— Да ну ее, — пробормотал он и, взяв стопку книг, пошел в спальню. Запечатал дверь. В своей жизни он еще никогда настолько не хотел остаться в одиночестве.
*
Гермиона застонала, когда услышала слова портрета.
— Лакс Принц спрашивала о вас, — опасливо начал он.
— Да ну ее, — сказала она очень мягко и, сняв портрет с крюка, повернула его лицом к стене.
— Профессор Грейнджер, я должен… — голос Гундорфа приглушила стена.
Гермиона бросила в портрет силенсио и, подхватив несколько книг, пошла в спальню. Она очень тщательно наложила охранные заклинания и даже заблокировала камин, впервые за свою преподавательскую карьеру. Гермиона не хотела никого видеть и ни с кем разговаривать. В своей жизни она еще никогда настолько не хотела остаться в одиночестве.
*
— Это бесполезная трата сил и времени, — жаловалась Лакс, оперевшись на Альбуса.
— Что случилось? — они снова спросили вместе, и Минерва послала своему бывшему любовнику и директору насмешливый взгляд.
— Северус темнее тучи, и перевернул мой портрет. Гермионы сначала не было в комнатах, потом Гундорф сказал ей, что я заходила, и она тоже развернула портрет, — продолжила Лакс.
Минерва тяжело вздохнула, но Альбус лишь улыбнулся.
— Может, Сибилла напророчит что-то еще.
========== Глава 17. ==========
Прошла неделя. Северус ни разу не показывался на завтраке, обеде и ужине в Большом зале. И не ходил на учительские собрания. Он не виделся с другими учителями. Даже с Фиеско. Держался в стороне, невзирая на то, что знал: этот Фиаско в состоянии убить ученика своей некомпетентностью. Снейп хотел видеть только Грейнджер. И он ее видел, наблюдал за ней издалека. Шпион Дамблдора и Ордена, он мог быть невидимым, когда хотел.
Гермиона выглядела несчастной — он замечал. Может, она считала себя предательницей — целовала летучую мышь из подземелий, целовала мерзавца, целовала его! Ей наверняка было стыдно, и это мучило ее. Северус не знал, почему он так поступил.
Нет. Неправда. Он знал.
Маленький флакончик амортенции сказал ему.
И от этого знания хотелось зарыться в землю. Так глубоко, чтобы очутиться в Австралии. Нет. Не подходит. Ее родители в Австралии.
Амортенция пахла как Гермиона. И с этим ничего не поделаешь. Идиотизм — тестировать себя дурманящим зельем. Если бы Северус ничего не чувствовал, оно по-прежнему пахло бы чаем и лабораторией. Но нет.
Чай, лаборатория и ее волосы.
Ну и что с того? Северус ей не нравится. Это всего лишь жалость и благодарность. Вот и все.
Девушка, которая может заполучить любого, не захотела бы его. Ни за что. Однажды Снейп, наконец, перестанет следить за ней, разберется, что же случилось с бывшим учителем ЗОТИ. И тогда он снова покинет Хогвартс. И ее. Просто уйдет и забудет. Будет читать в газете о Гермионе Грейнджер, ее успехах и когда-нибудь увидит в «Пророке» заметку о том, что она выходит замуж. С ней все будет в порядке. Гермиона найдет себе того, кто обеспечит ее безопасность, которую она заслуживает.
Всю следующую неделю Северус пытался не следить за ней. И смог. Ну, почти. В пятницу он видел Гермиону только три раза, а в выходные она куда-то уехала. А поскольку Северус был слишком горд, чтобы надоедать кому-то расспросами, он не знал, куда. Но надеялся, что не в Нору.
В понедельник — первый день третьей недели, Гермиона вернулась к завтраку, но счастливее не выглядела. Северус притаился в дверях и наблюдал, чтобы она благополучно добралась до своих комнат. Это все, что он мог для нее сделать.
*
Прошла еще неделя, Гермиона совсем не хотела есть в Большом зале, но, как заместитель директора, пусть и временный, чувствовала, что обязана хотя бы раз в день там появляться. Обычно она выбирала обед, потому что он никогда не приходил. Минерва постоянно приставала с вопросами, но Гермиона ее словно не замечала. И спустя три дня они обсуждали только профессиональные темы — Гермиона отказывалась отвечать на вопросы о себе или Северусе. Она не произносила его имя, но стала проходить мимо его класса чаще, чем нужно, однако так и не видела его. Однажды Гермиона услышала его голос, рассказывающий о гриндилоу, и внутри защемило. Она убежала тогда.
На протяжении второй недели Гермиона заметила, что Северус не приходит в Большой зал, и перестала пропускать приемы пищи. Хотелось увидеть его, хотя признаться в этом она не могла даже себе. И тогда решила, что ей нужно вырваться на выходные. К счастью, тетка ее матери жила в Ирландии. Скажем прямо, она не очень любила Гермиону, особенно после того как узнала, что ее племянница — ведьма. И еще тетка ненавидела учителей, Мерлин знает почему. Но теперь, когда родители были в Австралии, Гермиона время от времени навещала вредную старуху. После двух дней постоянного ворчания, расспросов и критики Гермиона стала еще раздражительнее и в понедельник вернулась в очень хмуром настроении, готовая снять еще больше баллов со студентов.
*
Благодаря этим двум, четыре хогвартских факультета в сумме потеряли две тысячи восемьсот шестьдесят баллов. Семьдесят восемь учеников получили одно или больше взысканий. И за это (вместе с другими подвигами) Северуса и Гермиону через несколько лет вписали в «Хогвартс: История».
У старшего трио, как их нарекла Лакс, совсем не было идей, как подступиться к Северусу или Гермионе. Несмотря на старания домовых эльфов, портреты все еще висели лицом к стене, а оба преподавателя ловко ускользали от ответов. Северус — своим постоянным отсутствием, Гермиона — показным безразличием. Но в конце концов не заговорщики свели Северуса и Гермиону.
*
После того, как ее муж и брат вернулись с Аллеи Диагон без единого волоска на голове и, хотя газеты об этом не писали, других частях тела, Джинни изводила их. Она отправила их к целителям, попыталась самостоятельно провести небольшое исследование, но бесполезно. Она не знала, кто это сделал, но иногда казалось странным, что это случилось сразу после того, как у них побывала Гермиона. Возможно, это было как-то связано, но вскоре все об этом забыли. Не то чтобы Джиневра Поттер жалела — профессор Грейнджер никогда не была ее лучшей подругой и никогда не стала бы. Они были слишком разными. Что у них было общего, кроме Рона, Гарри и борьбы против Волдеморта? Джинни хотела детей, а Гермиона весьма вероятно умрет старой девой, ведь отшила же Рона. Извинялась, будто бы у них разные интересы в жизни. Рону очень повезло, что он встретил Надежду, которая, хотя и не умеет хорошо говорить по-английски, создала такую желанную семью и совсем не жаловалась. Джинни сомневалась, что Гермиона смогла бы так. Точно нет, она бы упиралась и никогда не стала бы хорошей женой.
Джинни ненавидела лысину Гарри и заставила его — а он и Рона — пойти к Гермионе и извиниться, надеясь, что муж вернется со своей пышной шевелюрой. Только Джинни знала, что он способен с ней делать.
Кроме того, она хотела, чтобы до Рождества все стало как прежде, в конце концов осталось только две недели, и только Мерлин знает, где Гермиона проводит выходные. Мама превратит ее жизнь в ад, если эти трое не помирятся к Рождеству, она чувствовала себя ответственной за мир между родственниками. Только Гермиона не была частью семьи. Джинни так не считала. Гермиона потеряла свой шанс, когда рассталась с Роном.
*
Внезапно облысевшие потеряли терпение через три недели после статьи, то есть, первой полосы в «Ежедневном пророке», послушались Джинни и вместе аппарировали к воротам Хогвартса.
— Она должна быть в Большом зале, да? — спросил Гарри.
— Я б не отказался от легкого завтрака, приготовленного эльфами, — ухмыльнулся Рон.
Они рассмеялись и продолжили свой путь. На завтраке было совсем немного учеников, и все удивленно уставились на абсолютно лысых, знаменитых Гарри Поттера и его друга Рональда Уизли, которые смотрели на учительский стол и с радостью заметили, что, кроме Гермионы, там была и МакГонагалл. Если их подруга вспылит, подмога будет рядом. Ни один не осознавал, что Минерва полностью на стороне коллеги и защитить их некому.
