— Заявку в райком бы подал. Точнее, в райвоенсовет.

— А чего тут думать? Правильно!

— А с деньгами как?

— У меня в памятке всё написано. Наш дом государственный? Государственный. Быдлюки квартиру получили от государства бесплатно? Бесплатно. Вот и забираем мы её бесплатно, бесплатно же отдаем Сысоеву младшему.

— А если бы наш дом был кооперативным?

— Что вы заладили свои «если бы»? Тогда бы Быдлюкам Сысоев перечислял в рассрочку десять лет оценочную стоимость. Э-э! Куда расходиться!? У нас ещё один вопрос. По приказу властей мы должны создать народные дружины. Тихо! Будут нужны наблюдатели: они наблюдают. Да-да, вот такая простота: наблюдатели — наблюдают, причём должен быть хотя бы один на двор с 6:00 до 23:00. Вторая группа: силовики. Это предполагаются взрослые сильные мужики. Они входят в более крупные, «кустовые» ячейки, обслуживающие окрестные дома. Наблюдатели звонят по телефону дежурным силовикам, когда слов не будет хватать. Можно и в милицию. Это нужно смотреть по обстановке. В дальнейшем, участие во всяких домовых делах будет иметь и материальное выражение, навроде квартплаты. Кто не принимает участия в охране дома, поддержании порядка — имеет небольшой процент надбавки в квартплату, кто в дружине, участвует в субботниках — тому идёт скидка к квартплате. Точной схемы пока нет, но в памятке пишут: будет. Вот так вот. Куда пошли! Не расходимся! Подписывайтесь в протоколе собрания. Каждый.

— А если я не согласна подписываться за выселение Быдлюков?

— Всё просто. Если «против» будет большинство, то они остаются. Только одно «но» — кто «против» будет, то потом отвечает за все дела и делишки Быдлюков по дому — материально. К примеру: от пожара у Быдлюков займется и квартира Сенечкиных. Вот им ущерб будут платить поровну те кто «против». Или пускай, Быдлюки Фёдорченковых затопят. Вы подписывайтесь. Я потом схожу в те квартиры, которых тут сейчас людей нет и дособеру подписи, всё сосчитаю, всё решится само.

— Так бы сразу и сказал. Это я так, для порядка спросила, а на самом деле я не «против», я двумя руками «за», дайте ручку.

— Кирилыч, а шо ишо нова власть напридумала?

— Хэ, это ты удачно спросила, Мотря. К тебе это будет относиться впрямую. Где твой внук с женой обитают?

— Так ить, знамо дело где — квартиру снимают. И шо?

— А то, что по документам, ты одна сейчас живёшь в двухкомнатной квартире площадью что-то около 45 метров. Так?

— Сорок четыре восемьдесят п» ять. И шо?

— А то, что по норме, за все «лишнее», превышающее минимальную однушку в нашем доме, будешь платить по двойному тарифу.

— Ой, божечки! За шо!? За шо мне такое наказание?! Шо за власть така!

— Не ори, а слухай дальше. Скоренько бежишь к внуку, уговариваешь переехать к тебе. Если не уживетесь, он съедет — будет, как я тебе сказал.

— Уважаемый Фёдор Кириллович, а скажите, где можно обжаловать подобные решения нашего дома? Я чисто теоретически.

— Уважаемый Ростислав Моисеевич, у меня, как у старосты района. Или выше, аж к самой Корибут, в область. Я так понял из документов, городские власти, навроде ранешнего горкома, в областных городах упраздняются. Всё, на сегодня хватит, и так от вас голова гудит.

Председатель колхоза «Светлый путь» Торопов Игорь Савельевич сидел перед сельсоветом в тени акации. Отдыхал от трудов праведных. Август, он для села важный месяц. Урожай собирать пора. Игорь Савельевич изволил отобедать, теперь сидел, переваривал. Скоро опять предстоит впрячься в работу: от обеда и дотемна. Вдалеке стал виден столб пыли, поднятый какой-то техникой. «Опять Мишка лихачит, что ли?» Собаки «включили» максимальную громкость, куры стремительно удирали с дороги. Таких зверей они раньше не видели. На площадь перед сельсоветом и Тороповым заехало три КУНГа, один БТР, одна БМП, большая фура типа «КамАЗ». Из кабины КУНГа выбрался военный. Прогнулся в спине, поводил плечами, покрутил головой. Взгляд военного остановился на Торопове. Военный пошёл на сближение, и председатель поднялся с лавочки.

— Вы случайно не председатель? Мне люди в полях сказали, что…

— Точно попали, это я и есть.

— Отлично! Я — майор Силин, Павел Георгиевич. Имею приказ развернуть в районе вашего колхоза погранзаставу. Мне от вас нужно много чего.

— Как это? И чего? И сколько?..

— Теоретически, имею право привлекать любые ресурсы безо всяких согласований. Однако… Не хотел бы начинать общение на силовой основе. Нам с вами, даст бог, ещё до-о-лго бок-о-бок жить… Давайте поговорим по-нормальному, без этих ваших «руки в боки», а? Для начала будет неплохо, если вы покажете участок возле села, где наиболее удобно будет и для нас и для вас разместить военный городок. Размер должен быть примерно сто пятьдесят на сто пятьдесят, в крайнем случае, можно несколько меньше. Разметим, поставим палатки, начнём подготовку к строительству. Желательно иметь рядом коммуникации: дорогу, воду, электричество, газ.

— Мы в Луганской области.

— Не понял?

— Газа нет, топим углем.

— Ерунда, приспособимся, что по остальному скажете?

— А бумажка у вас есть?

— А вы телевизор последние дни смотрите?

— Так, краем глаза. Вроде буза какая-то везде.

— Проснитесь, как вас зовут?

— Игорь Савельевич.

— Проснитесь, Игорь Савельевич. В стране власть поменялась. Старый СССР распался, новый появился в составе Украины и Белоруссии. Теперь у нас вместо власти КПСС — военная диктатура. Это не значит, что мы вас тут будем резать, будем бить. Но и службу херить я не намерен. Так что отнесись ко мне и моим нуждам со всем пониманием. А то…

— А я — чё? Я — ничё. За околицей есть место, как раз для вас.

— Садись в кабину, показывай водителю дорогу, а я на подножке.

К концу дня Игорь Савельевич был как выжатый лимон. Косы — дай, соломы на полы палаток постелить — дай, водой, как хошь, но обеспечь, обед — организуй, доски, «мы видели, там под навесами у тебя лежат» — отдай. И так весь день. И это только начало. К концу сентября застава стояла, готовая к зиме. У этого чуда были конкретные имена, фамилии и ресурсы колхоза «Светлый путь». Весь август местные ребятишки старшего возраста помогали «погранцам» нести службу: показывали овражки и ручейки, дежурили на вспомогательных постах. Это дало свои результаты. Около тридцати задержанных за неделю лета. Большинство было обнаружено ребятней. Половина из задержанных — обычные люди окрестных сел, после установления личностей строго предупредили и отпустили. А вот вторая половина — бывшие 2-е, 3-е секретари райкомов, директора и заместители директоров заводов, один был какой-то «мутный», скорее всего КГБ-ист. Этих майор Силин сразу отправлял в район, в Марковку, а те — дальше. Ещё погранцы реквизировали у местных половину мотоциклов и мопедов. Гонялись за этими самыми нарушителями по полям. Ребятне, правда, тоже давали. Объявили, мол: «Временная аренда». Взяли в аренду экскаватор, был у «Светлого пути» БОРЭКС. Этот экскаватор работал, не переставая, круглые сутки. Колхозный водитель-универсал, Мишка-лихач, обучил пару солдат у погранцов, и те давай копать в три смены. Впрочем, сколько там у них смен — Игорь Савельевич не считал. Но копали и днем и ночью. Копали канаву вдоль границы. Примерно метр на метр. И ещё вал образовывался рядом. На машине — не проехать. Оставляли только дороги некопаными, да и то не все. Оборудовали посты, несли службу в секретах, к сентябрю приехал кинолог с овчаркой. Разок эта овчарка прогулялась по селу. Ой, что было! С половиной местных кобелей передралась эта овчарка. Конечно, к концу сентября готова была только казарма, но и это здорово. Строительство не останавливалось ни на минуту, было понятно, что все приказы, которые получил майор «сверху», будут выполнены. Построят погранцы и штаб, и караульное помещение, и вышки, и забор. Радовало одно: все стройматериалы, прочие работы, на которые привлекал майор Силин колхозников, были оплачены. Да-да! Оплачены! Приезжал Уазик, выдал зарплату офицерам, содержание солдатам, с премией, как солдаты хвастались потом, и нам, подневольным, компенсацию. Всё согласно смете. Торопов думал что бумажки, которые оформляет майор — туфта, но нет — по этой смете и были получены рублики. Ой, да что говорить! Столько нового было за эти полтора месяца — всё не перечислить.