Не в силах перебороть отвращение к происходящему, Пересмешник, воспользовавшись суетой, связанной с подготовкой костра, на котором предполагалось сжечь останки несчастной, медленно вернулся в замок. Уже в покоях ему казалось, что он не в состоянии избавиться от металлического привкуса крови во рту, от запаха дыма, к которому примешивался запах горящей плоти.

Поймав в зеркале взгляд супруги, вернувшейся, чтобы подготовиться к встрече Лордов Долины, которые должны были прибыть через несколько часов, он едва заметно усмехнулся, предпочтя оставить все свои мысли при себе. До того момента, пока одна из служанок, тихо постучавшись в дверь их покоев, не сообщила о прибытии гостей, они с Сансой не проронили ни слова. Стараясь сосредоточиться на бумагах, разложенных на столе, Петир против воли краем глаза наблюдал за девушкой, удобно устроившейся в кресле рядом с камином. Ее расслабленный и умиротворенный вид никак не вязался в сознании мужчины с увиденным всего пару часов назад. Прекрасно понимая все то, что испытала северянка, отчасти и по его вине, не прошло для нее бесследно, он все же не находил хоть малейшего объяснения такой жестокости. Какая ирония! Тот, кто привык всю жизнь играть с жизнями других, решая кого продвинуть дальше, а кого убрать, словно это были шахматные фигуры, сейчас не желал принять изменений, происходящих с той, на кого он делал основные ставки в этой безумной игре.

Только лишь спускаясь вместе с Леди Бейлиш, одетой в траурные одежды, навстречу Лордам Долины, Пересмешник отвлекся от мыслей, которые до этого одолевали его. Натыкаясь на не верящий взгляд Аньи Уэйнвуд, который она переводила с волчицы, шедшей чуть впереди, на него, на недоумение, явно проступавшее на лицах Корбрея и Рэдфорда, он словно вновь вернулся в тот день, когда эти достопочтимые люди, собрались под крышей Гнезда, дабы решить его судьбу. Вот только сейчас у него было гораздо больше козырей на руках, которыми он готов был побить любой из доводов, приведенных Лордами Долины, чем тогда. Но его пташка, решила сыграть свою роль до конца, с покрасневшими от слез глазами, выступая на встречу Леди Уэйнвуд.

– Леди Анья! – Облегчение, сквозившее в голосе девушки, способно было растопить любой лед. – Я так рада видеть вас!

Предпочитая в этот раз не влезать в разговор, который Санса вела с напыщенными Лордами, Бейлиш не уставал любоваться тем, как и в этот раз ей с легкостью удавалось обвести их вокруг пальца. Не искушенные в закулисных играх, они с доверчивостью детей покупались на каждый взгляд, брошенный их собеседницей, в котором с легкостью можно было прочитать боль от недавней утраты, на каждое тихое слово. Порой мужчине казалось, что его присутствие при этих беседах излишне.

Только вечером, когда вновь прибывшие гости были размещены в отведенных им комнатах, а они с супругой вернулись в свои покои, Петир, снимая с ее плеч тяжелый плащ, вкрадчиво произнес:

– Санса, я восхищен. Всего пара фраз и старуха поверила вам.

– Бросьте, Петир, – усмехнувшись, Старк в отражении ловя его взгляд. В ее глазах в этот момент он прочитал гораздо больше, чем до этого в жестах и словах. – Оба мы знаем, что это всего лишь ложь.

– Ложь - ваши трогательные слова о любви ко мне? – Подойдя вплотную к креслу, в котором она сидела, Бейлиш едва заметно усмехнувшись, провел пальцами по тонкой шее. – Или ложь - ваша забота о судьбе Лианны?

– Ложь - то, чем мы попотчевали их. Ложь и борское золотое, – опустив свою ладонь поверх его руки, северянка не сдержала торжествующей улыбки. – Не ваш ли это урок, любовь моя?

Присутствуя на суде, как бывший Лорд-Протектор, Пересмешник не мог отделаться от ощущения, что он наравне с маленькой пигалицей, на удивление уверенно и стойко державшейся все время, пока она находилась в зале, был одним из подозреваемых. Косые взгляды, которые бросали на него эти напыщенные индюки, заставляли невольно морщиться. В их присутствии он словно возвращался в те времена, когда был никому неизвестным работником таможни в Чаячьем городе. Когда, наконец, было принято окончательное решение о ссылке девчонки Мормонт в Миэрин, Бейлиш облегченно вздохнул. В очередной раз обстоятельства и судьба были благосклонны к нему, не позволив разрушить тщательно спланированную игру.

Следующий месяц, на протяжении которого решалась судьба управления Долиной, бывший Мастер над монетой полностью погрузился в текущие дела, которые требовали срочного решения. Похороны юного Лорда Аррена, срочные расходы на восстановление очередной башни Рва Кейлин, подтверждение, которое принес ворон из Железного банка, отнимали у Пересмешника практически все время и силы. Только поздними вечерами, оставаясь один на один в покоях со своей неугомонной пташкой, он узнавал последние новости. Впрочем, как он и догадывался, единства среди собравшихся Лордов Долины не было. Голосуя то за Анью Уэйнвуд, то за Бенедара Белмора, они вызывали у Петира лишь усмешку. Но слухи, которыми полнилась Долина, вкупе со звонкой монетой, делали свое дело. И когда, одним погожим утром, которое было редкостью среди зимы, Нестор Ройс, огласил принятое решение, он лишь склонил голову, скрывая довольную усмешку, тронувшую губы.

Зима, так и не оправдавшая предсказаний о своей продолжительности, миновала пик. Эти месяцы, не смотря на принесенные невзгоды и изменившийся даже в Долине климат, стали для Лорда Бейлиша воистину горячими. Из-за войны и суровой зимы многие дома Вестероса канули в лету. Нередко, распределяя земли, оставшиеся без своих правителей, Пересмешник слышал немало угроз, которые вызывали у него усмешку. Лишь с Брандоном Талли, прочно осевшем в Риверране со своей супругой, все разногласия, которые касались Речных земель, были решены относительно спокойно.

Этот день ничем не отличался от предыдущих. Петир как раз заканчивал ответ на принесенное вечером письмо из Пентоса, когда в двери, после негромко стука, появился мальчишка-слуга, принесший просьбу супруги. Вложив в его ладонь несколько медных монет, мужчина едва заметно усмехнулся, посыпая письмо песком.

Останавливаясь на пороге теплицы, которую разбил несколько месяцев назад в южном крыле Лунных Врат для Робина, Пересмешник на несколько мгновений замер, засмотревшись на Сансу, неторопливо прохаживающуюся между кустов роз, высаженных ровными рядами. Он до сих пор не мог понять, почему именно она так действовала на него. Каждый раз, когда он видел ее, сердце замирало, пропуская удар за ударом. Каждый раз, когда он видел ее, ему хотелось запустить пальцы в копну волос, то уложенных, как сейчас, в замысловатую прическу, то огненным водопадом струящихся по спине, заставляя отклоняться назад и обнажить белоснежную шею. Иногда она становилась просто невыносимой, нанося хлесткие и выверенные удары словами по его больным местам, заставляя в бессильной ярости сцеплять зубы и стискивать кулаки, оставляя на ладонях кровавые отметины.

Медленно проходя по усыпанным песком дорожкам, мужчина внезапно для себя осознал, что эта невыносимая девчонка, склонившаяся к одному из розовых кустов, была его отражением.

– Вы в курсе, что королева ищет наместника? – так внезапно прозвучавший из уст Старк вопрос, тем не менее не застал Бейлиша врасплох.

– Насколько мне известно, это длится уже долго, – от него не укрылось то, что его ответ, который был известен, наверняка, любому мальчишке во всех Семи Королевствах, вызвал у Сансы легкую улыбку.

Молча наблюдая за тем, как пташка, срезает одну розу за другой, Лорд Харренхолла вслушивался в каждое ее слово. От него не укрылось то, что несмотря на внешнее спокойствие, в каждом движении девушки, в каждом брошенном ею слове, сквозило сомнение. Сомнение в правильности своих действий, в сделанном выборе. И когда она, опустив в корзину последний срезанный цветок, обернулась к нему, Пересмешник окончательно удостоверился в этом. Медленно подойдя к ней, настороженно замершей на своем месте, мужчина, не отводя взгляда, мягко коснулся ладонью ее щеки, чтобы тут же произнести: