Его руки расправились со шнуровкой на спине. Потянув ткань, Петир любовался тем, как она сползает с хрупкого левого плеча рыжеволосой, обнажая восхитительно бледную кожу. Едва слышный вздох вырвался из его губ, когда волчица, повинуясь порыву, подалась вперед, желая увеличить трение. Он прочертил указательным пальцем линию вдоль её позвоночника, ощутил, как Санса вздрогнула, стоило прохладному воздуху пройтись по ее коже.
Все его тело превратилось в сгусток желания. С огромным наслаждением он еще раз прошелся пальцами по точеной спинке, а после запустил их в волосы. Крепко захватив рыжие пряди, он заставил Старк отстраниться от себя, чтобы в следующее мгновение одним пальцем потянув ткань вниз, обнажить ее грудь. Какое великолепное зрелище! Накрыв одну ладонью, Бейлиш довольно крепко сжал ее, желая ощутить упругость под своими пальцами, почувствовать, как горошина возбужденного соска упирается в его ладонь.
Чувствуя, как Санса невольно вздрогнула, словно пытаясь отстраниться, мужчина чуть сильней прижал ее к себе и, коротко посмотрев на нее, склонился, чтобы хрипло выдохнуть ей на ухо:
- Не бойся. Я не причиню тебе вреда… – его тихий хрипловатый голос его наполнил тишину морозной ночи. Прежде он никогда не говорил этого ни одной живой душе. Но с ней все было иначе. Никогда никому он не говорил о том, что ему следует верить, но с ней правила игры летели во тьму. Вопреки здравому смыслу, он властно не то приказывал, не то просил. - Верь мне.
Медленно, растягивая удовольствие, Бейлиш прошелся губами по ее телу – тонкая кожа за ухом, точеная шейка, на которой сквозь кожу просвечивается пульсирующая венка, такая же голубая, как и ее глаза, контур ключиц, впадинка между ними. Он чувствовал, как волчица, теряя остатки контроля над собой, подрагивает и выгибается телом навстречу его губам, как по ее белоснежной коже от каждого его прикосновения пробегает дрожь. Если бы она знала, что только от одного этого, от простого ощущения ее пальцев, запутавшихся в его волосах, Петира просто бросает в жар. Желая как можно дольше растянуть эту сладостную пытку, он плавно коснулся губами ее груди, покусывая и посасывая, обводя соски языком и прихватывая их губами, чувствуя, как они чутко реагируют на каждое его прикосновение, твердея.
Почему-то именно в этот момент услужливая память подкинула ему воспоминание о том, как он впервые поцеловал ее в Орлином Гнезде. Как она вспыхнула тогда, как смотрела на него полными изумления глазами. Но даже теперь она вела себя так, словно была невинна.
Какая-то часть сознания твердила Пересмешнику о том, что стоит остановиться, ведь после совершенного с волчицей болтонским ублюдком, прошло слишком мало времени, и воспоминания еще слишком живы в памяти. Видя на ее теле следы пережитого, мужчина мысленно поблагодарил небо за то, что Санса, уже расправилась с бастардом. Видят боги, Старые и Новые, он бы нашел более изощренный способ, чтобы этот мерзавец пережил все то, что творил с ней. Но сейчас это уже было неважно. Сейчас он должен сделать все, чтобы Старк перестала вздрагивать от каждого его чуть более дерзкого прикосновения, чтобы горечь и боль, поселившиеся у нее внутри, отступили.
На короткое мгновение отстранившись, от чего рыжеволосая застонав подалась за ним, вызывая едва заметную улыбку, Пересмешник мягко, но настойчиво опустил ее на столешницу, медленно стягивая платье ниже. Склонившись, мужчина кончиком языка скользнул по телу северянки, опускаясь от ложбинки между грудей все ниже, одновременно плавно проводя ладонью по ее колену. Как же соблазнительно она выгнулась, отзываясь на ласку! Добравшись до пупка, он забрался в него языком. Каждое движение распаляло его все больше, поджигая кровь. Они зашли далеко. Очень далеко…
Огладив ее бедро, он поднял руку. Через миг умелые пальцы снова заскользили по коже плоского живота Сансы вниз. Петир, не терпя никаких возражений, направил руку между ее ног. Она инстинктивно чуть сжала их, но его пальцы уже ощутили влажное тепло, вызывая у Пересмешника едва заметную улыбку. Его пташка была готова.
Что-то внутри него насмешливо шептало о том, что такой она была только для него, только в его руках забыла о том, кем является, растворившись в ощущениях. О, он многому научился за годы! И он, несомненно, собирался поделиться с девушкой своими умениями.
Наклоняясь вперед к ее лицу, пока его правая щека не коснулась ее левой, Бейлиш горячо выдохнул:
- Не закрывай глаза. Я хочу видеть их, когда ты со мной. Смотри на меня.
Заставлял ли ее делать это Болтон? Судя по слухам, доходившим до Мизинца, бывший муж никогда не смотрел в глаза Пташки, насилуя его. Что ж, больше этого никогда не будет. Потому что, лаская ее, Бейлиш хочет упиваться эмоциями и чувствами, испытываемыми его Леди Севера. Он будет смотреть в глаза, когда впервые возьмет ее, будет смотреть, как она постепенно начнет получать наслаждение в его руках, будет смотреть на то, как она замрет на миг в его объятиях, а после задрожит, крича от наслаждения.
Вряд ли он представлял, каких сил девушке стоило оставаться на месте. Сансе хотелось завернуться в сброшенный плащ и уйти туда, где ее никто бы не нашел. После того, как она столкнулась со звериной грубостью, жестокостью, несправедливостью и предательством, ей больше не хотелось находиться рядом с кем бы то ни было. Страх прокрался слишком глубоко в ее душу, чтобы можно было с легкостью позабыть о нем. В насмешку этот страх и привел ее в руки Мизинца. Безумием, крайней степенью безрассудности было приходить к нему и искать здесь помощи. Да только жизнь толкала ее на это безумие.
Она ни разу не видела того, как раздевался Рамси. Да он вообще не утруждал себя в этом. К тому же ненавидел то, как она смотрела на него, ненавидел ее взгляды. А теперь перед ее глазами находился Лорд Бейлиш, чью одежду она лично расстегивала. В какой-то миг показалось, что это больше, чем она сможет вынести. Отмечая то, как соскальзывает халат, она хотела было остановить его падение, но не смогла побороть толику интереса, шевельнувшегося в ее душе. Видимо хозяева борделей все, как один, умели не меньше своих подопечных, раз она могла чувствовать в эти минуты что-то, кроме сковывающего страха. Или же дело было в том, что когда-то чувствовала пташка к Петиру?
Теперь казалось, что это было так давно. Время, когда она верила его советам в Королевской Гавани, когда без возражений следовала за ним к Лизе, когда впервые лгала ради него и считала свои наставником уже прошло. Далеки были те дни, когда она смотрела на него едва ли не с восхищением, трепетно гадая, подарит он очередной поцелуй или нет. Все это было в прошлом и всему этому следовало давно оказаться забытым так же, как и воспоминаниям о садисте супруге.
Не отрывая взгляда от, кажущихся зелеными в полутьме, глаз, Старк неспешно провела ладонями вверх по его груди. Удивительно, но раньше она никогда не видела его с кем-либо из своих «девочек». Казалось бы, он был человеком, который мог позволить себе что угодно. Ни одна из них не посмела бы не выполнить его приказ. Так почему возле него никогда никого не было? Быть может Бейлиш не хотел, чтобы развлечения отвлекали его от дел? Похоже, к цифрам он испытывал большую страсть, нежели к доступным телам. Очерчивая контур ключиц, северянка опустила руки на его плечи и чуть сжала пальцы, привлекаемая ближе.
Как бы ни обещала Болтону забыть обо всем связанном с ним, она еще слишком хорошо помнила, как он резко разрывал на ней платье. Она вспоминала об этом, чувствуя, как Пересмешник расшнуровывает одежду, постепенно обнажая ее тело. Ощущая ладони, мягко скользящие по лопаткам, Санса едва подавила желание усмехнуться. Когда-то Петир мог бы получить ее невинность, мог бы насладиться ее совершенным телом. А сейчас чувствовал под руками кожу, изуродованную шрамами. Безобразные рубцы остались разбросанными по всей спине после того, что с ней творил ублюдок. Что ж, Бейлишу достался плод его же рискованных действий в большой игре.
