этого места, – ответил я, кивнув в сторону Данилова. – А тех, кто не захотел бы искать новые приключения на свои задницы, с удовольствием оставил бы здесь, на трассе. Мне лишний балласт ни к чему.
– Никуда бы ты не улетел, майор. У тебя в этой деревне есть друг, которого ты никогда не бросишь, – неожиданно произнёс бельгиец. – Из-за событий последних дней у тебя голова идёт кругом, поэтому ты поступаешь, как типичный полицейский – пытаешься немедленно получить ответы на все вопросы. Готов рискнуть, лишь бы побыстрее… Хорошо, сегодня добрый дядюшка Жерар изобразит Санту и раздаст нетерпеливым детишкам заслуженные подарки.
Что же, командир наёмников в очередной раз продемонстрировал, что обладает недюжиными мозгами и железными причиндалами. Окажись на месте бельгийца кто-нибудь другой – ситуация вполне могла созреть до боестолкновения с непредсказуемыми последствиями. Дело в том, что я не собирался бросать в посёлке раненого Еремеева и других, кого с некоторых пор считал своими людьми.
Поэтому Саша Барулин был готов метнуть в десантное отделение БТРа гранату без запала, а затем пострелять перепуганный экипаж машины из ТТ с глушителем. А дальше мы бы использовали трофей по назначению во время поездки в Данилово, и, полагаю, смогли бы прихватить LAV-25 с собой при смене пункта дислокации. По принципу: в хозяйстве всё сгодится, а свободного места в «иле» вполне хватило бы.
Издевательски улыбаясь, Жерар нарочито медленно сунул руку в один из карманов своей разгрузки и столь же медленно извлёк на свет божий сложенную в несколько раз карту, склеенную из четырёх листов формата А-4. Оглянувшись, отступил назад, разложил свою самодельную карту на капоте «гелендвагена». Помолчал, наблюдая за нашей с Марком реакцией.
– Нельзя сказать, что мой отряд оснащён самым современным оружием, но мы старались не отставать от общемировых тенденций, – сделал небольшое вступление ван Клейст. – У нас имелась пара беспилотников для разведки, и когда произошёл катаклизм, мы запустили одного из дронов в полёт. К сожалению, он был безвозвратно потерян в четвёртом полёте…
– Тем не менее погибший дрон выполнил свою задачу: на следующий день наземная разведка вошла в анклавы амишей и поляков, и я приказал не рисковать вторым аппаратом, – после небольшой паузы продолжил бельгиец. – В данный момент я считаю, что добытой первым беспилотником информации более чем достаточно, и нет необходимости рисковать столь ценным вооружением. Всю дальнейшую разведку с воздуха мы будем производить с помощью «цессны», для чего нам и нужны профессионалы с боевым опытом. Это всё, господа. Можете задавать вопросы.
Вопросов имелось великое множество, но и я и Марк молчали, жадно рассматривая самодельную карту. Похоже, наёмники действительно не хотели рисковать своим последним беспилотником, поэтому карта представляла собой обыкновенную фотосъёмку окружающей нас местности. Триста шестьдесят градусов здешнего ландшафта относительно базы «солдат удачи» в цифровом разрешении и с весьма приличной высоты. Жерар сказал правду: дрон был запущен с единственной целью – быстро сфотографировать всё вокруг и вернуться обратно.
