- Важно на чём въезжать, видов транспорта множество. Ныне никто в Литературу не въезжает на крестьянской телеге, как минимум авто отечественного производства.

- А "на своих двоих"?

- Можно, но долго... Нам только с визой, без визы не пустят, язык корявый, и писания не "продажные", тема щекотливая.

- "Кто виноват" и "Что делать"?

- Виноват ты, а что делать буду думать. Запретят въезжать в Литературу - за оградой поживём.

- Слышь, беся, забавная мысль о литературе появилась...

- Какая?

- Планеристов поднимают самолёты и оставляют "тет-а-тет" с воздушным пространством. Чтобы как можно дольше пробыть в небе - пилоты ловят восходящие потоки воздуха, поднимаются и с высоты планируют. Главное в планерном спорте - "поймать поток", или "попасть в струю". Литература чем-то похожа на увлечения планеристов...

- Издалека заходишь...

- Терпение. Был пролетарский поэт, заявивший:

"... я русский бы выучил только за то,

что им разговаривал ленин..."?

- Ну, был...

- Не кажется, друг, приятель и соавтор, что двумя строчками стихослагатель поймал восходящий поток, был вознесён властью на недосягаемую высоту и там и остался?

- Замечание соответствует истине, а потому принято и одобрено: внушительный монумент "пролетарскому поэту" в стольном граде высится на площади его имени и до сего дня...

- Наплевать на площадь, площади и не такое выдерживали, хуже, когда школяров принуждают глотать "наследие пролетарского поэта".

- Ты выдержал?

- Выдержал, слегка зацепило "творчеством пролетарского поэта", но обошлось, не контузило...

Читатель, хочу покаяться без участия беса, в одиночку... немного пожаловаться на компаньона...Итак: пишем-то вместе, но плоды написанного разные: мои, об этом заявляю в пятый раз - простые и понятные, "приземлённые" - как можно дольше продержаться в "самом прекрасном из миров", и не с пустым карманом, а с энной суммой. Истинные бесовские желания не знаю, а известные не убедительны:

- "Славы хочу"!

- Что "слава"? Деньги лучше...

В давние времена некий "большой советский писатель" создал роман "Поджигатели". Роман можно было не читать, и без романа ясно: кто и что хотел спалить, и кем были те "поджигатели".

Естественно, "поджигатели" проживали "на враждебном Западе". Во все исторические времена нехорошие люди проживали в сторону захода солнца от меня. Нехорошие люди спали, и во снах видели, как наилучшим способом спалить хороших людей, что "мирно живут на востоке и созидают прекрасное будущее вначале для себя, а потом - "для всего человечества". Правда, бывали моменты, когда "созидатели светлого будущего для своей страны" забывали о себе и отдавали последнюю рубаху "друзьям". Ну, это "издержки национального характера".

Создатель "Поджигателей" жил и писал на Востоке, в "союзе". Что, по заверениям писателя, замышляли "плохие люди на Западе" - касалось меня без проверки: "дядя не врёт?

"В романе автор ярко и талантливо показал лица поджигателей войны против страны советов". Чёл тот роман, преподаватель "русского языка и литературы", мудрейший человек, да будет покой его душе, упомянул роман с рекомендацией прочесть "во внеклассное время".

Тогда заметил: учитель никакими хвалебными эпитетами роман не украшал, но всего лишь предлагал его прочесть...

Знакомство с романом случилось в школьные годы, но "отрыжки" от него начались только после вселения беса. Если бы ни бес - ни одна "отрыжка" не дала бы о себе знать.

Содержание первой отрыжки такое: сам-то автор верил, что "несоветские люди на западе" снова хотят воевать? Верил, что Европе, да и миру, было мало войны тридцать шестого тире сорок пятого года? Если не верил - чего врал? По чьему заказу? Мог ли "советский школьник" спросить об этом "известного на всю страну" дяденьку?

Отрыжка вторая: роман гвоздил западных поджигателей войны к позорному столбу, а мне, учащемуся седьмого класса, ничего не оставалось, как "проникнуться идеей романа"

- Ошибки школьных программ в навязывании чтения литературы, не воспринимаемой должным образом. Как юнец поймёт переживание взрослого? Никак. Что значит "пригвоздить к позорному столбу поджигателей войны", что за процесс? Чем и к чему пригвождать, откуда взяться уму и силе, пусть и на малое, кратковременное и слабое гвождение к столбу позора, кого спрашивать? Учителя русского языка и литературы?

Пришло время, злые силы Запада вроде подобрели, прежние воспитательные идеи романа оставались нетронутыми, но сознание не очищали, оставались на месте...

- "...и впитанные с молоком матери идеи не получается вывести из организма до сего дня..."

- Врождённая непереносимость лактозы...

От прошлого идеологического "молока" до сего дня испытываю позывы на "гвождение", но не бурно, как во времена слабоумной юности. Бушуют "позывы старых неисполненных желаний", как сказал поэт областного масштаба, пучит от старых "идеологических кормов совецкогоого времени", но вины беса нет, не прикладывал друг лапу к воспитанию моему, носило друга в иных сферах:

- Так?

- Совершенно верно!

Когда желание "пригвоздить" перешло в нестерпимое и грозило вылететь диареей какое-то время выбирал объект приложения агрессивности и скоро нашёл: Первый канала "общественного российского телевиденья". Почему он?

Перехожу к длинному пояснению и прошу дух преподавателя русского языка помочь в столь трудном деле.

- Не нужно обращаться к духу учителя, порядочным человеком был учитель в видимом мире таким остаётся и там. Не может учитель отказать лучшему ученику в просьбе о помощи, но призывать духов исполнять нехорошие просьбы мерзко!

- Добавь: "злые силы Запада глядя на Восток и поражаясь самоедству тамошних обитателей, по европейской наивности и простоте душевной рассуждали: "этот народ "разделать под орех" раз плюнуть, ("что два пальца обоссать" не было), посмотрите, как жестоко уничтожают лучшее в себе!" - и наполненные по ноздри нехорошими заблуждениями двигали армии на вас. И начиналась полоса чудес не слабее библейских: "отцы-благодетели" строго говорили детям "нада!", вчерашние самоеды забывали многие и частые взаимные поедания, шустро, не раздумывая, объединялись под любым знаменем спущенным сверху (начальству виднее) и давали жестокий отпор врагам, не считаясь с потерями в живой силе и технике. В этом и крылась основная загадка русской души. Не единственная...

Глава шестая

Казарма пятьдесят четыре-семь.

.

Армейский товарищ Колька останется в памяти навсегда, и только после года общения с Бесом появились подозрения, что общаюсь не с бесплотной сущностью, а с душой армейского товарища, но допроса с пристрастием бесу не чинил.

Компаньону открытие не выложил, лишнее. Так и живём: то ли Бес толкает на высказывание непотребств политического свойства, то ли Колькина душа добавляет критики о прошлом, настоящем... ах, да, забываю, будущего у меня нет.

Не будь стройбата, проходившего по документам совецкого военного прошлого как "сапёрный батальон войсковой части шестьдесят два восемьсот девяносто один" не встретился с Колькой и не тянул лямку с названием "воинская повинность по выполнению священного долга защиты родины" Выполнение долга сводилось к расчистке территории в архангельской тайге, где ныне расположена серьёзная установка запуска в космос игрушек военного назначения, и не только в Космос и не совсем "игрушек"