- Лорд Бейлиш… Санса… - было видно, что каждое слово дается бастарду с трудом, застревая комом у него в горле. - Как хозяин дома Старков и… Хранитель Севера… Я хотел бы… В этот день…

- Сядь, мальчишка, - голос Бриндена заглушает голоса всех, кто собрался в этом зале, в том числе и голос Сноу, заставляя его невольно подчиниться.

- Еще молоко на губах не обсохло, а туда же, - Ворчит старик Талли, выбираясь со своего места практически на середину залы, - Король Севера…

Он обводит взглядом собравшихся, которые невольно притихали, отчего в Главной зале Винтерфелла повисла оглушающая тишина, в которой, казалось, было слышно даже то, как за окнами идет снег.

- В этом зале собрались многие, с которыми я прошел не одну войну, - продолжает Старик, - Большой Джон Амбер, Роббет Гловер, Виман Мандерли… Вы многим обязаны дому Старков. Или Вы забыли об этом?

В ответ на этот вопрос по залу прошел одобрительный гул, который практически сразу же стих, стоило Черной Рыбе негромко продолжить:

- Вы знаете, что в Винтерфелле всегда должен сидеть Старк. Так почему же вы, прошедшие не одну битву, чьи волосы тронула седина, выбираете своим королем какого-то бастарда?

В какой-то момент Бейлишу показалось, что одичалые, во главе с Тормундом, уже хватившие лишку, устроят прямо здесь резню, выкрикивая в адрес Бриндена Талли всевозможные ругательства. Чувствуя, как напряглась Санса, он лишь сильней сжимает ее руку и смотрит ей в глаза, едва слышно говоря:

- Все будет в порядке.

- Или последняя победа совсем отшибла у вас мозги, - невозмутимо продолжает старик Талли, не обращая абсолютно никакого внимания на выкрики, все еще раздающиеся из-за столов. - Если вы не желаете видеть очевидного. Ведь вы все живы только благодаря одной из Старков, которая сейчас сидит здесь. Ведь если бы не она, рискнувшая привести сюда рыцарей Долины, а перед этим отправившая Леди Тарт в Риверран, то ваши задницы не грелись бы сейчас в этом зале.

Пересмешник едва сдерживает усмешку, наблюдая за разворачивающимся перед его глазами действом. Да и как было не усмехнуться, когда маленькая медведица недовольно сжимает губы в тонкую линию, утыкаясь взглядом в стоящее перед ней блюдо, когда Роббет Гловер, сидит с таким выражением лица, словно только что вместо вина отведал одной из настоек мейстра.

Внезапно он упирается взглядом в поднявшегося со своего места Родрика Форрестера. Этот небольшой дом, с давних времен контролирующий Волчий лес, всегда славился упрямцами. Но если среди Старков упрямство было тем, что в итоге, свело практически их всех в могилу, то Форрестеров можно было назвать упрямыми игроками, которые никогда не упустят своего.

- Старки испокон веков были хранителями Севера, - голос Родрика, хотя и звучит не громко, но заставляет практически всех стихнуть. - Наш дом, всегда и во всем поддерживал истинных Хранителей Севера.

Форрестер обводит взглядом тех немногих из своего дома, которые смогли прибыть в Винтерфелл, и, оборачиваясь к главному столу, твердо продолжает:

- У нас не так много людей, но все они пойдут только за истинным Старком, - а в следующее мгновение он, обнажает свой меч и преклоняет колено. - Леди Бейлиш, дом Форрестеров отныне и до того времени, пока не угаснет жизнь в последнем из его представителей, будет служить Вам, истинной Хранительнице Севера.

Как только стихает голос Родрика, Бринден, с довольной улыбкой, оборачивается к главному столу и пристально смотрит на свою внучку, чтобы тут же проговорить:

- Стальные перья этой волчицы, оказавшейся во сто крат мудрей каждого из вас, кто собрался в этом зале, накроют собой Вестерос. И для меня нет другого Хранителя и Короля Севера, кроме Сансы Старк, пускай она сейчас и носит другое имя.

На короткое мгновение, которого было достаточно, чтобы войны Риверрана, уцелевшие после резни и проделавшие долгий путь за Черной Рыбой и Бриенной Тарт, а следом за ними и те, кто носил на щитах и доспехах, герб Форрестеров, поднялись со своих мест, обнажая свои мечи, в зале наступает гробовая тишина. А затем, старик Талли преклоняет перед Сансой колено и произносит:

- Отныне и до конца моих дней, моя жизнь в твоих руках, Хранительница Севера, Леди… Бейлиш.

Губы Мизинца трогает едва уловимая усмешка, когда он видит реакцию собравшихся на отражающиеся от сводов крики: «Хранительница Севера! Хранительница Севера!», как сводит скулы у Сноу, который невидящим взглядом смотрит куда-то поверх собравшихся. От его взгляда не укрывается и то, как в глазах Сансы вспыхивают огоньки гордости, как меняется ее осанка. Да, пускай у нее пока гораздо меньше мечей, чем у Джона Сноу, но эти люди, подкрепленные силами Долины, сделают для нее все.

Сидя за главным столом, Санса с горечью осознавала необходимость поблагодарить брата за устроенное торжество. Пока она позволила себе увлечься делом не первой важности, а после бездельничать, он проследил за тем, чтобы празднование свадьбы сестры прошло с умеренной роскошью и не посрамило их. В этом Сноу превзошел сам себя, ибо рыжеволосую немало удивило, как человек, который никогда не любил праздники, на которые его попросту не всегда пускали, смог вовремя отдать тот или иной приказ слугам. И как все его указания привели к подобному результату, пока она находилась в своих покоях, прячась за четырьмя стенами.

Если бы всем этим занимался Лорд Харренхолла, она поняла бы откуда берет начала эта щедрость на пиру. Но Санса прекрасно знала, что Бейлиш был здесь ни при чем. В повозках, которые завозили в замок несколько дней назад, не было ничего, что могло бы понадобиться для сегодняшнего дня. Откуда она это знала? Что и сказать, пережив предательство Пересмешника, девушка не гнушалась лично проверить, чем наполнены повозки его людей. Проходя по двору, она изящно сыграла детское любопытство, заглянув под пологи, наброшенные на груз. Убедившись, что внутри находится оружие и продовольствие для рыцарей, девушка очаровательно поморщила носик и разочарованно выдала: «А я так надеялась на то, что хоть где-то окажется ящик с лимонами». И ей было абсолютно все равно - доносят об этом мужчине или нет. Со временем, быть может, ей удастся найти верных людей, которые будут делать всю неподобающую работу. Быть может, вскоре она сможет поручить это кому-нибудь из людей деда, обязанных ей жизнью. А пока, ей не оставалось ничего иного, кроме как марать руки о недоверие.

Синеглазая делает глубокий вздох, за которым скрывает легкую дрожь, пробежавшую по телу, стоит Петиру накрыть ее руку своей. Она сама прекрасно понимает, что выдает себя с головой, каждый раз позволяя волчице внутри себя показывать оскал. Но что поделать, зверь в ней слишком долго только и занимался тем, что спал и скулил в темноте. Хотя порой она сама была не рада его пробуждению. В Красном замке день за днем она боялась за свою жизнь, в долгом пути до дома она все время была напряжена, ожидая худшего, и это худшее случилось, а теперь Санса слишком расслабилась.

Улыбаясь в ответ на тихий шепот Лорда-Протектора Долины, она размышляла над тем, насколько опасным было не видеть врагов в людях, окружающих ее. Побывав в руках садиста, ей следовало получше запомнить урок, преподнесенный им. Она говорила себе, что является глупой северянкой. В мгновения, когда сжимала пальцы Петира, она чувствовала это предельно ясно.

Попробовав несколько блюд, девушка лишь раз отпила вино из чаши. Выходя замуж в третий раз, она хотела избежать любых совпадений с тем, что было прежде. Первый раз она прибегла к помощи вина из-за того, что ей было мерзко оставаться наедине с карликом. Отданная ему в качестве гарантии шаткого мира, она чувствовала тошноту от одной мысли о прикосновениях Тириона. В ту ночь он сам предложил ей выпить как можно больше. На второй свадьбе она пила, чтобы заглушить страх. Но как бы то ни было, тогда вина оказалось слишком мало. Жаль, что она не смогла набраться до такой степени, когда становится все равно, что с тобой происходит. Впрочем, ей стоило обо всем догадаться самой еще в тот миг, когда она нашла «сломанного» Теона на псарне.