Начальник озадаченно крякнул.

- Рассказать? Эт можно, конешно… Да тока как бы вам это, – он покрутил пятерней в воздухе. – Попонятнее?

- Расскажите в общих чертах, – поддержал Ястребок. – Например, про это поле. Как оно работает: оно отражает, или сначала насыщается?

Обретя почву под ногами, Пчельник битый час рассуждал о Генераторе. Иногда мне казалось что он говорит сам с собой – настолько сложным и непонятным казались его выкладки. Поначалу я внимательно слушала, но потом настолько запуталась в терминах и технических подробностях, что совершенно потеряла нить. Моего незаконченного медицинского явно недоставало даже на такое «упрощенное» объяснение. Сомневаюсь, что наши мальчишки все поняли, но в их головах, все же, что-то отложилось. По крайней мере, они не только кивали, но даже задавали вопросы по ходу изложения. Мне удалось понять главное: чертова штуковина сначала напитывается внешней энергией точно большая губка, а потом сбрасывает излишки, разряжаясь, куда придется. Я поежилась: оказывается, нам еще повезло, потому что проклятый шар мог разрядиться куда угодно и чем угодно, подчиняясь своей внутренней логике. Мы вполне могли поучить хороший заряд жесткого излучения прямо в морду! Внутренняя сфера, насытившись приложенной энергией, питала сам прибор, который, купаясь в энергетических полях, «переваривал» их, превращая в поле «вязкого времени». Что это за хрень я так и не поняла, одно было ясно: именно в этом поле мы и залипли, как муха в сиропе. Не было никакой возможности сдвинуться с места, пока не почахнем либо мы, либо этот взбрык корелянского ума. Наконец, мужчины замолчали, обдумывая услышанное.

- Чугунная, говоришь, болванка? – осведомился вдруг Таго, глядя на Ястребка.

- Не… Проще будет золото… – загадочно ответил Ястребок.

- Энергия? – Таго наклонился вперед, заглядывая Фатти в лицо.

- До демонической мамы! – вздохнул Ястребок.

Пчельник поворачивался, слушая то одного, то другого.

- Погодите! – вдруг воскликнул он, хлопая себя по коленям. – Ишь ты, что удумали! Хитро-о-о! Токма не кругло у вас в месте оном! Не синхронизируетесь, и потом, где ж стока силищи набраться?!

Змейка приподняла голову, следя за этими таинственными дебатами. Фатти завел глаза, и, шевеля губами, начал что-то прикидывать. Таго задумчиво погрузил пятерню в гриву.

- Да не тужьтесь! – хмыкнул Пчельник. – Я вам и так скажу: сто шестьдесят два стандартных пучка надобно! – он фыркнул, мотая головой, потом замер. – Хотя… Ежели свернуть две трети моего объема…

Миррир перебралась ближе, и уселась, положив подбородок мне на плечо.

- Ты что-нибудь понимаешь? – шепнула я.

- Нет, но я думаю, что Фат и мастел Таго очень умные, и очень сильные! Кломе того, Командол – он Великий Дух!

Она убежденно кивнула и принялась следить за полемикой.

- Скока ж вы дадите? – склонив голову набок, вопрошал Пчельник.

- Я – сорок, и три на воплощение, – ответствовал Ястребок.

- Недурно! – кивал Пчельник.

- Пятьдесят шесть, – коротко сказал Иней.

Пчельник изумленно присвистнул.

- Ух ты! А не брешешь, зверюга?! – поразился Фатти.

- Когда я врал? – угрюмо буркнул Иней.

- Вот это силища! Ты же мог бы Танарета – в атомарный порошок!!!

- Если бы… – вздохнул Таго. – Я же только биофазу и видимый спектр…

- Биофаза! – соглашался Пчельник. – Биофаза мощная, емкая штукенция! Согласен! Остальное добудем из моего объема. Мнится, у меня тожа биофаза справная!

====== Часть 40 ======

Они сделали это! Сделали, и теперь мы несемся по-над морем, приближаясь к конечной цели нашего путешествия. Позади дрожащие от напряжения пальцы Ястребка, покрытый крупными каплями лоб Пчельника, и ослепительно сияющие ладони Таго. Позади екающая от ужаса селезенка, позади малиновая дуга разряда, прошедшая в миллиметре от моей головы, когда Генератор разрядился снова, испарив соленые волны прямо за нашими спинами. Во второй раз магам удалось «синхронизироваться», и голос Фатти, дрожащей на последнем пределе струной. Прозвенел над океаном. Переливчатая сфера, что секунду назад невозмутимо глотала и яростно-белый луч Таго, и зеленые молнии Фатти, и странное дрожащее марево, испускаемое Пчельником, засияла вдруг золотом, дрогнула, и рухнула в океан, взметнув многометровый водяной столб. Потоки воды обрушились на остатки платформы, сокращенной Пчельником от «стиральной доски» до «мыльницы», пол под нами дрогнул. «Ур-а-а-а!!!» – заорал Фатти, голос его вдруг сорвался, ноги подогнулись, и он упал на колени. Змейка Ли метнулась к своему любимому магу, она обхватила его голову, покрывая поцелуями бледное лицо с бескровными от усталости губами. Таго опустился рядом, я обняла его и уложила его голову себе на колени, и украдкой смахивая набегающие слезы, дула на покрытые волдырями ладони. Пчельник постоял некоторое время, рассеянно улыбаясь и отирая лоб и взмокшие усы, а потом начал погружаться в рифленый пол. Казалось, его засасывает застывающая лава, и, как только пол сомкнулся над его макушкой, платформа плавно стронулась с места, постепенно набирая ход. Мы замерли на полу, подставив лица крепчающему ветру. На темнеющем зелено-фиолетовом небе едва приметными крапинками проступали первые звезды.

- Пить охота…, – едва слышно прошептал Фатти.

- И жра-а-а-ть…, – протянул Иней, пытаясь согнуть пальцы, и кривясь от боли.

- Скафандлы! – хлопнула себя по лбу Миррир.

Через минуту мы уже тянули сладковато-соленую жидкость из своих НЗ. «Жизнь прекрасна, несмотря на весь свой ужас!» – подумала я, перебирая серебристо-черную гриву Таго.

Верн встречал нас эскортом «пограничников», чьи серебристые тела родились из сгущающегося мрака, подобно бледным пещерным рыбам. Коротко рявкали сирены, острые лучи прожекторов ощупывали нас точно вибрисы. Гибкие туловища огромных стальных выдр оторвались от поверхности воды, и, понеслись бок обок с нашим «корытом». Я почувствовала, что Пчельник оживился, его таинственный разум наполнился мельтешением цветовых пятен. Видимо, он как-то переговаривался с этими необычными аппаратами. Стальные «пограничники», глядя на нас ослепительными зрачками прожекторов, вели нас к вожделенному острову. Между глянцевитыми вздыхающими волнами и черной громадой горы Сорер, словно ожерелье, брошенное в воду капризной принцессой, мерцал и переливался огнями Порт-Верн.

Казавшаяся такой романтичной, бухта Порта-Верн, вблизи порождала совсем другие чувства. Естественные скалы, окружавшие ее, были укреплены мощными фортами, сложенными из титанических каменных плит. Повсюду горели яркие белые прожектора, тут и там, из узких бойниц выглядывали дула пушек и острия излучателей, прикрытые переливчатым муаром силовых полей. Полосы каменных волнорезов рассекли бухту на узкие сектора. Пленный океан униженно лизал гранитные глыбы, тихо шепча какие-то жалобы равнодушным камням. Стальные выдры проводили нас к одному из причалов, и, беззвучно исчезли в темных волнах. Пчельник опустился на пропитанные солью камни. Едва мы сошли с его плоского «тела», как он съежился, стянулся, обретая привычную человеческую форму. Издалека донеслись шаги множества ног – хозяева острова выслали своих представителей. Фатти зевал и передергивал плечами на свежем ночном ветру, Таго обнимал меня, точно стараясь спрятать от всего мира. Выйдя вперед, Пчельник принял достойную позу, и застыл, скрестив руки на груди, как известный памятник Пушкину. Встречающие приближались. Уже можно было разобрать четыре фигуры, затянутые в строгую униформу, в руках блестело оружие. Это были трое рослых мужчин и женщина лет тридцати. Слегка полноватая, она, тем не менее производила впечатление редкой собранности и подтянутости. Правильное энергичное лицо украшали живые блестящие глаза, красивые губы были плотно сжаты, и весь ее облик говорил о редкостной силе воли, похоже, она точно знала что ей делать.

- Уважаемый Пчельник, а это Главный Целитель Дола, Князь Уккский, и Мара Линк, я полагаю?