С другой стороны, есть совершенно очевидное расхождение между размерами и масштабом Вселенной, даже просто Земли, и самим человеком, который и то, и то хочет понять, а для этого исследует и мыслит их. Тем не менее, абсолютно ясно то, что лучшим, исчерпывающим и полным описанием мира является он сам, но по вполне прозрачным и явным причинам мы не в состоянии вдаваться в каждую подробность и рассматривать всякую деталь, а потому прибегаем к упрощению, моделированию, анализу, что сильно дискредитирует наши открытия и, как следствие, способы, с помощью которых те были сделаны.
Вообще это фундаментальная наша черта. Мы склонны всюду искать наиболее, выражу это мягко, экономное решение, а, кроме того, при любой возможности предрасположены вообще не использовать свой мозг на полную мощность – только умоляю вас, не подумайте, что и я говорю о тех несчастных, но в корне неверных якобы десяти процентах, нет, я имею в виду нежелание именно напрягаться и стараться, а не загруженность нашего центрального процессора, который всегда работает на все сто.
Ради этого, а также из-за собственной ограниченности мы и упрощаем реальность так, чтобы мы оказались в состоянии хотя бы как-то её понимать. В противном случае всё бы свелось к тому – и, кстати, именно это и наблюдается в современной науке – что мы бы сосредотачивались на всё более мелких подробностях, игнорируя – с очевидно неблагоприятными для себя последствиями – всё остальное. Увы, но этот путь тупиковый, потому что процесс детализации не останавливается на каком-то пределе, но норовит двигаться всё дальше, тем самым лишь усугубляя наше положение – яркий пример тому обнаружение вначале атомов, затем элементарных частиц, а после и кварков, и, вероятно, где-то нас ждут ещё более крошечные субстанции.
Понятно, что как-то иначе справиться со сложностью и многогранностью мира ни у кого попросту бы не получилось. Как бы то ни было, но это указывает на то, что, по крайней мере, наши знания о реальности в лучшем случае поверхностны и неполны, а в худшем – и вовсе не имеют права так называться. Но значит ли это, что что и наши способы мышления столь же узки, а потому и не отражают действительность так, как она есть на самом деле, но лишь так, как она видится нам? К сожалению, ответ на этот вопрос более или менее положительный.
Несмотря на или даже благодаря тому, что мы представляем собой обычные, даже банальные материальные объекты, существуем мы на совершенно конкретном уровне реальности. Проще говоря, каковы масштабы бытия, таков и охват мозговой деятельности. Я ещё коснусь этой темы, но пока замечу, что человек и не создавался для того, чтобы строить физические теории, космические корабли или же небоскрёбы. Подавляющую часть нашего пребывания на планете мы жили в обществах охотников-собирателей, и у нас не было никакой нужды в том, чтобы выяснять, насколько наше мышление соответствует тому, на что оно было направлено. Оно худо-бедно работало, и этого было более чем достаточно для удовлетворения наших повседневных потребностей. То, что мы занимаемся этим сегодня, просто несколько странно, а, помимо прочего, указывает на имманентные, принципиальные ограничения нашего интеллекта.
Если теперь мы применим данную логику в отношении осмысленности или же интенциональности найденных нами законов природы, мы обнаружим сразу две вещи. Первая. Как бы непоследовательно в свете того, что я здесь пытаюсь сказать, это ни звучало, в них есть не только содержание, но и определённые планы на нас. Однако возникают они вовсе не потому, что существуют в действительности, а из-за того, что мы неосознанно вкладываем их хотя бы тем, что сами их и выводим. В принципе всякая наша деятельность неизбежно порождает нечто подобное просто оттого, что заняты этим мы, а не кто-то иной.
И вторая. С огромной долей вероятности – потому что, кто я такой, обычный человек, чтобы утверждать что-то со стопроцентной уверенностью? – никаких намерений в данных законах нет и быть не может. Так происходит хотя бы вследствие того, что написаны и выведены они такими существами, которые по определению мыслят на уровне повседневности, а не в космических масштабах, частными категориями, а не общими. Даже если нам и кажется – посоветую перекреститься – что с какого-то момента времени мы встали над своей физиологией – это, конечно, не так – и сумели взглянуть за горизонт, стоит просто посмотреть на формулы, которые вроде бы рассказывают нам о мире, для того, чтобы понять, что наше его осознание крайне далеко, если не вообще рядом не лежало с истинным положением вещей.
Неужели кто-то всерьёз думает, что принцип парсимонии или бритва Оккама и вправду имеют какое-то отношение к действительности? Не кроются ли в них наши банальные нежелание и неспособность охватить весь мир разом, но стремление постоянно дробить его на части, а если и подходить к нему, то только с таким огромным аршином, что хватает и нескольких измерений, чтобы его описать? Понятно же, что реальность устроена куда сложнее, чем даже наши самые длинные и изысканные формулы. И мы даже признаём это, когда говорим о непреднамеренных последствиях, хаосе, эффекте бабочки, вероятности, случае. В принципе не столь уж и дико было бы предположить, что есть какое-то уравнение, которое бы описывало решительно всё и вся, но в таком случае оно окажется настолько большим и неудобоваримым, что вряд ли стоит затевать всё дело. Я, разумеется, ничего не утверждаю, но всё-таки.
И как будто этого мало есть ещё проблемы с языком – он априори категоризирует и систематизирует, т.е. обобщает ограниченностью наблюдений, опыта, данных, отсутствием необходимого инструментария для проведения исследований – причём как сугубо физического, так и ментального характера – в конечном счёте, с банальной ленью и многочисленными эвристиками, которые никто не в состоянии преодолеть. Но нет, мы радостно или нет – большинство, наверное, склоняется ко второму варианту – пишем свои формулы, свято веря в их непогрешимость, несмотря на то, что выражают они наше отношение к миру, наше его видение, а не его самого.
Я не хочу и не намереваюсь даже и в малейшей степени принизить роль и важность науки для человека и для общества в целом, но лишь указываю на вообще-то очевидные вещи. Ясно, что лучше неполное – правильнее сказать крайне фрагментарное и куцее – понимание, чем его отсутствие. Пусть и в таком усечённом и обрывочном виде наши знания о мире ценны и сами по себе, и тем, какую пользу они нам приносят. Однако несмотря на это, надо также отдавать себе отсчёт в том, что мы только люди, а потому и способны и актуально демонстрируем исключительно то, что и в состоянии сделать. Претензии же на всеведение, не подкреплённые соответствующими механизмами и инструментами, выглядят жалко и неуместно, а потому нередко и заводят нас в тупик. Опять же я не призываю закончить все исследования или прекратить всякий поиск, но осознание своей ограниченности было бы шагом в правильно направлении.
Подводя промежуточные итоги, хочется отметить следующее. Не стоит думать, будто мир нарочно и намеренно устроен так, чтобы в нём оказалась возможной какая то ни было, не говоря уже о разумной, жизнь. По большому счёту нам повезло, что всё сложилось так, что и наш вид, и все прочие стали осуществимы в принципе. Множество событий, которые никто не планировал и ничто не предвещало, в конце концов, сделали нашу планету такой, что мы смогли здесь появиться. Но это и всё. Ни в константах, ни в законах, ни в структуре Вселенной нет ничего, что бы свидетельствовало в пользу какого-то замысла. Нам только нравится так думать, и это подводит нас к следующим концептам, которые тоже принесли немало горя и продолжают оказывать колоссальное влияние на умы до прискорбия слишком большого числа людей. Я говорю о метафизических сущностях и начну, конечно, с Бога, который вопреки всем заявлениям и заверениям чувствует себя прекрасно даже несмотря на то, что Ему уже отказали во многих вещах, претензиях и привилегиях.
Лично я не понимаю, как в век, как их называют, космических и информационных технологий можно продолжать верить в кого-то, кто определяет наши судьбы в отсутствие каких бы то ни было тому доказательств. Тем не менее, я также отдаю себе отчёт в том, что людям это не только надо, но ещё и свойственно, а потому объявлять о Его смерти в принципе бессмысленно – Он всё равно воскреснет там или тут, на этом или на том уровне, причём как физически, так и ментально. Нам всем нужны ориентиры, надежда, наличие содержания. Без них становится не просто трудно, а колоссально сложно заставлять себя делать хоть что-то. Однако Бог среди объяснительных и побудительных причин к тому, чтобы продолжать всю эту волокиту, явно выделяется, и это заслуживает пристального внимания.
