– Знаешь, раз уж согласен на всё… давно хотел с тобой попробовать что-нибудь из… ну… БДСМ-а? – протянул Дик, когда Джейсон уже начал заворачиваться в одеяло у него под боком.
– Так и думал, что твоя садистская натура когда-нибудь потребует отхлестать меня плёткой или понасовать пыточных устройств мне в задницу, – пробормотал Джейсон. Сил на то, чтобы ужасаться, не осталось.
– Какие милые у тебя фантазии. Я вообще думал тебя наручниками приковать или глаза завязать, но раз ты предложил… – Джейсон прервал его мученическим стоном. – Ладно, спи уж, страдалец, – Дик аккуратно коснулся его губ своими и устроился рядом. Сволочь, но всё же иногда человечная. Джейсон, не удержавшись, притёрся к нему и уткнулся в шею. Всё-таки хорошо, уютно. И иррациональное чувство безопасности. Наверное, это была ещё одна причина, почему Джейсон всё же пришёл именно сюда, а не в общежитие, ну, помимо тех самых вечеринок. Дик, пусть и был избалованным засранцем, но засыпать и просыпаться с ним было слишком хорошо. – Но про натыкание всего в задницу я точно запомню, – услышал Джейсон уже сквозь глубокую дрёму. И даже вздрагивать не стал. Да когда это Дик ему больно делал? Или просто неприятно?
– Что, и у тебя затишье? – невесело фыркнул Джордж, вытирая голову полотенцем после душа.
– В каком смысле? – Джейсон натянул через голову свитер, чуть поморщившись, чувствуя лёгкое растяжение в мышце под лопаткой. Не стоило так дёргаться на тренировке… Не серьёзно, конечно, потянул, через пару дней пройдёт, если особо не напрягать. Может, даже получится Дика развести на массаж больного места, правда, задницей придётся потом оплатить, да и куда раньше выходных… Джейсон прислушался к себе и решил, что немного сил он всё-таки сможет наскрести на «оплату».
– Ну, раньше тебя периодически «метили», а сейчас вон не выглядишь ходячим образцом бурной личной жизни. Твоя тебе перестала давать? – Джейсон неосознанно потёр шею после напоминания. Обычно все следы всё же скрывались водолазками и свитерами, но в раздевалке и в форменных спортивных майках последствия страстных ночей были отчётливо видны. Ну хотя бы Дик соглашался не «метить» перед самыми соревнованиями.
– Если бы, – фыркнул Джейсон. Да уж, послетренировочные сплетни, что может быть повседневнее? Но Джордж хотя бы нормальным парнем был, разумным, жестокости в нём не было, как во многих спортсменах… С ним можно было иногда и поболтать. – Наоборот, наседают, а у меня со всеми этими «прогонами» сил уже ни на что нет… – Джейсон не стал спорить по поводу «своей», зачем всем растрезвонивать о своей личной жизни, которую не каждый поймёт?
– И ты ещё жалуешься? Моя вон совсем какая-то странная стала. Психует вечно, истерит, жалуется на весь мир, на команду свою черлидерскую, мол, не воспринимают её всерьёз и только вниз пирамиды ставят, на то, что я ей, якобы, внимания не уделяю, ноет, а ещё и не даёт почти! – Джордж недовольно выдохнул. – Не, я знаю, что у баб типа раз в месяц бывает такое, но ведь это уже несколько недель, даже не знаю, что с ней делать такой…
– Может ты ей просто надоел? Сам вот мне ноешь, – Джейсон подмигнул и увернулся от брошенного полотенца. – И кто тут странный? К тебе со всей душой, а ты! – Джейсон театрально приложил руку ко лбу и рассмеялся.
– Я, между прочим, серьёзно. Харе смеяться над моими проблемами!
– Да я над ними и не смеюсь. И вообще, перестань из мухи слона делать. У неё тоже тренировки с соревнованиями, тоже могут быть проблемы, а ты ещё и наседаешь. Поддержи лучше. Людям свойственно психовать, когда им проходу не дают.
– Она и правда странная, – пробормотал Джордж.
– Тогда поговори с ней. Нормально поговори, без наездов. Авось и разберётесь в своих проблемах.
– Легко сказать! Думаешь, я не пытался? А она… – Джордж обречённо махнул рукой, закончив закидывать форму в сумку. – Бабы… И как ты со своей ладишь?
– Кто сказал, что я лажу? У нас норма – это уже отклонение от нормы. Сплошные свистопляски и пиздец, – совершенно не слукавил Джейсон.
– И чего ты тогда не кинешь её, а?
– А хрен его знает… – тоже честно ответил Джейсон. – По крайней мере, не скучно…
– Я всё больше и больше заинтригован. Когда уже представишь нам свою пассию?
– Никогда, – тут же фыркнул Джейсон.
– Почему?
«Потому что это не девица, а парень? Потому что он и так лезет в личное пространство и любит ставить всех в неловкое положение? Потому что его папа управляет всем Готэмом посредством крышевания, запугивания и личной армии?» – мысленно ответил Джейсон, но вслух, естественно этого не произнёс. – Потому что.
– Как мотивированно, – Джордж закатил глаза, но больше допытываться не стал. Он, судя по всему, уже давно понял, что от Джейсона большой откровенности ждать не стоит, как и не стоит ждать, что из него можно вытянуть что-то, о чём тот не желает говорить. Джейсон же понимал, что, возможно, именно поэтому у него нет по-настоящему близких друзей здесь, но это было ценой за очистку Готэма, за то, чтобы быть её частью. И если это значит, что нельзя открываться и болтать обо всём на свете с приятелями по команде, то так тому и быть.
Как говорится, вспомнишь Солнце, вот и лучик… Джейсон немного задержался из-за заклинившего шкафчика, так что из раздевалки ушёл после всех. А потом заметил бегущую из женской раздевалки девушку, и, судя по трясущимся плечам, плачущую или готовую заплакать. А, ну да, это была Нэнси – та самая девушка Джорджа, которая, по его словам, странно себя вела. И не то чтобы Джейсон собирался лезть – своих проблем будто мало – но это как-то по-человечески, что ли, узнать, что не так с кем-то близким для твоего друга. Вдруг, и правда, что-то странное… Просто посмотреть, не больше.
Джейсон, пока размышлял над следующим шагом, чуть не упустил Нэнси совсем и сумел нагнать её только у футбольного поля и еле успел заметить, как та завернула под раздвижные скамейки для зрителей на противоположном конце стадиона. Джейсон вновь притормозил, раздумывая, что делать теперь. Ну дойдёт он сейчас, увидит её зарёванную, что дальше? Он же с ней не виделся никогда почти, так, на совместных посиделках с командой в закусочной пару раз… А там она вроде как плачет по какой-то неизвестной причине, что он может сделать-то? Что вообще можно сделать с плачущими девушками? Джейсон никогда в этом не разбирался. Он-то и с Диком не мог разобраться и понять его закидоны, а тут… Джейсон подавил трусливый импульс убежать и всё-таки приблизился к скамейкам. Если уж начал, то отступать нельзя, по крайней мере, это было бы глупо.
– Эм… Нэнси? Ты тут? – Джейсон аккуратно заглянул под скамейки, пытаясь привыкнуть к темноте. Свет прожекторов поля проникал сюда только небольшими полосами, не слишком помогая чётко разглядеть происходящее. – Нэнси?
Девушка резко вздрогнула и шарахнулась в сторону, чуть не завалившись на бок из своего сидячего положения.
– Всё в порядке, – Джейсон выставил перед собой руки, стараясь не делать резких движений. Нэнси и так не в лучшем состоянии, не стоит её пугать. Джейсону уже хватило, что его однажды посчитали то ли насильником, то ли грабителем после того, как он просто подошёл на улице к одной девице отдать обронённую шапку. Неужели он так похож на жуткого маньяка? – Эй, Нэнси, я просто поговорить.
Нэнси дёрнулась ещё дальше, чуть ли не отползая. А потом ей на лицо упала полоса света и… вот дерьмо! Зрачки и не думали сужаться от прямого попадания луча. И теперь, уже оглядевшись повнимательнее, Джейсон заметил у её ног небольшой пластиковый квадратный пакетик с той самой неизвестной маркировкой, что была на столе у Уэйна. Двойное дерьмо.
– Нэнси, ну что за фигня, а? – Джейсон не удержался и закатил глаза. Ну не любил он наркоманов, и это слабо сказано. По-хорошему, следовало бы пойти своей дорогой и плюнуть на идиотку (а умный будет накачивать себя всякой дрянью?), но, с одной стороны, это ведь была девушка Джорджа, и даже если об этом забыть, то… Та самая наркота, что сидит занозой в заднице у самого Уэйна. Если это не единичный случай, если Нэнси что-то знает, то можно выйти на кого-то из дилеров, а уже это будет немалым прорывом. Брюс Уэйн точно будет им гордиться, если Джейсон в одиночку найдёт всех этих мудаков. Так что Джейсон всё так же медленно приблизился к Нэнси, надеясь, что она достаточно под кайфом, чтобы выболтать всё, но недостаточно, чтобы вообще не понимать, о чём речь.
