— Ну и какая причина, эт самое, действий Америки?

— Скорее всего, им нужно было проверить боеспособность своих вооруженных сил. Спровоцировали Ирак. У него есть неплохая армия, подготовленные офицеры, солдаты. Есть море и суша. Есть ВВС у Ирака. Вместо учений провели эксперимент. Им было нужно знать: на что они могут рассчитывать в войне против бывших советских республик, против стран, бывших членов Варшавского Договора. Проверили. Фактически: проиграли ту войну, в 1991-м. Понесли неприемлемые потери, не смотря на более совершенную технику. Сделали правильные выводы, усовершенствовали вооружение, тактику, выждали момент, и захватили Ирак чуть позже. Понятно, что Хусейн «подставу» с Кувейтом не простил, уже не доверял. Они не стали воевать обычным способом: купили окружение Хусейна, те его и сдали. А деньги, потраченные на подкуп верхушки, окупились сторицей, когда захватили страну.

— Ты же говорил, что война была.

— Была, но не настоящая. Слышал, что иракцы построили войска в пустыне, разместили крупными соединениями. Приготовились к классической войне времён второй мировой или как в ирано-иракской войне. То есть, к той войне, к которой американцы старательно готовились. Ибо такой тип войны предполагался между старым СССР и НАТО в Европе. Имея подавляющее превосходство в авиации, как в количестве, так, что значительно важнее, в качестве, амеры расстреляли иракцев с воздуха, как в тире. А потом сухопутные части прошли землю победным маршем, практически не встречая сопротивления. Но эта информация неполна, так как в то время я был обычным обывателем, глубоко этой войной не интересовался. Дело было тёмное, многого я точно не помню. Разве ж знал, что пригодится?

— Нормально, а что мы имеем теперь? Многое изменилось, это нужно учесть в прогнозах, планах.

— Изменилось то, что есть мы. Югославия врагам далась существенно дороже. Они привыкли к господству в воздухе, избиению младенцев. А Югославия пошатнула веру в верность данной доктрины: 500 потерянных самолётов, 400 крылатых ракет, никуда не попавших, кроме Сараево, сотня вертолётов…

— Это было для них неприятно, я думаю.

— Ха-ха-ха.

— А почему мы до сих пор не помогали Ираку, как Югославии?

— Из-за Саддама. Он недоговороспособен. Нельзя с ним иметь дело. Толя…

— Операция «Вавилонская рокировка» готова.

— Отлично. Мы сменим в Ираке лидера, после этого можно будет поставлять оружие.

— А какие наши стратегические планы?

— Втянуть американцев в Ирак и захлопнуть мышеловку.

— Последнее время русские диверсанты проводят много терактов на объектах нефтепереработки и транспортировки.

— И по флоту — подобные сведения. Много танкеров тонет. Я даже построил график нарастания подводной активности. Но мы им готовим сюрприз: завершается разработка боевого звукового комплекса защиты кораблей.

— Чего это вы намудрили, адмирал?

— Это большие листы металла. Они являются генераторами звуковых волн в воде. Изменением углов ориентации можно менять точки фокуса. Если держать в фокусе торпеду или боевого пловца, то они будут уничтожены. По бортам ставим несколько штук. Значительно лучше бомбомётов с точки зрения противодиверсионных мероприятий. И расходных частей нет.

— Круто. А у меня — одно дерьмо. По всей Европе сербы вырезают агентов, целыми посольствами и партиями. Политическими. Причём, в данном случае, работают именно сербы, без кавычек.

— Это всё равно происки русских. Давайте их бомбить!

— Это ясно. Самое дерьмо в том, что я присоединяюсь к Президенту: надо их бомбить, пока ещё можем.

— Для флота желателен больший запас топлива. Бомбы сбрасывают самолёты. Самолёт нужно заправлять бензином. Бензин — это нефть. Напоминаю: нам взорвали наши стратегические нефтехранилища. Чем мне самолёты заправлять? Я — за Ирак.

— ВВС понесли в Югославии слишком большие потери. Желательно восполнить. Нужна пауза, промышленность самолёты не рисует.

— А для Ирака, я надеюсь, сил хватит? Операция «Близнецы» давно готова.

— АНБ, и меня лично, заботит другая новость. В Мексике наш кандидат проиграл актрисочке: Пенелопе Гонсалес. Я бы сказал, чувствовался почерк Джокера. Пиар был, такой… Специфический, риторика антиамериканская. «Продадим больше наркотиков США — станем богаче!» Как вам это?

— Дерьмо!

— Дерьмо — не то слово. По косвенным данным, её контролирует мексиканское отделение управления «Б».

— Нашего?

— Нет, к сожалению — русского.

— Чёрт!! Как она выиграла?

— Несколько кандидатов в Президенты Мексики сняли кандидатуры, два кандидата погибло, а наш кандидат в Президенты был запуган настолько, что на теледебатах двух слов связать не мог. Сериалы, опять же… Звезда!

— Твою мать!

— Саня, но ведь мало доказательств. Ты вводишь спорные исторические идеи, практически не подкреплённые фактами. С той же Жрецией, например. Наука история превратилась в балаган: Фоменко спорит по телевизору с Дёминым, другими ведистами. Они что-то доказывают друг дружке. По ходу дела, рушат представления людей. У них головы кипят!

— Что-то я не заметил по тебе, Тоня, что бы быстрое изменение жизни в нашей стране тебе взорвало мозг. Доучилась, изобретаешь, терпишь выходки Тюрина, «строишь» коллег, растишь детей. Всё успеваешь, голова на месте.

— У меня ум молодой, восприимчивый, а вот моим родителям — тяжко.

— Чего их сюда не вытащила?

— Сами не захотели. Они недавно в Крыму отдыхали. Ты ушёл от ответа. Где доказательства, что ахейцы — не эллины?

— На морде лица. Нынешнее население Жреции: типичные семиты. Горбатые носы, короткие кривые ножки, курчавые волосы и т. д. А посмотри на их памятники. Точнее, на те памятники, что считают ихними. Типичные наши люди. Славянский тип внешности.

— Народ, хватит вылёживаться, как морские котики. Айда купаться! Брательник, догонишь меня?

— Знаешь, в чём разница между нами, русскими, и американцами, хоть они и белые, в смысле жизни? Ты и твои генералы, ввели культурную традицию гордиться достижениями. Своими, отцовскими, дедовскими. Теми достижениями, поступками, когда кто-то сделал хорошее для рода, народа, страны. А в Америке круто, когда потребил много и дорогого. Сожрал, надкусил, посношал, купил и не пользуешься. Причём, не пользоваться — даже круче! У остальных шевролет, а у тебя ферарри. Не той меркой меряют. Они гордятся, когда берут от общества, а мы — когда даём.

— Совсем обрусел, Ванька.

— Да, привык к нашей культуре, мне нравится. А туда бы не вернулся ни за какие деньги. Вот, вы знаете, что там родители выставляют детей в 18 лет на улицу и не помогают деньгами?

— Жуть!

— Да-да, Лена, жуть. Жуть не это, а то, что они потом редко общаются. Только в сёлах, на фермах, как у меня, иначе. Вот скажи мне честно, Александр: почему с нами реально родычаешься? То, что побратался, давно минуло, будем считать, что ты загладил ошибку своего волхования. А теперь — зачем?

— А, может, мне Тоня нравится?

— Не. Не верю. Ничто тебе не нравится. Вообще не понимаю, что тобой движет.

— Нет в моей душе чувств, братец. Нет ни ненависти к врагам, которые хотят стереть нас в порошок, ни любви… Воля и игра. Игра, впрочем, удовольствия не доставляет, но занимает ум. На том и стою. Впрочем, нет. Я не склонен к самоанализу и рефлексии, скорее к действиям. Ты заставил меня задуматься. Скорее всего, есть некоторые стимулы. Слова не передают точно суть, но можно сказать, что у меня болит душа, которую терзает совесть. Совесть кричит прямо в мозг: «Только ты уверен на 100 %, что вас всех уничтожат! Только ты будешь бороться до конца!» Учитывая мою должность, поневоле осознаю ответственность. Приходится быть мессией. Это не относится к чувствам, никакой эмоциональной окраски не даёт. Что-то более высокое. Светозар приходил во сне, назвал это связью с Божественным Духом. Я это перевожу на язык программирования: подключка к программному уровню. Явь отражает законы Прави. Программы Прави не предусматривают уничтожение нашего народа. По крайней мере, как минимум, борются с этим. Может, мой приход назад, не случаен. Совесть заставляет спасать народ. Есть ещё любовь, но 3-го типа: не к партии, не к женщине, даже не к Родине, хотя это уже ближе. Нравятся мне наши люди: открытые, искренние, слегка наивные. А почему с вами родычаюсь реально? Мне с вами комфортно, спокойно. Вы — предсказуемые: Тоня — влюблённо-старательная, ты — ностальгирующе-преданный. Простые и понятные. Теоретически, у меня есть братья и сестры: по матери от Ковалёва. Но они все маленькие, скорее племянники. Вы хоть с работой не связаны, имею реальный отдых. С генералами разговор обязательно заходит о работе. Отдыха не получается. Ещё: детям лошади нравятся. Вроде, наши дети нормально играют. Тоже фактор. А чего ты такой подорванный? С последнего раза, на день рождения Иры, ты изменился. Что-то случилось?