— Уходи.

— Что? Но тебя сейчас опасно оставлять.

— Я хочу побыть один.

Отворачиваюсь от него, показывая, что не хочу говорить. Мне нужно во всем разобраться.

— Я за тебя волнуюсь.

— Не стоит. Ты должен меня ненавидеть. Я убил твоего брата.

Кир вздрогнул. Я не хотел, не хотел такое говорить. Как-то само вырвалось.

— Это был не ты.

— Мои руки в крови. И страдать должен только я.

Вот он, вот мой приговор. Я обречен на вечные страдания. На те увечья, что наносят на мое тело мои же руки по моей собственной воле.

— Ты так с ума сойдешь. Не обманывай себя.

— Если я сойду с ума, я даже не смогу этого понять. Я окончательно потерялся. Прошу тебя, уйди, не путай меня еще сильнее.

Он видит, что мне плохо и не хочет оставлять меня одного, просто потому что знает, чем может закончиться эта история. Я могу сделать с собой что-нибудь непоправимое.

Однако Кир поднимается с пола, где сидел до этого и уходит, тихо прикрыв за собой дверь. Он слушается. Но делает это по собственной воле. Так в чем же отличие? Я раньше этого не понимал. Да что там, даже сейчас не понимаю. Наверное человек просто думает о тебе и сам для себя решает, как поступить. И только если его вариант действий совпадает с твоим, это можно считать выполнением просьбы по собственному желанию.

Кир. Человек, достойный доверия и уважения в высшей степени. Я никогда не стану таким, как он. Никогда не смогу добиться от людей такого расположения без навязанного образа, кажущегося им идеальным или желанным.

Снова слезы катятся по щекам, а так хочется их остановить. Но не могу.

Ты не видишь смысла в том, чтобы дальше существовать как личность?

В такой жизни нет абсолютно никакого смысла. Я никому не нужен, а единственный человек, с которым я был настоящим, разочаровался во мне.

Я могу облегчить твою боль.

Делай что хочешь. Мне уже все равно.

Оглядываю комнату. Я успел породниться с этой обстановкой. Только здесь, когда я был один, я чувствовал себя совершенно свободным. Было в этой маленькой квартирке что-то теплое и родное… Было.

Теперь эта пропахшая кровью и алкоголем, пропитанная сигаретным дымом лачуга, дает мне только холод. Мне уже так давно не было настолько холодно. Я даже успел соскучиться по этому чувству.

Это ощущение покрывало ледяной коркой мое сердце и заставляло кровь превращаться в лед, покрывало кончики пальцев незримым инеем.

Контроль.

От одного слова меня бросало в дрожь. Я отбивался, старался сохранить рассудок, но сейчас сил сопротивляться не было.

Я пуст.

Я холоден.

Я стою на подоконнике. Прохладный воздух заставляет дышать глубже. На улице уже стемнело. Прохожих не так много. Я почему-то медлю, хотя полностью уверен, что сделаю этот шаг. Хочется оставить этот момент в своей памяти. Розовая полоса заката еще не догорела на горизонте. Эта игра началась, когда на небе был почти такой же прекрасный закат. Теперь же я заканчиваю игру, делаю свой последний ход и обманываю игрока напротив, смотря на себя. И шах и мат я ставлю не противнику.

Я обыгран.

Я выброшен.

Я использован.

Я мертв…

====== Часть 24. ======

Комментарий к Часть 24. Фуух, наконец-то мне удалось это написать.

Хочу сказать, что эта глава предфинальная, и история близится к своему завершению.

Читайте, наслаждайтесь, остааляйте критику.

Люблю вас))

Ваш автор)

Pov Максим.

Я опоздал в школу. В пятницу, конечно, можно было отсидеться дома, но один я оставаться не могу. В голову лезли ненужные мысли. Хотелось пойти…навестить его…

Нет! Нельзя. Он предатель, моральный урод и жуткий эгоист. Не видит дальше собственного раздутого самомнения. И я не буду из-за него страдать, не буду. И мне…мне совсем не больно. Совсем не…

Утираю слезы из-под глаз.

В какую же тряпку я превратился. После смерти Андрея я был подавлен, а Антон оказался рядом. Он…профессиональный лжец. Я ненавижу его. Ненавижу. Как можно быть настолько… Он ведь мне душу изливал. Тоже вранье. И его отец… Наверняка нанятый актер. Все его эмоциональные всплески и срывы… Все это фальш. В нем нет ничего настоящего.

Но почему тогда так плохо? Я ради него пропускал школу, лгал родителям, да я ориентацию из-за него сменил. Отдалился от друзей, остался совсем один. Оценки у меня тоже ухудшились.

Пока я был с ним, точнее «его», я думал, что мир вокруг не имеет никакого значения. Этот гад сделал себя центром моей вселенной.

Меня поразило, как далеко он мог зайти ради этой глупой игры. Отдаться парню, да еще просто так. Не понимаю. Наверняка просто заигрался и это само вышло.

Ага, трижды.

Я не понимаю, ничего не понимаю. Призрак казался таким настоящим, живым, даже счастливым, пусть и не всегда. А эти его провалы в памяти. Пфф! Гениально! Этот образ забитого маленького мальчика. Ну просто Божий одуванчик, а не парень.

От одного воспоминания по спине бежит холодный пот.

Он приручил меня. Стал для меня хозяином и пользовался, отдавая команды, дрессировал, а как поощрение отдавал себя. Отличная система, просто слов нет.

Сегодня я сам не заметил, как начало темнеть. Весь день в своих мыслях не принес никаких результатов. Я продолжал бросаться из крайности в крайность, чуть ли не доводя самого себя до истерики.

В конце дня, когда я уже не мог думать, просто упал на свою кровать и почти сразу уснул. Голова болела жутко. От перенапряжения наверное.

Часа в три ночи мне на телефон пришло сообщение, как выяснилось, от Кира.

Слушать я его не хотел, поэтому просто бросил телефон рядом, снова проваливаясь в сон.

Не хочу просыпаться. Хочу остаться в этой теплой, дарящей спокойствие тьме.

На утро меня поднял крик мамы. Я вскочил с кровати и побежал на кухню. За столом сидела мама с кружкой кофе в руке. Под всегда веселыми глазами блестели дорожки слез.

— Мам, что такое?

— Про твоего Тошу только что говорили в новостях.

Ага, наверное о его выступлениях уже в новостях передают. Растет человек, богатеет.

— Сказали, что он выпрыгнул из окна.

У меня в груди защемило. Как «выпрыгнул»? Он же не умер, да, ведь не умер же.

Так, возьми себя в руки. Ты не должен так просто переживать. Даже если Голодов умер, он это заслужил.

Он сломал жизнь многим людям и я не собираюсь вот так просто его жалеть.

— Он уже не мой, мам. Мы расстались. И я не хочу о нем слышать.

Голос не мой. Какой-то…грубый? Да, наверное. В прочем, плевать. Суть я передал.

— Но что случилось? Вы были так счастливы… Он тебя бросил, да?

— Нет, это я с ним порвал.

Не сказав больше ни слова, ухожу в свою комнату, негромко, но вполне ощутимо хлопнув дверью.

На кровати лежит мой телефон, а на нем сообщение то Кирилла.

Может все-таки послушать? Оно вроде короткое. Но если Кир попытается его оправдать, я удалю. Ну, или просто брошу телефон в стену.

Подношу аппарат к уху. Кажется я до конца жизни буду ненавидеть голосовые сообщения.

« Макс, привет. Это Кир, Крирлл, ну ты понял. Я звоню извиниться перед тобой. Я не думал, что ты не знаешь, что… Это не телефонный разговор. Перезвони мне, когда будешь свободен. Это важно.»

Это важно… И что в этом может быть важного? Даже если закрыть глаза на всю его ложь, Призрак убил моего лучшего друга. Я ненавижу его хотя бы поэтому.

Набираю номер. На часах половина десятого утра. В школу я уже опоздал.

— Алло? Это ты?

— Да, я. Что ты хотел?

— Как же круто, что ты позвонил. Послушай, давай встретимся у Перекрестка через двадцать минут? Я все тебе объясню.

— Да, я буду.

— Вот и отлично.

Зачем я вообще это делаю? Я же решил игнорировать. Или не решил? Как же сложно…

А я никогда не любил сложности. В отношениях, в решениях вопросов…

А теперь я должен пойти.

Я не могу злиться на Кира. Он мне ничего не сделал. Интересно, а Призрак и с ним играет? Или Кирилл — единственный, кому Призрак может доверять?