Пробравшись в тёмный внутренний дворик, беглецы наконец-то нормально познакомились – выяснилось, что мероприятие это – не просто так, что это выставка... Сау действительно припоминал массивный чёрный багет, развешенный по стенам, но яркое направленное освещение не давало рассмотреть, что же он обрамлял, буквально слепило, заставляло избегать приближаться к стенам вообще. Как выяснила Рита, об экспозиции не знал практически никто из пришедших, что ставило девушку в абсолютный тупик, так как эта идея была её детищем... Сау едва не сгорел от стыда. Получалось, что он уже с час отвлекает от работы человека, который здесь делом занят! Но Рита, видимо, была на самом деле довольна, что её заморочили беззаботной болтовнёй, поделилась с майа очень недвусмысленно благоухающей самокруткой – отказать хозяйке майа не мог. Начинка оказалась душевной, так что оставшееся время новые друзья в удовольствие разглядывали коллекцию, предварительно заматывая лампу над экспонатом. В погребально тёмных и массивных рамах оказались заточены вековой давности ручные чертежи, спасённые от уничтожения после перегона их в цифру.

-И кто придумал такое оформление... – вслух рассуждал майа, “путешествуя” по одному из чертежей.

-First it seemed to be fuckin’ great idea, – ответила Риа. – But that light killed everythyng.

-Да, без света гораздо лучше.

В трипе по линиям перекрытий майа был схвачен за плечи, и даже вздрогнул, заныривая обратно, в трёхмерный мир.

-Развлекаешься? – поинтересовался Мелькор.

-Я?

-Ты.

Майа глубоко задумался над вопросом. Над значением слова “развлекаться”, над тем, применимо ли оно к его сиюминутному состоянию...

-Да ты, я смотрю, по обоям путешествуешь, – приподнял брови вала. – Не запыхался?

-That’s not a wallpaper! – возмутился Саурон.

Мелькор поднял взгляд на изображение в раме, кивнул понимающе.

-Устал? – коротко спросил вала.

Майа отрицательно покачал головой.

-Поехали продолжим банкет?

-That’s Rita, – представил Сау девушку, которая до этого момента не придавала значения этому диалогу и теперь слегка встрепенулась.

-Hi, let’s leave for after-party, – вала любезно подхватил под спины обоих и повёл к выходу.

-Oh, yes… I’m Rita!

-Glad to make acquaintance, such a great work you’we done, I mean the exhibition… – певуче заговорил Мелькор по дороге к такси.

Весёлая компания высадилась под неяркую вывеску некоего подвального помещения. Внутри, наверное, было очень стильно и дорого, в оттенках чёрного и блеске “под серебро”, только вот очень темно: майа ориентировался на переливы света впереди, не утруждая себя разглядыванием существ вокруг, стен и ступеней – его вёл вала, очень уверенно, неотступно, создавая полное ощущение того, что на него можно опереться полностью, положиться... В итоге, спутники рухнули в какую-то лаундж-зону, на низкое широкое ложе без начала и конца. Рядом, за невысокими блестящими перилами, орал и искрился танцпол, а справа и слева от майа и вала валялись, громко смеялись и близко перешёптывались другие любители мероприятий с продолжением... одетые слишком парадно для простого похода на тусню, многие – в костюмах, формальных рубашках, расстёгнутых на всю грудь... руки, теребящие резинку на чужом чулке, влажные, расцелованные губы в зовущих, жадных улыбках... казалось, не хватает одного запала, последней пакли, чтобы расстегнулись последние пуговицы и одежда полетела клочками прямо на дёргающуюся под клубняк толпу; майа скалился довольно и молча от знания – этой каплей может стать он, если захочет. Все эти существа вокруг жаждут скинуть с себя свои дорогие тряпки, да так, чтобы не найти потом, тереться и греться обо всех, кто рядом, затягивать новых и срывать покровы со всего на свете – это будто ходить босиком по снегу; нет, ходить голым по колкому насту, лежащему на зелёной траве, залитой светом дня, посреди толпы, выбирая самый острый путь – майа загнанно дышал в шею своего вала; фнатазии, наводнившие его голову, ускоряли кровоток не хуже бега с препятствиями. Мелькор, кажется, был в ударе, на пике притяжения – переговаривался весело сразу с несколькими соседями, а те по очереди теребили воротничок Его рубашки, пуговицы, заползали ладонями на обнажившуюся грудь, иногда придерживали за плечо; майа тоже чувствовал на себе чуть больше рук, чем та единственная, что обнимала его и сминала рубашку на боку, но не шевелился; рассекал волны похотливого марева; и сказать – он хотел что-то сказать, но не то, чтобы не находил слов, а сама мысль произносить что-либо казалась ему невозможной.

-Ты восхитительный, – выдохнул Мелькор, глядя майа в глаза, неожиданно, на середине какого-то увлекательного разговора, который продолжался теперь без участия вала.

Майрон хотел и не мог передать очень многое сейчас. Но Мелькор, скорее всего, не смог бы ни услышать, ни понять.

Как ни странно, майа проснулся на следующий день с разумом чистым, как слеза.

-Мелькор. Мелькор! – позвал Саурон в надежде, что Он где-то здесь, не умчал в неизвестном направлении один.

Вала пришёл на зов, развалился на кровати рядом. Явление Его было подобно чуду – раз в жизни Он не был уже с утра вымыт, выглажен и застёгнут на все пуговицы, а наоборот – пришёл голым и непричёсанным, отчего казался моложе и ближе.

-Мелько. Мы вчера много пили?

-Да ничего практически, – пожал плечом вала, подсчитав что-то в уме.

-Что у меня с животом?

-А что с ним?

-Потрогай.

Мелькор выполнил просьбу – на ощупь кожа вокруг пупка была вроде бы слегка масляной.

-Здесь румсервис круглосуточный. Мы как вернулись сюда – заказали поесть.

-И?

-Я ел с твоего живота, – довольно протянул вала, растягиваясь на постели всласть. Теперь стало понятно, откуда повсюду крошки.

-Это же щекотно...

-Не знаю, ты на телефон снимал. Недовольным не выглядел.

Майа огляделся по сторонам. Вот он, беспристрастный мобильный свидетель, который сейчас всё расскажет... хотя уже один взгляд, брошенный на чёрную отражающую поверхность, заставил вспомнить ещё кое-что.

-А что у меня в ушах? – схватился майа за левую мочку, не веря глазам.

-Серьги. Эти чуть больше предыдущих. Подходят тебе лучше.

-Откуда они?

-Бриллианты, как и еду, здесь можно заказать круглосуточно.

-Боже, Мелькор, они что, настоящие?

-Конечно, они настоящие, Саурон, не дури, неужели я буду облизывать стекляшку или пластик? Это неестественно.

На этом Мелькор утратил интерес к разговору, зато шея и ушко, дразнящее кристально-холодным блеском натурального камня, завладели Его вниманием безраздельно: вала проследил языком путь от ключицы до сверкающей точки назначения, оставляя широкий влажный след; Его дыхание так тепло отражалось в ушной раковине, что Саурон едва вспомнил, что хотел сделать минуту назад. Мелькор уже втиснул бедро между коленок майа, претендовал на больше места и больше внимания для себя, когда Сау нашёл таки, что искал, нажал на плей...

-Боже, Мелькор, это жесть!

-Неправда, – низко и напевно шептал тот, – ни одна порностудия так круто не снимет.

-А что у нас с глазами? Мы точно ничего не пили? Что же тогда так водички хочется...

-Только это, – кивнул вала на простую пластиковую бутылочку с остатками минералки.

У воды обнаружился вкус – сладковатый, не знакомый, но понятный. Только попробовав, Сау закрутил крышку и зашвырнул подальше:

-Мелькор, мы под кислотой были?!

-Только не причитай, – прохрипел вала в плечо майа. – Мы ведём не тот образ жизни, чтобы сторчаться. Когда мы уходили из галереи, ты вообще-то был уже готовый, даже без меня.

Сау вздохнул, вспоминая, какую головомойку устроил Кано год назад, когда “приятели” угостили того феном... как в красках описывал эльфу его дальнейший путь по наклонной...

-Мелько. Тебе не кажется, что мы загуляли? – вздохнул майа под натиском изголодавшегося любовника.

-Какой сегодня день недели?

-Пятница, вроде...