Тимур радостно суетился рядом и очень хотел как-то поучаствовать в процессе. Наконец отец торжественно вручил мальчугану добычу, нанизанную на кукан.

«Дальнейшая рыбалка бессмысленна, – с грустью подумал отец. – Тимуру теперь не до рыбалки, понятно, что ему не терпится похвастать уловом, да и, по всему видать, будет дождь».

– Идём домой! – к величайшей радости Тимура, скомандовал отец.

Они быстро свернули удочки, выбросили оставшихся рачков, которые тут же радостно разбежались, почувствовав свободу, и, подхватив весь свой нехитрый скарб, отправились в обратный путь.

***

В правой руке волоча свой трофей, а левой придерживая удочку, лежащую на плече, Тимур шёл впереди с важным видом. Торжественность момента портило то, что хвост рыбы волочился по земле, а длинная удочка, которая противно давила на плечо, периодически кренилась то вперёд, то назад, втыкаясь при этом в придорожные булыжники или цеплялась леской за кусты. Но несмотря на все неудобства, Тимур упрямо шел вперёд и не хотел отдавать отцу ни свою добычу, ни удочку.

«Если у меня не будет удочки, то как все поймут, что рыбу поймал именно я», – рассуждал Тимур.

«Тот самый случай, когда рыба больше рыбака, – думал отец, глядя вслед сыну. – Не простое, похоже, это дело – управиться и с рыбой, и с удочкой одновременно, надо бы помочь молодому рыбаку, а то мы так до ночи не доберёмся до дома».

– Тима, давай сюда удочку, – предложил отец. – Отдохни немножечко, а потом, когда захочешь, заберёшь обратно.

Тимур и сам уже подумывал попросить папу помочь, но не хотел показаться слабаком.

«Но раз папа сам предложил, то это совсем другое дело!» – приободрился подуставший юный рыболов.

Избавившись от надоевшей и неудобной бамбуковой палки, Тимур зашагал намного быстрее. Теперь уже ничто не мешало воображению рисовать картины предстоящей встречи с мамой, которая, конечно же, будет сильно удивлена, и с Инкой, которая, наверное, лопнет от зависти!

– Всё равно ничего ты не поймаешь! – ехидничала вчера сестра.

«Ну что, не поймал? Что, съела? – скажу я ей и покажу вот эту рыбину!» – предвкушал свой триумф Тимур.

Но цепочка приятных мыслей вдруг оборвалась. Тимур вспомнил про ужасный мост, и это сразу испортило всё настроение.

«Снова идти по висячему мосту?» – с тоской подумал Тимур.

И хотя сегодня он героически этот мост уже преодолел, но повторять свой подвиг ни чуточки не хотелось.

«Почему, как всегда, обязательно что-нибудь испортит настроение!» – досадовал Тимур.

Словно прочитав тревожные мысли, отец окликнул его.

– Тимур, на мост мы не идём. Возвращаться будем по другой дороге. Здесь, на развилке, надо свернуть. Держись правее.

«Какое счастье! – ликовал Тимур. – Мы пойдём другой дорогой!»

Ничто не могло его порадовать сейчас больше, чем эти слова, сказанные папой. Страшнее, чем висячий мост, для него на свете ничего не существовало! Какие бы теперь препятствия впереди, на новом маршруте, его ни ждали, Тимур готов ко всему и ничего не боится! Но только вот, чтобы не идти через висячий мост!

Пойти по другой дороге отец решил неспроста. Но это никак не связано с переживаниями Тимура, о которых отец даже не подозревал. Он был уверен, что, один раз преодолев преграду, пусть натерпевшись при этом страхов, сын без затруднений повторно пройдёт по мосту. Причина изменения маршрута совсем другая – приближалась гроза. Небо, ещё недавно голубое и совершенно чистое, быстро заволокли откуда-то набежавшие тяжёлые тучи, и оно стало иссиня-фиолетовым, а местами и вовсе чёрным. Вокруг потемнело, будто не разгар дня сейчас, а поздние сумерки, всё затихло, запахло грозой.

«Не слышно птиц, стрекота кузнечиков, и даже лягушки затихли – верный признак, скоро ливанёт!» – думал отец, ускоряя шаг.

– Пап, а мы куда идём? – спросил Тимур, едва поспевая за быстро идущим отцом.

– Сейчас пойдёт сильный дождь, и нам надо от него спрятаться. Здесь недалеко, за рощей, есть егерский домик, вот там мы и укроемся.

– А что, там кто-то живёт? А до него ещё сколько идти? – сбивая себе дыхание, продолжал задавать вопросы Тимур.

– Нет, не далеко, скоро уже. В этом домике не живут постоянно, но обычно всегда кто-нибудь да есть, – коротко ответил отец.

Выйдя из рощи, Тимур и впрямь увидел стоящий невдалеке деревянный домик. Неожиданно сильный порыв тёплого ветра ударил в лицо дорожной пылью, едва не сорвав панаму с головы Тимура, в потемневшем небе ярко сверкнула молния, а чуть погодя раздался ужасный грохот. Тимур вздрогнул. Большая тёплая капля дождя шлёпнула его по щеке, а следом за ней другая, по лодыжке.

– Давай, сынок, бегом, – громко скомандовал отец, и они припустили что было духу к спасительному домику.

Ливень быстро набирал силу. Когда запыхавшиеся рыбаки вбежали на крыльцо сторожки и спрятались под небольшой навес, дождь уже лил как из ведра.

– Как здорово! Мы всё-таки успели убежать от дождя! – тяжело дыша, радостно крикнул довольный Тимур.

– Почти успели, – уточнил отец. – Если бы чуть-чуть раньше добежали, тогда точно успели бы, а так дождь нас всё же зацепил. Вон, посмотри, плечи, спина и у меня, и у тебя намокли, – сказал он, трогая рубашку сына.

Но Тимура это обстоятельство нисколько не расстроило. Он с горящими глазами смотрел, что творилось вокруг. Гроза становилась всё сильнее, крохотное укрытие плотно окружила стена воды. Тимуру казалось, что гром приближается и его раскаты становятся сильнее, а зигзаги света в полнеба, рассекая чёрные тучи, вспыхивают всё ярче.

«Откуда на небе берётся столько воды, и как она там держится, чтобы вот так, сразу обрушиться вниз целой рекой?» – для Тимура это было настоящим волшебством.

Первый раз в жизни Тимур оказался под настоящим ливнем. Нет, конечно, он видел сильные дожди и даже грозы, но это происходило в городе, и было совсем не так, как здесь и сейчас. Наблюдать за дождём, даже очень сильным, сквозь большие окна квартиры – совсем не то, что высоко в горах, в дремучем лесу!

«Всё совсем по-другому, прямо как в сказке! Нет, нет, даже лучше, чем в сказке!» – сияя от счастья, думал Тимур.

Пусть дождь лил как из ведра, а от частого грохота даже закладывало уши и молнии сверкали совсем рядом, страха у Тимура почему-то не было нисколько! Наоборот, его до краев наполняла бесконечная радость, от которой перехватывало дыхание.

– Смотри, смотри, какая большая! – закричал восторженно Тимур и дёрнул отца за рукав, тыкая пальцем в то место, где в очередной раз изломанной стрелой ослепительно сверкнула молния.

***

Отец громко постучал в дверь, с виду неказистую, грубую, но очень крепкую, больше похожую на калитку в крепостной стене.

– Заходите, открыто, – послышался хриплый голос изнутри сторожки.

Рыбаки зашли внутрь: сначала отец, а уже следом за ним Тимур. У противоположной от входа стены стоял небольшой столик, и за ним сидел какой-то давно не бритый дяденька.

«Это и есть егерь? – удивился Тимур. – Неужели настоящий? В кино егеря одеты совсем не так, как этот дядя »

Незнакомец встал из-за стола и широким пружинистым шагом пошёл навстречу нежданным гостям. Тимур с любопытством разглядывал приближавшегося человека. Это был невысокий, сухой, жилистый мужчина с очень загорелым лицом. О таких обычно говорят «неладно скроен, зато крепко сшит». Внимание Тимура привлекли руки незнакомца, несоразмерно длинные, как у обезьяны, и с огромными ладонями. Дядька походил на просоленного и прожаренного солнцем выносливого аборигена, каких Тимур видел много раз по телевизору, когда смотрел передачи о путешествиях в Африку и Австралию. Большие, с прищуром, глаза были ярко-синего цвета. Такого цвета глаз Тимур никогда ещё не встречал. На смуглом, почти чёрном от сильного загара лице они светились, будто фонарики. Этот незнакомый человек почему-то сразу понравился Тимуру.