Уровень развития промышленности, транспорта, связи в Кирреспублике в середине 1920-х годов был потрясающе низким. Практически не было переработки сельскхозяйственной продукции, до такой степени, что основная часть ее просто вывозилась сырьем за пределы республики. Вывозился живой скот, по причине крайне слабого развития мясокомбинатов. Единственная индустрия, которая до революции бурно развивалась в Казахстане, это была обработка и выделка кож. В годы Гражданской войны эта отрасль внесла серьезный вклад в победу Красной Армии своими поставками обуви и предметов снаряжения, а после войны стала ведущей отраслью промышленности Кирреспублики. Ее значение сохранялось довольно долго. Кожевенная промышленность и накануне первой пятилетки давала 22 % промышленной продукции в КазАССР. Но при этом, 75 % крупных шкур, 96 % мелких шкур, 98 % шерсти, а также весь хлопок, кенаф, конский волос, щетина, кишки, пушнина – полностью вывозились из Казахстана. Тогда была настолько слабая промышленность, что сейчас в это с трудом верится. В 1924 году из предприятий ВСНХ работало 57, еще 22 предприятия было сдано в аренду, а 153 – было закрыто.[37]

Крайне был слабо развит транспорт, что не позволяло перераспределять по территории республики продовольствие в случае необходимости. Да и сам транспорт, в то время широко использовавший гужевую тягу, сам требовал большое количество фуражного зерна и сена. Развитие железных дорог было очень низким. В 1925 году было всего 3241 км железных дорог, из которых 266,5 км было построено за строительный сезон 1924 года.[38]

Бедность республики чувствовалась во всем, и это можно почувствовать даже сейчас. Брошюра В. Н. Вельмана «Народное хозяйство КСССР и наши очередные задачи» была напечатана на исключительно скверной бумаге и набрана пятью разными шрифтами, что говорит о крайнем дефиците типографских литер в типографии. Если даже правительство испытывало такие трудности, то что же говорить обо всех остальных?

Так что хозяйственная политика составляла тогда главную и наиболее насущную задачу в Казахстане. Хозяйство требовало пристального внимания и было далеко не очевидно, каким образом решить многочисленные проблемы.

Казалось бы, в таких условиях Филипп Голощекин должен с головой окунуться в гущу экономических проблем и заняться их решением. Тут работы было с переизбытком. Однако, этого не случилось. Уже в первом своем докладе на V Всеказахстанской конференции, открывшейся 1 декабря 1925 года в Кзыл-Орде, то есть спустя 10 недель после прибытия в Казахстан, Голощекин заявил не о развитии хозяйства республики, а о политике советизации аула. По сути, он подхватил официальную позицию ЦК РКП(б), которые еще в 1924 году постановил, что советской власти в казахском ауле нет. Голощекин на конференции зачитал письмо ЦК РКП(б) большевикам Казахстана, в котором была поставлена задача создания советской власти в аулах: «ЦК, учитывая, что в Кирреспублике Советы находятся в особо тяжелом положении и фактически в аулах Советов нет, считает необходимым принять все меры к действительному созданию советской власти в аулах и кишлаках…».[39]

Правда, нельзя сказать, что Голощекин совсем не понимал трудностей сложившегося положения в Казахстане. Понимал вполне, из-за чего в своем дальнейшем докладе он связал лозунг советизации аула со всеми наиболее острыми проблемами в Казахстане того времени: «Сказать, что в Казахстане нет советской власти – неверно. Есть советская власть здесь, но если поставить шире вопрос о советизации Казахстана, как об организации масс, как вопрос формы, в которой происходит, если хотите, национальное самоопределение, формы, в которой можно провести культурно-политический рост, формы, создающей экономическое освобождение, формы, высвобождающей из-под эксплуатации, то мы должны сказать, что у нас есть огромные недостатки».[40]

Лозунг о советизации аула многими авторами воспринимался как выражение планов Голощекина устроить голод в Казахстане. Роль этой политики в предпосылках голода 1932 года мы еще рассмотрим далее, но в отношении 1925 года с этим трудно согласиться. Тут надо принять во внимание несколько факторов, которые подвигли Голощекина к такому решению. Во-первых, это его выступление было первым после назначения на самый высокий пост после революции, и ему надо было оправдать возложенное на него доверие, хотя бы демонстрацией лояльности курсу ЦК партии в этом вопросе. Ссылка на письмо ЦК и тезис о советизации аула этой задаче вполне соответствовал.

Во-вторых, анализ экономических проблем занимал очень много времени, и очень сильно осложнялся тем, что трудно было получить информацию, а организованной статистики тогда в Казахстане и вовсе не было. В 1925 году в Оренбурге был выпущен справочник «Весь Казахстан на 1925–1926 годы», во введении к которому было прямо сказано: «… причем в целях точности материалов издательство получало таковые непосредственно и официальные материалы от самых отдаленнейших органов всей республики… издательство опирается лишь на эти прямые сведения с мест, а не подведомственных журналов, которые зачастую являются неточными».[41]

Это прямое признание, что со статистикой в КазАССР тогда все обстояло очень плохо, в особенности в ведомствах. Но и автор этого справочника «журналист-инвалид» А. Большаков, смог собрать только самые общие, справочные сведения о различных отраслях хозяйства. Данных, которые бы характеризовали динамику развития хозяйства республики, у него не было. Многие данные были устаревшими, как данные по посевам, которые приводятся у него за 1923 год. Потому Голощекин по первому времени своего пребывания в Казахстане, просто не мог получить какого-либо четкого и обоснованного представления о хозяйстве, в особенности крестьянском и скотоводческом. Неоткуда было ему взять необходимых данных. И, как мы увидим впоследствии, не было также определенности в отношении экономического развития Казахстана и способов преодоления многочисленных проблем.

В своем докладе Голощекин заговорил в первую очередь о политике и советизации аула, и в том большой вины нет, учитывая приведенные обстоятельства. Но в дальнейшем он не только не скорректировал тезисы своего первого выступления, не только держался за них всеми силами даже перед лицом небывалой хозяйственной катастрофы, но и не провел никакой работы, которая бы помогла ему оформить правильную хозяйственную политику. Хозяйственное руководство Казахстана под его началом дошло до использования фальсифицированных, дутых цифр в планировании и составлении заданий по хлебо– и мясозаготовкам. В дальнейшем мы постараемся, насколько это будут позволять имеющиеся материалы, проанализировать этот механизм самообмана.

В дальнейшем изложении нам придется на время оставить Филиппа Голощекина и его политику, и углубиться в детали хозяйственного положения в Казахстане в 1920-х годах, а также проследить за перипетиями споров вокруг курса дальнейшего развития республики. Эти споры были очень острыми, сопровождались политическими обвинениями, но в то же время они показывают, что вопрос о том, как развивать Казахстан, был далеко не простым, был далеко не однозначным, и существовали различные точки зрения.

Но для начала нужно все же немного посвятить внимание традиционным видам сельского хозяйства в Казахстане – ведущей отрасли экономики 1920-х годов. Можно выделить три типа: казахское скотоводство, казахское поливное земледелие, а также крестьянское хозяйство европейского типа (русское или украинское) с сочетанием земледелия и скотоводства.

Скотоводческое хозяйство в то время было основным видом сельского хозяйства в Казахстане, недаром оно занимало такую огромную долю в экономике республики. Оно же было главным источником средств пропитания для основной массы населения Казахстана, и давало весьма небольшую долю товарной продукции. Из-за слабого развития транспорта, из-за нехватки забойных площадок, мясокомбинатов и холодильников, а также пищевой промышленности, животноводство практически не развивалось в направлении товарного производства, и велось практически теми же методами, что и сотни лет назад.