— Это откровенный вызов. Всё идёт к войне. А победа дешёвым путем была так близка. Так не хочется портить Землю. Ведь, почти получилось.

— Вы не слишком точно оцениваете ситуацию, коллега. Что это вызов — почти согласен. А что идёт к войне — нет. Мы несправедливо потребовали денег, которых русские не должны. Формально — должны, фактически — нет. Следите за логикой. Русские ответили аналогично. Швейцария формально к тому требованию отношения не имеет, а фактически является нашим европейским филиалом. Это прямолинейный ответ на подлость. Как и Скагеррак. А то, что русские безо всякого стеснения и трепета применили ядерное оружие против своего врага, лишь даёт нам знание.

— Что вы несете?! Вы себя слышите? Мы понесли огромные прямые потери! А репутация? Мама дорогая! А вы о знаниях…

— Настаиваю: мы получили полезные знания. Мы теперь знаем, что русские знают о нас достаточно много. Мы знаем, что они будут смело использовать наши методы. Мы знаем, что больше тратить ресурсы на пиар и СМИ большого смысла нет. Эти знания кое-чего стоят.

— Коллега, разъясните мне ход ваших мыслей. С первым всё ясно: они считают своим врагом не США, а именно нас. Что-то припоминаю из доклада аналитического отдела: «США, как государство, народ США, всего лишь наши враги первого уровня. Есть ещё другие: враги второго и дальнейших уровней». То есть кто-то додумался или произошла утечка информации, но ясно: верхушка СССР знает о нас, считает нас врагами второго уровня. Со вторым тоже прозрачно: в Японии в сорок пятом мы сделали то же самое. А про СМИ я желаю услышать полную версию.

— С точки зрения международной общественности, если мы включим массовую травлю, в соответствии с логикой холодной войны — это событие зашкаливает. И поэтому мы бессильны. Это нам знак: по нашим правилам война больше идти не будет. Ну, вот что вы будете делать? Если вы поднимете шум в СМИ, что дальше? Все обыватели наших вассалов и колоний возмущены. Что дальше? Франция должна запустить все свои ракеты на СССР? А где гарантия, что на дне океанов не ждут своего часа два десятка фугасов скагерракского типа? Именно этот знак нам и послали противники. Они знают, что мы хотим их уничтожить, они знают, что мы будем соблюдать любой договор постольку-поскольку, они знают, что почти обречены. И они готовы на техническую ничью. Если мы будем играть нечестно и нагло — они будут отвечать втрое.

— И что, вы предлагаете сдаться? Или простить им этот выпад?

— Ещё не готов вам ответить. Но освещать данное событие в СМИ рекомендую как аварию на ЦЕРН-е. Иначе мы сами загоним себя в угол. А дальше нужно думать, как их обыгрывать. По крайней мере, все мы должны признать, что этих ребят сильно недооценили и наши прогнозы были неверны. ***»

СМИ «мировой общественности» через два дня дали опровержения: мол, это не злой СССР стрелял, а ЦЕРН взорвался. Военные ПВО стран НАТО написали ещё по одной подписке о неразглашении, получили премию, а народ в капстранах гадал: то ли мы стреляли и ЦЕРН взорвался, то ли ЦЕРН решил разнести нашу планету на кусочки, а мы его уничтожили. Мне вспомнился случай из первой жизни. Амеры потопили подводную лодку «Курск». А президент России тельняшку на груди рвал и клялся, что сама, мол, потопла, авария случилась. И никого не смущали фотографии корпуса лодки с пробоиной от чужой торпеды. И граждане верили. А чё? Президент сказал — значит, правда, сама взорвалась. Впрочем, я не улыбался этой аналогии. Не было мне смешно.

— Александр Владимирович, у меня есть вопросы. Разрешите?

— Кира, ты чё? Как не родной. Проходи и говори нормально.

— Дело в том, что по ходу исполнения своих обязанностей я обнаружил что не понимаю кое-чего важного. Поэтому обращаюсь официально.

— Не, так дело не пойдёт. Мы — одна команда. Мне важны наши люди, а не только идея. Переключись на нормальный режим и говори.

— Саня, ты меня поставил на консульства, на эмигрантов. А я совершенно не понимаю критериев. Кого брать, кого — нет? Как влиять на политику местной власти в России? Я смотрю на то, что мы делаем с людьми внутри СССР, и не знаю, как агитировать российских эмигрантов. Они часто отвечают консулам: «Не поедем к вам. У нас хоть зарплату не платят, но и квартиру не забирают, в село не ссылают». И что я им должен сказать? Ведь, правы! Проясни мне ситуацию. Почему мы повесили всяких первых секретарей — это понятно: для картинки. «Пришла новая, жёсткая власть, метёт по-новому, бойтесь, гады!» Убили бога, взяли власть. Почему мы сослали в сёла прочих партаппаратчиков — тоже понимаю: идейные вырожденцы, приспособленцы, потенциальные враги. Но бракоделов и не переквалифицировавшихся гуманитариев — зачем?

— Мыслишь правильно. Когда Союз ломали в моей прошлой жизни, да и сейчас, в той же России, ты можешь увидеть, партхозноменклатура, политическая элита тех времён, не сильно сопротивлялась, а процентов тридцать даже способствовали смене строя. А чего им переживать? Директорам достались заводы, прочие поделили госздания, другую госсобственность. А то, что они офигенные управленцы — миф. Свои посты они через райкомы получили. Большинство из них в течение нескольких лет лишилось своей собственности.

— Так про этих мне понятно…

— Кира, не спеши, не перебивай. То есть, про этих кадров мы поняли: потенциальные враги. А кто их воспитал? Не в средней части карьеры на партсобраниях и партшколах, а раньше. Кто? В детстве, в школе, им давали идеологию под соусом литературы. Частично, конечно, родители воспитывали. Историки, которые ни разу не были в архиве, литераторы, которые недрогнувшей рукой загружали детям в головы «Войну и мир», Достоевского, прочих взрослых писателей, писавших для взрослых. Или, ты можешь сказать, что понимал подобные произведения в подростковом возрасте? Во всей их глубине?

— Нет, конечно, выкручивался. «Войну и мир» вообще не читал. Пропетлял как-то.

— Вот это и есть идеологическая диверсия. Детей воспитывали на недоступных им по опыту примерах. Они впитывали лицемерные правила общежития, как некую игру. А учили жизни их бабы, которые сменили школу среднюю на высшую, а потом перешли назад в школы в качестве учителей. А реальной жизни, производственных трудностей, рабочего класса вживую — не видели. Их опыт ограничивался семейным, в лучшем случае с двумя детьми, чаще — с одним. Это давало сильный перекос в воспитании. Кто сумеет перестроить мозги, доказать полезность для общества — сможет вернуться в город. Остальные пусть коровам голову морочат. В перспективе, с введением в строй рейтинговой системы, мы даже преподавателей технических специальностей будем шерстить. Я не хочу, что бы в нашем обществе продолжала действовать порочная концепция социализма: «Кто умеет работать — работает, кто не умеет — учит, кто не может даже учить — руководит». Нафиг. Позднее в Вузах введём ротацию преподавателей. И так далее. Это тебе объяснение: почему консульства не разрабатывают гуманитариев.

— Допустим. Остались наши, родные, бракоделы. Почему так жёстко?

— Тут, Кира, сложнее. Начну издалека. В современной структуре общества в США на непосредственных производителей материальных ценностей приходится мизерный процент. Дай бог, чтоб пять процентов было. Причин тому много. И колониальная схема обеспечения нужд. И победа банкиров над производственниками. Но есть и такая причина в этом списке: деградационная модель идеологии. Разврат, потребление, причём незаслуженное, отрицательные приоритеты в рейтинговой системе. Я вам это уже объяснял раньше, но могу повторить.

— Не надо, продолжай по сути.

— Перед амерами встала проблема: куда девать деградировавшую часть населения? Чем кормить — ладно, они решили: русских и Африку обдерут и накормят своих бомжей и негров. Впрочем, тут я несколько передёргиваю. Они ещё химичат с едой. ГМО и прочие технологии позволяют им выпускать еды много, но жутко вредной для здоровья. Ладно, это большая отдельная тема. Вернёмся к американскому населению. Чём их занять? Половина самозанята в преступной сфере. А вторую половину они стерилизовали. Устроили их мэнэджэрами, мэрчандайзерами, придумали сетевой маркетинг, кредиты, развили юридическую систему до не могу. У них юристов в сотню раз больше, чем у нас. Но это не потому, что много преступников. С ними, как раз, они не стараются бороться. Только делают вид. Им нужно трудоустроить, точнее, просто устроить куда-то часть деградантов. Придумывается куча бессмысленных и бесполезных услуг, видов деятельности. Подкрепляется это всё идеологической машиной: кино, СМИ. Притом, учти: я сейчас не затрагиваю тему производства бесполезных товаров, типа жвачек.