Бросив никчемную бумажку, Нейтан осмотрелся. Впереди его ожидали несколько дверей, расположенные в ряд друг за другом.

«Куда же подевалась эта девочка? Может быть она тут специально, чтобы замедлить меня? Остановить? Ладно. Кто бы она ни была надо идти дальше. Так, пожалуй, начнем справой.» — сказал про себя Нейтан и проследовал к выбранной двери.

За ней оказался склад инвентаря, где все беспорядочно валялось на полу: весла, каноэ, спасательные жилеты, рупор, и многие другие принадлежности.

«Так … мне здесь ничего не нужно.» — решил Нейт и захлопнул дверь. — «Ладно, может быть за второй дверью найдется что-нибудь полезное.»

Но центральная дверь не поддавалась, как Нейтан не старался: он пытался вышибить ее плечом, бил ногой по замку, но все тщетно.

«Ну ладно, у меня есть еще одна дверь, надеюсь, она сговорчивее будет.» — подумал Финч, укоризненно посмотрев на «своего обидчика».

Подойдя к левой двери, мужчина повернул ручку и она отворилась.

— Вот, учись! — глядя на центральную дверь, произнес Нейтан, показывая левой рукой на открытый проход.

Стены в соседней комнате были обиты мягкой, отдающей желтизной, тканью, на полу валялись разбросанные пивные банки, разбитые стекла, хотя в этой комнате не было окон, разорванные книги, а в центре всего этого бедлама стоял стол, на котором красовался чистый телефон с дисковым циферблатом. Его корпус был красного цвета, а трубка — черного. Кое-где с потолка, по стенам, стекала темно-багровая кровь. В помещении стоял жгучий и противный запах гнилой плоти. Немного осмотревшись вокруг, Нейтан хотел было уже покинуть помещение, как вдруг зазвонил телефон. Металлическое лязганье доносилось из корпуса аппарата и гулом проносилось по комнате, немного оглушив Финча.

«Что? Кто бы это мог звонить? Я думал, что тут уже давно связи нет.» — подумал Нейт и немного помедлив, все же решился поднять трубку.

— Алло?… — неуверенно сказал мужчина, вслушиваясь в каждый шорох доносящийся с того конца телефонной линии.

Ответа так и не последовало. Слышно лишь тяжелое дыхание.

— Алло-о-о? Кто это? — продолжал спрашивать Нейт.

— Па-па-а-а?… — раздался тонкий и еле слышимый детский голос.

От удивления глаза у Нейтана расширились: «Эмили?».

— Эмили? Это ты доченька? — с надеждой услышать положительный ответ, спросил мужчина.

Наступило неловкое молчание, и собеседник вновь начал тяжело дышать.

— Эмили? Прошу, ответь, что это ты… Прошу тебя… — умолял Нейт, обхватив трубку двумя руками.

— Папочка… — еле выговаривая, произнес тихий голосок.

— Да, доченька, это я. — глаза у Нейтана заблестели, и по щеке побежала прозрачная слеза. — Эми, ты где? С тобой все в порядке?

— Папочка, мне плохо. Помоги мне… — и голос погряз в тишине.

— Эмили? Эмили?! — взывал мужчина, но ответа так и не последовало.

Вдруг телефон начал разваливаться, оставляя после себя огромную груду омерзительных червей, которые начали резво расползаться по всему столу, а трубка испарилась. От неожиданности Нейтан сделал пару шагов назад, а в этот момент обстановка в комнате начала немного меняться. Обивка со стены, находившаяся слева от Финча, начала потихоньку сгорать, оголяя дыру, которая вела в другую комнату.

«Боже мой, это была Эмили. Вне сомнения, это она. Я точно уверен. Ее голос ни с кем не спутаешь. Но где она? Я ничего не понимаю. Что вообще здесь происходит?» — думал Нейтан, расхаживая по комнате. — «Я просто обязан ее найти!»

Еще раз, окинув стол беглым взглядом, мужчина немного передернулся от омерзения и пошел к проходу в другое помещение. Медленно и осторожно он подошел к щели в стене. Ее края были обожжены, а что происходит в соседней комнате, было не видно, да и фонарик уже совсем слабо светил. Проход был настолько узкий, что Нейтану пришлось встать боком и аккуратно проходить через него.

И вот он в другом помещении. Пройдя в дыру, Нейт вступил по щиколотку в какую-то неизвестную субстанцию, цветом напоминающую кровь. В комнате было довольно темно и сыро, с потолка монотонно капала вода, а вся обстановка состояла из стола в дальнем краю комнаты, на котором что-то лежало, но что именно тяжело увидеть из-за тусклого освещения.

Хлюпая, Нейтан пошел к столу, но к нему было не так то и просто добраться. В тот момент, когда мужчина находился в центре комнаты, из неоткуда показался монстр — «утопленник», как возле библиотеки. Нейт замер. Монстр не торопливо полз в его сторону, громко вздыхая и подвывая. Финч с уверенностью достал из кармана складной нож, раскрыв и взяв его в правую руку, он поманил «уродца» к себе. Чудовище начало интенсивнее перебирать руками и быстрее подбираться к своей цели, но человек оказался проворнее и одним быстрым рывком оказался позади «утопленника», вонзив нож прямо в затылок этой твари. Этого оказалось мало и существо, резко развернувшись через правое плечо, попыталось ударить острыми когтями своего обидчика. Финч успел вовремя среагировать и увернулся от атаки. Следующий ход вновь за человеком. Замахнувшись, мужчина со всей силы вонзил лезвие прямо в голову этому «уроду», а правой ногой он ударил в лицо монстра, от чего тот отстранился немного назад. Не вынимая ножа, Нейт левым кулаком пару раз ударил чудовище. «Утопленнику» это явно не понравилось и он резко высунул из воды свои когти и порезал правую щеку Финчу.

— А-а-а! — закричал от боли и злости Нейтан.

С ненавистью в глазах он накинулся на монстра и начал осыпать его яростными ударами ножа в голову и тело. Лезвие проходило сквозь плоть «утопленника» разрывая и кромсая его. Нож практически по самую рукоятку проходил в глубокие раны. Кровь разлеталась во все стороны, окрашивая стены в багровые тона. Спустя пары десятков ударов Нейт успокоился и осмотрел чудовище. Оно было не подвижно, с ним покончено. Поднявшись с пола, Финч сложил нож и, положив его обратно в карман, продолжил свой путь дальше.

К удивления Нейтана на столе его ждали две батарейки, как раз для его нагрудного фонарика, и записка, а на ней лежал маленький цилиндр с вращающимися металлическими кругами, на которых были выгравированы буквы.

«Интересно…» — сказал про себя Нейт, крутя в руках эту диковинную штуку.

В записке было написано черной ручкой: «Ответ — слово на картинах».

«Хм. Ответ на картинах… На каких именно картинах? Их нигде нет!» — осматриваясь вокруг, негодовал Финч. — «Ладно, хоть батарейки для фонарика есть.»

Подняв их со стола, мужчина выключил свой фонарь, потеряв всякую ориентацию в пространстве, так как вокруг властвовала темнота. На ощупь, он вынул старые батарейки и аккуратно, чтобы не выронить, вставлял новые. Как только вторая батарейка встала на свое место, и была закрыта крышка фонаря, Нейт вновь нажал на кнопку и осветил помещение. Свет ударил и озарил все вокруг.

Неожиданно на стенах появились семь старых картин, покрытых слоем пыли. На одной была изображена красивая женщина лет тридцати в пышном платье, сидящая полу-боком на стуле и кокетливо смотрящая куда-то вдаль. На другой — мужчина средних лет с улыбающимся лицом, на нем была одета голубая рубашка с длинным рукавом. Он стоял, сложив руки, а его глаза были направлены на картину с девушкой, словно он смотрел на нее. Третья картина представляла собой небольшой пейзаж: голубое небо, на котором кое-где проплывают одинокие облака, внизу картины — поле с яркой зеленой травой, а в центре размещалась маленькая площадка, на ней стоит невысокая белая детская горка, с которой скатывается счастливая девочка, одетая в белоснежное платьице. Глядя на эту картину, Нейтан услышал эхом игривый детский смех. Далее картины становились все мрачнее, и на них больше не наблюдалось той радости, что на первых. На четвертой картине девушка в пышном платье сидела уже не с кокетливым, а с измученным взглядом, направленным куда-то в сторону, и улыбка исчезла, на ее место пришла унылая гримаса. На пятом полотне мужчина с хмурым видом, складывалось ощущение, что он вонзался взором прямо в душу Финча, а руки были сложены в замок на груди. На шестой картине больше нет этих буйства красок и сочной зелени, а на небе появились мрачные черные тучи, из которых били молнии. Девочка не смеялась и не веселилась, слезы покрыли ее румяные щечки, а глаза больше не блестели. На последней, седьмой картине были совмещены сразу три предыдущие композиции: слева, пустой стул; в центре стоял мужчина, печально опустив голову вниз, и буравил взглядом землю, рукава его рубашки были закатаны по локоть, с кистей рук капает вода; справа от него — вместо луга, где раньше резвилась девочка, черная земля с огромными кратерами, небо заволокло грозовыми «тяжелыми» тучами, извергающие яркие молнии из своих «пастей», горка опрокинулась на бок и почернела, а девочка пропала с картины.