Рохлин выгнал оставшиеся посольства и консульства с территории РФ. Остались дипломатические отношения только со странами, членами СССР-Э. По поводу отмены военного положения, вместо объявления войны США, было туманно замечено, что лодка, мол, «неизвестная», некому войну объявлять. А почему эти «неизвестные» лодки не будут ещё стрелять — осталось неясно. Впрочем, журналисты, описывая тот трагический день, намекали, что экранопланы Руси бороздили просторы океана в зоне пуска ракет не просто так, и угрозы больше не будет.

За завтраком россияне видели, как бабушка Корибута работает в больнице, слушали благодарности врачей больниц, на, восстановленное дедушкой Корибута, освещение. В обед россияне смотрели, как мать диктатора Светлой Руси командует полковниками МЧС, роботами, как, угрозами выгоняет испуганных людей Терема из подвала. В полдник отчим запускал БПЛА. На ужин подавали сюжеты о тесте, интервью теремцев, сталкивавшихся с светлорусами. Перемежали этот пропагандистский продукт репортажи из Ирана и Китая, куда тоже направились десанты помощи Светлой Руси. А потом опять шли сравнительные репортажи из здравниц Светлой Руси, чистеньких, с дорогим оборудованием, где лежали теремцы, и из родных, российских больниц, где болели, а не выздоравливали, не видевших ремонта со времён Брежнева, где лечили бы йодом радиацию и мёдом переломы. Это было, несомненно, преувеличение. При Рохлине Россия почти восстановила догорбачёвский уровень, но кто вам будет по телевидению показывать правду?

Как бы между делом, шли репортажи с производства. Пыльно-серые цеха российских заводов сравнивали с конвейерами Руси, где выпускалась бытовая техника и электроника, которой россияне и пользовались. Последние годы, благодаря политике генералов, таланту Рокотова, на Руси автоматизация и роботизация достигли крутых высот. Особенно, в особых промзонах. Но их, как раз, не показывали. Рохлин наградил многих спасателей, в том числе из Светлой Руси, орденами и медалями. Забавнее всего вышло с командой героического малого ракетного корабля «Айсберг». Через две недели обработки умов населения, военный диктатор Российской Федерации объявил о всенародном референдуме. Вопрос ставился только один: «Вы хотите воссоединения Российской Федерации со Светлой Русью? Да\Нет». Даже графы «Воздерживаюсь\не знаю» не оставили в бюллетене.

Общероссийские каналы, организованные Корибутом: «Светлая Русь» и «Ведический», как могли, боролись с происками Рохлина и компании. Они показывали, во всей красе: ИВЛ, шахты, спецсовхозы. Достали архивную хронику с фонарными столбами, на которых развешены партийцы, коррупционеры, прочая мразь чистки первой волны. Подробно рассказывалось о запретах, конах, родовых отношениях, системе старост, возможных поражениях в правах при проблемах с тем или иным рейтингом. Не забыли русичи поведать о мягком давлении на мясоедов.

Им в ответ, Рохлинские каналы показывали Касталии, полное решение жилищного вопроса на Руси, показывали новые восьмикомнатные квартиры, с защитными жалюзями на окнах и дверях подъездов. Не поленились, съездили в Тернополь, Каунас и Таллин. Показали разрушения. То есть, как бы наоборот. В Тереме, Каунасе и Таллине они были, в Тернополе удар пришёлся по Тернопольской Касталии. Разрушения были незначительные. Вообще, в светлорусских городах, попавших под удар врагов, потери были минимальны. Как бы там ни поддерживали национальную идею, а нарушать правила поведения по сигналу «Тревога» не пытались, в убежища сбежали исправно, в нормативы уложились. Жертв набралось едва-едва около тысячи на все три города. Большей частью, облучённых в эпицентрах, а не пострадавших от взрывной волны. А облучённых, как намекали российские журналисты, вылечит добрый доктор Гаряев. Тысяча — это тоже большое горе, но это значительно меньше, чем сорок тысяч Терема!

Сильнее всего на умы, подорванные нарзаном, нет, не нарзаном — капитализмом, воздействовало бесплатное обеспечение телевизорами, компьютерами, мобильными телефонами, другими ТНП.

— Александр Владимирович, ваша Галочка так старается, так старается, любо-дорого поглядеть.

— А что вы хотели, чтоб мы сдались без боя? Дудки. Если выйдет от вас отбрыкаться — я буду только рад. Вы мне своей инициативой всю игру испортили.

— Спорим, ваши передачи дадут обратный эффект?

— Я никогда не спорю.

На этих словах Корибут погрузился в воспоминания недавнего разговора с Вишневецкой.

— Галочка, вы плохо стараетесь, общий фон положительный. Сильно положительный.

— Саня, я стараюсь, как могу. Мы показываем россиянам всё: за что и как детей забирают, что квота на выпивку есть, что цензура на всё западное, что не будет 50 сортов колбасы, что переучиваться и учиться всю жизнь нужно будет. Начать врать?

— Эх… Мы пропали… Как они меня подвели…

— Может, поколдуешь?

— Не поверишь, хотел. Зашёл в Правь, а там… Мы же кучу анклавов организовали в России, да и на Руси гора родственников. Как игрок, политик — должен, а как человек — не могу. Не могу против своей крови волошить. Рука не поднимается морок наводить. Они все — наши родственники, один народ, мы связаны предками, Светлыми Богами. Давай, старайся, как можешь, во внешней школе, по-простому. На тебя вся надежда, Галочка.

Рохлин ждал, ждал следующих слов Корибута, не дождался, решил дальше гнуть свою линию.

— Ладно, ваш прогноз по результату?

— 25 процентов — нэпманы. Ещё процентов 10 — с ними связанные. Ещё процентов 15 — те, кто боится в рейтинговой системе занять более плохое место, чем есть сейчас. В том числе: все юристы, судьи, прочие, рядом сидящие. Ещё 40 процентов — трусы. По-хорошему, больше 10-ти процентов набираться не должно. Но! Поскольку отчаянными богата русская земля, то многие проголосуют на порыве, не осознавая своего интереса. Это ВЫ знаете, что спасаете их от ядерной зимы. Но этот аргумент вы не можете заявить с экрана. Поэтому, имеете в активе только дураков, которым можно промыть мозги, которых можно убедить в необходимости саморасстрела. Будем иметь 50 на 50. Думаю, так.

— Как у вас всё сложно.

— Ерунда, будет всё равно не так. Я, ж, не сегодняшний. Вы слегка вмешаетесь в подсчёты, и объявите процентов 95 за присоединение.

— Плохо вы о нас думаете. Запланировано 85, мы — демократы, блять! Хоть и военные диктаторы. Саня, будь другом, сгораю от любопытства. Проясни пару моментов. Почему в отражении ракетной атаки не помогли «Космические слоны»? Вы должны были головки бить на подлёте…

— «Слоны» работали по другой теме. Они спутники французов, прочих «нейтралов» «кончали». Под шумок «Хвоста дракона». «Слоны» оснащены ионными двигателями. Поэтому они хорошо приспособлены для экономного, хоть и медленного, изменения орбиты. Медленно, но дёшево подползают к чужой орбите, выходят на дистанцию прицельной стрельбы, «режут» аппарат, ползут дальше.

— Не ту станцию вы «Черепахой» назвали.

— Это вопрос не ко мне — к Тюрину. Он этот «зоопарк» развёл. И ЭлЭл. Благодаря их стараниям, скоро космос будет только нашим. Монопольно. Я смотрю, твоя разведка старается. Молодцы.

— Ловко придумано: они клепали-клепали высокоточное оружие, а теперь оно превращается в обычное. Без спутникового наведения. И всё же… Со «Слонами» ты что-то темнишь.

— Лёва, кончай паранойей страдать. Не веришь — Иванова спроси. Космос — не песочница, он большой. Чтобы бить чужие спутники, нужно сближать орбиты, облучать на минимальных дистанциях прохода. Иначе — прицелиться невозможно. А ракеты взлетели внезапно. Есть и второй нюанс. «Слоны» были настроены на быстрые нейтроны, которые лучше разрушают обычное вещество, но хуже — ядерные материалы. Но это оказались ложные опасения. Тюрин предусмотрел возможность выбирать скорость разгона пучка, поэтому, когда со спутниками будет покончено, можем бить и по головкам, медленными нейтронами. Делается одной командой. Однако, много целей «Космические слоны» не собьют. Одну-три, в зависимости от обстоятельств. То есть, радикально проблему защиты они не решают.