Рохлин сидел с Аней в Днепропетровске, в каком-то кафе на проспекте. Прихлёбывал горячий кофе из маленькой чашечки, кусал скромный бутербродик с маслом. И думал. Думал, думал, думал.
— Анна, я много думаю, и, всё равно, не понимаю: почему вы утверждаете, что экономика стоит позади политики? Нас учили, что дело обстоит наоборот: сначала капиталисту нужна прибыль, а для её получения он использует власть.
— Есть опровержения. Фактики, не укладывающиеся в эту модель. Даю примеры: бомжи Америки, которых подкармливают колониальной надбавкой. Кому и зачем нужно обеспечивать им медицину по самым высоким социальным стандартам?
— Ну… Может быть, чтоб эпидемий не было?
— Ага. А какими эпидемиями угрожали США белые Европы? Нормальные, состоятельные люди, которых превращают в педерастов. Какой такой положительный экономический эффект это даст?
— Говорят, что это приводит к удвоению семей. Одна семья — один миксер, утюг и т. п. Если они все — педерасты и лесбиянки, стабильных семей не образуют, то можно продать вдвое больше товаров.
— Экая глупость, государь. Как вам не стыдно. Как маленький, злых дядей слушаете. Традиционная семья имеет детей. Дети нуждаются в одежде, из которой постоянно вырастают, в обуви. Книги рвут пачками, памперсы изводят упаковками, едят, бьют тарелки, чашки, болеют и травмируются чаще, требуют велосипедов на дни рождения. Детей в правильной семье не меньше 4-х. То есть, мы имеем: два родителя плюс четыре ребёнка, равно шесть человек. Что в три раза больше, чем два педераста. Про перспективу на двадцать, сорок лет вперёд, мне даже стыдно вам говорить. Чистая политика: вытравить белую расу, конкурентов на планете, никакой экономики. Врагам, нелюдям, нужна власть. А экономика, печатание денег — метод для её завоевания.
— Кстати вспомнили, сделаю шаг в сторону. Вы затронули тему дней рождений. Зачем Корибут их отменил?
— Не отменил, а вытесняет. Против индивидуализма. У нас каждый третий день — праздник Светлым Богам. Одному или двум разным. Это общие праздники, когда человек чувствует себя частью чего-то большого, проникается единством со своим народом. Большинство сами поют и танцуют, это приветствуется. А день рождения обособляет, зарождает индивидуализм, который даст во всходах эгоизм.
Внезапно Рохлина отвлекло непривычное действо. В кафе зашёл мужик с двумя большими огнетушителями. Как оказалось, ко входу подъехала их, пожарников, машина: разукрашенный в красное «Рафик». В открытую дверь были видны ряды огнетушителей, стоящие в специальных ящиках. Этот пожарник заменил в углах помещения два других огнетушителя, подошёл к бармену, дал тому расписаться в какой-то тетради, забрал старые огнетушители и уехал. Рохлин ничего не спросил у Ани. Всё было предельно ясно: пожарники отвечают за противопожарные меры. Сами завозят песок, багры, огнетушители. Что там ещё положено? Дёшево и толково. А у нас — всё наоборот. «Приди только в понедельник с 12:43 до 12:45, бирочку сдай, журнал не потеряй, пломбы не срывай, денег давай. Нет, пока — не нам. В банк едь, вот тебе счёт, плати. Потом уже — к нам. Не успел к 12:45? Ай-ай! Через неделю приезжай, дорогой.» Бедных нэпманов дерут во все щели все инстанции, обозляют их, и разлагаются сами. Коррупция, мать её!
— Добро, принято, Анечка. Какие ещё есть факты первичности политики над экономикой?
— Чрезмерное уничтожение коренных народов Африки и России. Враги эти земли завоевали, но вместо того, чтобы править, строить, использовать, они геноцидят народы. Это нелогично, с точки зрения экономики. Негров можно загнать в шахты, заставить больше руды добыть и так далее. Так, нет же! Враги стараются «выкосить» побольше. Водка, наркотики, прививки, банки, кредиты, гепатит под видом СПИДа, свободный секс, презервативы и т. д. Нет тут экономики, есть — политика. Может быть, есть магия врагов. Но об этом я мало что знаю. Но знаю точно, что первична для них цель. Их цель, нам неизвестная. Для достижения цели нужна власть. А потом уже ставим телегу — деньги. Их структура власти основана на деньгах, а остальное, все, что мы видим, лишь следствие. Рейтинговая система врагов основана на деньгах. Главная протестантская доктрина: «Чем больше «намутил» бабла — тем больше ты угоден богу» — это кричалочка для низших, для дураков, для толпы.
— Но ведь никто не заставляет жить ради денег!? Хочешь — рисуй, хочешь — пой, играй! Просто, удобно стало на каком-то этапе считать трудодни ракушками, серебрушками.
— Наивные представления. И ложные. Бывает, что даже десять лгунов вам не скажут правды. Нужен мальчик, чтобы крикнуть: «А король-то — голый!» В старом СССР народу врали из одних соображений, в капитализме — из других. Что забавно, правители в обоих лагерях — одного поля ягоды, евреи, криптоевреи, верные солдаты, не бойцы, а именно солдаты врагов. Деньги были внедрены недавно, лет триста назад, после великого потопа. После катастрофы. Внедрены врагами. Внедряешь деньги — получаешь автоматическое развитие паразитных программ. И людей-носителей. Труд становится вторичен, а деньги — первичны. Значит, удобнее стремиться к деньгам, чем трудиться. Возникают подпрограммы мошенничества, как разновидности паразитизма. Их нужно легализовать, как и неправедно нажитые деньги. Вводится система законов. Деньги отчуждают труд, а законы — справедливость и власть. Всё! Имеем общество рабов! А что ошейника не видно, так это пустяк. Сути не меняет. Деньги и законы формируют структуру возникающей системы, общества. А вторичные законы и устройство формируются автоматически. Возникает впечатление, что это законы природы, врагов нет, мы сами виноваты в положении вещей. Есть деньги — будут индивидуалисты, будет хищническое отношение к планете, природе, другим людям. Есть законы — будет преступность, несправедливость. Едим мясо и другие животные продукты — вырождаемся в животных, ибо автоматически отключаем тонкие планы Прави. Вот так нас учит партия и правительство. — Аня обаятельно улыбнулась, сложила руки на столе, изобразив советскую ученицу-отличницу.
Крыть было нечем. Рохлин отстранился от диалога, начал систематизировать сведения, которые уже имел о данном предмете. Пирамида управления, касты, строятся на основе реальных качеств. Встарь, когда все знали всех, в общине, цифры никто не выводил, но всё работало, иерархия строилась правильно. Сейчас, для больших городов, сёл, Корибут ввёл всеобщий контроль и рейтинговую систему. А дальше — всё просто. Выбираются ориентиры, выбирается самый главный «смотрельщик», и — вперёд! Фактически, вся пирамида власти держится на одном человеке: Корибут выбрал Веды, как основу моральных ориентиров. Что такое — хорошо, что такое — плохо. Он начисляет рейтинги всем, кому хочет. Что самое главное: своим генералам, Горнему Совету, министрам. Те — спускаются вниз по пирамиде власти. Но правители не бесконтрольны. Вступает в действие совокупный рейтинг. Если несколько членов Горнего Совета соберутся вместе, объединят свой рейтинг, он превысит рейтинг Корибута (для этого хватает двух или трёх любых членов ГС), тогда они могут провести инспекцию действий Диктатора. То же самое могут сделать несколько заместителей министра, по отношению к своему начальнику. Или любая другая группа людей. Впрочем, за беспричинное подглядывание придётся отвечать. Если ответ понравится — спецкомиссия службы контроля оставит запрос на наблюдение без наказания, может, даже поощрит. То же самое касается и запросов в архив на старую запись.
Соотношения необходимых рейтингов долго выверялись. Сейчас они находились в оптимальном состоянии, с точки зрения логики устойчивости пирамиды власти. Например, сотни рабочих со средними рейтингами хватит, чтобы сформировать заявку на просмотр действий директора их завода, как велик бы он ни был. Даже запись из камер квартиры, кроме ванны и туалета, система даст для просмотра. Важно обосновать: в чём заподозрили, что искали. Хорошему человеку нечего скрывать. Если боишься показаться на людях — не лезь вверх по службе, в начальники, будешь неинтересен. Контроль начальства обосновывать легче.
