Встал он совершенно взъерошенный и неспособный толково размышлять о чем-то, кроме ночных событий. Все прочие предприятия отошли на второй план, в том числе и фокусы с Регентами, и то, что задумали они с Толлом. Мальс начал бояться каждого своего действия, потому что оно могло привести к непоправимому. Месяц назад, услышав это предсказание, он только пожал бы плечами и сослался бы на невозможность изменить судьбу, однако та жуткая ночь и разглагольствования Кея сделали свое дело: Хор уже не мог относиться к незнакомым, не имеющим отношения к делу людям как к своеобразному фону, который в случае чего не жаль. Теперь на месте этого “фона” представлялись тихая Раль, мертвая беременная Виорди, восторженный Алексис, безмятежный Чармэл, строгий Иушнице.

С раннего утра от особняка к зданию правительства отъезжали машины: один за другим Эссентессеры отправлялись заниматься делами государства, а также прощупывать друг друга и новичка Эстилиса. Мальсу следовало бы поехать вместе с ними, поскольку в ближайшие часы планировалось очередное совещание, но он сослался на болезненное состояние и остался дома. Слова насчет плохого самочувствия не были, по сути, ложью, потому что после ночных хождений по холодному городу в спине порой просыпалась ноющая боль, и Хор снова ощущал себя девяностолетним стариком. В подобном состоянии ему требовался болтливый собеседник, кто-то вроде Эвальда Мистераля, однако было бы слишком просить его развлекать себя. Ничего, пройдет пять дней, и начнется их с Эвальдом путешествие - тогда и выйдет побеседовать обо всем, глядя на жизнерадостную улыбку напротив, сверкающую практически всегда.

Мальс полулежал на кровати, держа в руках ненужную книгу, которую взял только для того, чтобы попробовать отвлечься от своих мыслей. За окном виднелся сад, который уже отцвел и хмуро покачивал темными ветвями. Вошла горничная с небольшим конвертом - сообщила, что велели передать Маршалу Грозового Мира в собственные руки, причем срочно.

“Операция полностью подготовлена, промашек быть не должно. Для подведения итогов встретимся сегодня - в пять, как всегда, но пусть памятник не страдает от излишнего внимания: приходите в кафе “Алый мак”. Если у вас есть что мне передать прямо сейчас - можете отправить письмо с той же милой особой, которая принесла вам мое: эта прекрасная женщина знакома с тенями и выполняет глубинный контракт.

С глубочайшим уважением, Толл Каэндра, смотрящий сквозь туман”.

- К вам просится гостья, - сообщила равнодушным тоном горничная, отметив, что он полностью прочитал письмо и отложил его в сторону. - Будете передавать что-то в ответ?

- Нет, - мотнул головой Хор. - А гостья пускай идет в кабинет, я сейчас же там буду.

Следовало спросить, кто же она, однако Мальс забыл это сделать в первые секунды, а затем стало как-то неудобно, и он решил сделать вид, что ждал эту даму.

Горничная кивнула и вышла. Хор отбросил в сторону книгу и подошел к зеркалу, желая привести себя в цивильный вид. Причесываться теперь приходилось ещё тщательнее, чем раньше, несмотря на укоротившиеся волосы: требовалось скрыть белую прядь, чтобы не привлекать слишком много внимания. Повозившись с этим и удовлетворившись результатом, Хор накинул темную жилетку и двинулся в кабинет. За прошедшие с момента выписки несколько дней он успел заново привыкнуть к этой комнате, вернее, заставил себя изгнать из память кошмарные ассоциации. Правда, стулья все же пришлось заменить.

Здесь Мальса уже ждала Юнари Мистераль, опять напоминавшая куколку, но уже без упрямого блеска в глазах. На столе рядом с ней лежал высокий цилиндр.

- Доброе утро, - прозвучал уверенный голосок.

- Доброе утро, - негромко произнес Хор, поскольку голова после сложной ночи побаливала. - Вы по какому поводу?

- Да просто так, - повела плечиком Юнари. - Хотя нет, дело есть: я собиралась спросить, что там с отбытием в Грозовой Мир. Хочу узнать точное время, чтобы распланировать свои действия до отъезда.

- И собрать всю огромную кучу вещей, особенно одежды? - усмехнулся Мальс.

- Обижаете, - улыбнулась она. - Я никогда не была модницей. Вот если бы мне требовалось перевезти коллекцию пистолетов - если бы она у меня имелась, - тогда я б тратила огромное количество времени и сил на сборы.

- Любите оружие? - двинул бровями Хор.

- Люблю, когда из него не стреляют, - произнесла Юнари, и он не совсем понял: то ли она утверждала, что любит, но лишь тогда, когда его не используют, то ли не любила это самое использование. - Многие пистолеты следовало бы изъять у людей и поместить в коллекции, вытряхнув предварительно боевые заряды. Оружие, развешанное на стенах, смотрится красиво, в умелой руке - тоже красиво, но это жуткая, смертельная красота. Я бы не хотела такого видеть.

- Можно задать вам один вопрос? - лукаво поинтересовался Мальс. - Чем собираетесь заняться в Грозовом Мире - кроме изучения археологических местечек, посоветованных вам господином Байонисом? - при упоминании имени Маршала в памяти живо всплыло воспоминание этой ночи, однако он постарался перевести мысли на другую тему. - Признаться, я, несмотря на высокое положение, не могу предложить вам ни должности, ни привилегий, ни даже своей руки, как это происходило раньше. Видите ли, - Мальс с тоской вздохнул, - я женат.

- Я знаю, - тихо сказала Юнари. - В Грозовом Мире я займусь в первую очередь Грозовым Миром, а уже через пару недель будем думать, куда направить мою энергию и те крохи здравого смысла, которые у меня остались.

- Рондер Мистераль пока не совсем представляет, куда вас направить? - спросил Хор, стараясь во всем переводить тему на собеседницу, чтобы не терзать лишний раз чувствительную память.

- О нет, - с улыбкой покачала головой Юнари, - прекрасно представляет, но слишком много обстоятельств, которые мешают ему определиться. Пока уважаемому главе фамилии выгодно, чтобы я гостила у вас в Грозовом Мире, а в остальном он, как и я, выжидает и смотрит, куда подует ветер, чтобы поставить правильные паруса под правильным углом.

- Вы выросли около моря? - поинтересовалась Мальс, ощутив в её “корабельных” сравнениях уверенность и легкость, словно Юнари всегда так выражалась.

Она кивнула с легкой грустью.

- Да. Оно совсем не такое, как ваше, Бурое. Оно более чистое и приветливое, хотя, конечно, холодное. Приезжие побаивались купаться даже в начале лета, ну а местные ребятишки ещё с весны ныряли. А вы в Грозовом Мире видели море?

Мальс покачал головой.

- Столица находится далеко от него - так что только раз по морю и плыл, но тогда я был не настроен любоваться пейзажами. По-настоящему познакомился с ним здесь, в Квемере, хотя не могу сказать, что знакомство вышло тесным. Я как-то ближе к земле, и это неудивительно.

- Говорят, на юге Грозового совершенно удивительное море, - в голосе Юнари проснулись мечтательные нотки. - Очень-очень чистое, бирюзовое, ласковое - и там столько водится самых разных рыб и прочих животных. Я б хотела туда попасть, если, конечно, появится возможность.

- Вот вам и ещё одно занятие на моей родине, - с легкой улыбкой заключил Хор. - Не самое главное, конечно.

- О да, - согласилась она, внезапно погрустнев. - Самое главное будет совсем другое.

***

В ресторане “Алый мак” оказалось много алого. Правда, его сочетание с черным все портило, создавая резкие контрасты и тяжеловатую атмосферу. Красный вместе с теными оттенками давил, напоминая о крови.

Но Толл Каэндра здесь чувствовал себя прекрасно. Он невозмутимо смаковал ликер из рюмки и посматривал в окно на хмурую осеннюю погоду. К пяти часам совсем похолодало, и Мальсу пришлось идти на встречу, закутавшись в теплый плащ, поскольку он боялся, что опять начнет болеть спина. Вот действительно, старик.

- Задача выполнена, - объявил смотрящий сквозь туман теневик, допивая свой ликер и щелчком пальцев подзывая официанта. - Милейший, ещё одну порцию. Так вот, - продолжил Толл, обращаясь уже к Хору, - никаких проблем не возникло. Все прошло в чистом виде, отчет я вам ещё предоставлю. А пока извольте встретиться с моей двоюродной сестрицей - оказывается, эта авантюристка наврала всем с три короба, что уедет только через несколько недель, а сама отправилась в Квемеру мир изучать. Каково, а? Я говорил, что вы с ней ещё намучаетесь. Эй, Альта! - крикнул он.