Остановившись, она с интересом огляделась. Длинное помещение было пустым, за исключением дремлющих в стойлах лошадей. «Должно быть, ночная смена конюхов завтракает приблизительно в это время». Несколько животных подняли головы, чтобы посмотреть на нее через дверцы стойл, когда ее юбки зашуршали по устилающей пол соломе. Слегка улыбнувшись, Брилл закрыла глаза и сделала глубокий вдох.
— Ах, этот запах. Напоминает мне о нашем старом амбаре.
Впервые за день расслабившись, она открыла глаза и подошла к первому стойлу, где, глядя на нее сонными глазами, стоял крупный гнедой жеребец. Вытянув руку, Брилл погладила его по макушке.
— Ну вот, хороший мальчик. — Хихикнув, когда жеребец толкнул ее лбом в ладонь, она потрепала его по голове и отошла. Вытирая руки об юбки, она повернулась вокруг своей оси. — Ну, думаю, это место подходит для чтения не хуже других.
Проходя между стойлами, она останавливалась у каждого, чтобы по-быстрому потрепать его обитателя перед тем, как двинуться дальше. Сняв с крючка висящий на стене фонарь, Брилл заметила в углу конюшни большую груду свежего сена. Подцепив ближайшее ведро, она перевернула его и водрузила сверху фонарь, а сама плюхнулась в сено. «О, это напоминает мне о тех временах, когда я была совсем юной… солнечным днем играла в амбаре… или тот день, когда Эрик явился в амбар, где я доила корову… кажется, это был день рождения Арии». Откинувшись назад, она достала из кармана одну из припасенных книг.
Очистив разум от проблем, она открыла тоненький томик и погрузилась в чтение, наслаждаясь покалывающим ощущением от сена под спиной.
— Сравню ли с летним днем твои черты…* — вслух начала она, с улыбкой пробегая глазами по знаменитым словам. Вместо того чтобы напомнить о ее собственных любовных проблемах, эти слова помогли растворить остававшийся в животе узел.
Некоторое время спустя до Брилл донесся звук приближающихся шагов. Опустив книгу, она склонила голову набок, прислушиваясь к стуку каблуков по каменному полу, пока некто обходил конюшню по кругу. Когда шаги замерли на полпути к ее укрытию, Брилл выковырялась из копны и подкралась к углу ближайшего стойла: любопытство подталкивало ее выяснить, кто еще отважился забрести в это пустынное местечко. Высунувшись из-за края стойла, Брилл заметила знакомую мужскую фигуру, освещенную мерцающими фонарями. «Эрик… черт!» Юркнув обратно за угол стойла, она распласталась на деревянных поперечинах, надеясь, что он не услышал ее. Устремив невидящий взгляд в пол, Брилл ощущала, как сердце забухало у нее в груди. «Может, если я просто подожду, пока он уйдет, и… Пресвятая Дева, Брилл! Когда ты стала такой трусихой? Рано или поздно тебе придется ему сказать».
Прикусив губу, она оттолкнулась от стойла и встала, торопливо отряхивая приставшие к юбкам клочки сена и соломы. «Почему всякий раз, когда я вижу его, я с головы до пят покрыта грязью? Хоть однажды я бы действительно хотела выглядеть прилично…» Осмелившись бросить еще один быстрый взгляд за угол, она нахмурилась, заметив, что Эрика больше нет на месте. Выйдя в центральный проход между стойлами, она огляделась в поисках того, куда он мог деться.
Внезапно из того самого стойла, перед которым до этого стоял Эрик, донеслось ласковое гудение. Торжествующе улыбнувшись, Брилл тихонько прошла по проходу и встала прямо напротив стойла, откуда исходили приятные звуки. Перегнувшись через короткую, по грудь, дверцу, она увидела, что Эрик согнулся в три погибели возле задних ног обитателя стойла. Лохматый скакун стоял совершенно расслабленно, пока Эрик осторожно вынимал из кармана жестяную банку. Открыв банку, он взял небольшое количество чуть желтоватой мази и принялся наносить ее на левую бабку лошади.
— Я и не знала, что в свободное время вы подрабатываете коновалом, месье. Что ты делаешь с этим бедным животным? — поинтересовалась Брилл, на миг забыв о волнении.
Вздрогнув, Эрик выронил банку и едва не завалился набок — его внезапное движение заставило лошадь мотнуть головой и посмотреть на него. Поспешно повернувшись, он секунду пялился на Брилл, но после расслабился, нагнувшись, подобрал банку и встал. Пару мгновений Эрик оставался на месте, опасливо глядя на Брилл и вертя банку в руках, затем выдохнул, и из его позы заметно улетучилась большая часть напряжения; он достал из кармана носовой платок и вытер руки.
— Ты специально хотела, чтобы меня затоптали до смерти, или просто не осознавала опасность? — спросил он, пытаясь звучать сурово, — но когда он подошел и встал с другой стороны дверцы стойла, сквозь строгий вид пробивалась улыбка. — У коня артрит. Я всего-навсего нанес обезболивающую мазь, чтобы помочь его суставам.
Брилл взглянула на Эрика и ощутила, как ее губы изгибаются в улыбке. Было что-то чрезвычайно милое в том, как он успокаивал животное голосом во время лечения.
— Значит, я напугала тебя?
— Ничуть, я все это время знал, что ты здесь, — быстро ответил Эрик с ноткой своего обычного высокомерия.
Потянувшись, Брилл ткнула его в ребра — привычные приливы и отливы их пикировки заставили ее, пускай и ненадолго, забыть о своих опасениях.
— Просто признай это. Я напугала тебя до икоты. И поделом — это тебе за то, что постоянно шпионишь за мной.
С Эрика сползла маска хладнокровия, и его лицо медленно расплылось в очаровательной ухмылке.
— Полагаю, я теряю хватку. Было время, когда никто не способен был меня обставить. А ведь я даже сперва обыскал это место… где ты пряталась, что я не увидел тебя?
Ткнув большим пальцем через плечо, Брилл указала на кипу сена:
— Я читала с обратной стороны этой копны.
— А, это объясняет, почему ты вся покрыта этими клочками, — сказал Эрик и ловко снял с ее плеча пучок сена.
Хотя контакт длился всего лишь мгновение, Брилл сквозь платье ощутила тепло его пальцев подобно клейму на коже. Со свистом втянув воздух от его прикосновения, она впилась пальцами в дерево дверцы стойла, чтобы устоять на ногах. Эрик замер в процессе отбрасывания сена, явно заразившись повисшим в воздухе потрескивающим напряжением. Выражение его лица чуть изменилось, и он уронил руку на дверцу рядом с ее руками. Синева его глаз отступила, превратившись едва ли не в черноту из-за расширившихся зрачков, его взгляд скрестился с ее взглядом.
Между его бровями прорезалась крохотная морщинка, взгляд дрогнул и опустился. Эрик стоял совершенно неподвижно, глядя куда-то в сторону, словно преодолевая какой-то внутренний конфликт. Секунду спустя он расслабился и вновь посмотрел в глаза Брилл, на его лице была пресная, но дружелюбная улыбка.
— Что ты читала? — спросил он, возвращая разговор на безопасные рельсы.
Брилл следила, как из глаз Эрика пропадает возбужденный, опасный блеск, и ее сердце упало. Сжав кулаки, она оттолкнулась от стойла, давая ему возможность распахнуть дверцу и выйти.
— Я захватила две книги, — сказала она, стараясь соответствовать его легкомысленным интонациям, повернулась и вернулась к груде сена, где оставила книжки. — Я немного почитала Шекспира, перед тем как услышала, что ты пришел, но еще я взяла «Фауста» в варианте для чтения. Я решила, что должна ознакомиться с историей, раз уж по ней поставлена такая популярная опера.
— То есть ты до сих пор не знаешь эту трагедию? — спросил Эрик, будто не веря, и подошел к ней.
— Нет, — отозвалась Брилл, снова упала на сено и подняла обе свои книги. — В молодости я никогда особо не интересовалась литературой.
— Да, я знаю. Всегда истый ученый… несомненно, читающий сухие факты из томов по анатомии. Не могу поверить, что ты не знаешь «Фауста»… это одна из моих любимых поэм… более того, моя любимая опера, — сказал Эрик, по-прежнему стоя в отдалении — его голос был оживленным, но в глазах светилась настороженность.
— Правда? — пробормотала Брилл и перевернула книгу в руках, ощущая зуд удовлетворения от того, что узнала еще одну личную деталь его жизни. «Его любимая…» Вновь посмотрев туда, где стоял Эрик, она сверкнула улыбкой и похлопала по копне рядом с собой. — Тогда подойти, сядь тут и расскажи мне почему, — бодро сказала она, не желая, чтобы он снова избегал ее.
