Так что даже уже отслужившие свое паровозы годились не только на переплавку. Но даже если все механизмы паровоза уже не было смысла восстанавливать, паровоз и тут старался сослужить службу. Ведь паровозы - "это не только ценный мех" - это еще и металл. Причем разный, полезный, и зачастую неожиданный, по крайней мере - для меня, хотя, если подумать, решения по применению выбранных металлов вполне логичные.
Например, полные силы инерции паровозного механизма достигают сорока тонн и более, и их уравновешивают с помощью противовеса, расположенного на ведущей колесной паре - там находится сплошная масса, ограниченная хордой. И если ранее это был сплошной массив из стали, то в последнее время, когда мощности, а следовательно и скорости паровозов все увеличивались и увеличивались, плотности стали уже переставало хватать для создания нормальных противовесов - просто не хватало пространства, чтобы разместить достаточный объем, а следовательно и массу, ближе к ободу колеса, а размещать много металла у оси смысла особого и не было - этот объем практически не работал. Поэтому противовес все чаще делали полым и заполняли свинцом, так как при том же объеме он был массивнее и лучше уравновешивал действующие на колесо силы.
Причем свинца требовалось много - так, на один паровоз, скажем, серии "ФД", приходилось до полутора тонн свинцовой заливки. Правда, новые - не спицевые, а дисковые колеса с прорезями - имели заливку уже под семьсот килограмм - дисковые колеса легче спицевых, так как в последних спицы требовалось делать толстыми, чтобы они выдерживали изгибающие нагрузки. Но и такие паровозы давали нам свинца на 350 000 патронов каждый, а старые - и вообще более чем на 700 000 - мы уже начинали делать пули со стальным сердечником, так что свинца требовалось пара граммов на одну пулю. Десять паровозов - и получаем в среднем пять миллионов пуль ... Или около десяти тысяч аккумуляторных элементов, хотя их мы пока набрали предостаточно - и наших, и немецких - мы так прикинули, что запасов свинца, с учетом найденного на складах и в других конструкциях, машинах и механизмах, нам хватит где-то на полтора миллиарда патронов - включая такие экзотические источники этого металла, как свинцовые кувалды, которыми в депо вбивали, например, сцепной палец в отверстие колесного центра перед запрессовкой - чтобы не повредить его поверхности. Да и после изъятия свинца паровозы еще могли работать - мы ставили чугунные противовесы и гоняли технику на более низких скоростях - чтобы такой уменьшенной массы хватало для компенсирования инерции. Тем более что изымали свинец далеко не из всех - еще и через год более сотни продолжали ездить с "родными" противовесами.
Других цветных металлов тоже хватало - баббит, свинцовистая бронза, обычная бронза - паровозы разных конструкций имели их десятки, а то и сотни килограммов, так как в них требовалось уменьшать трение при больших нагрузках и на больших площадях. Да и в депо были запасы этих сплавов на тонны - иначе как тогда без них ремонтировать паровозы ? А один паровоз - это подшипники скольжения для сотен двигателей внутреннего сгорания. Или ведущие пояски для тысяч снарядов - ну, пока мы не перешли на ведущие пояски из мягкого железа. Про собиравшийся нами лом цветмета на местах боев и разбитых аэродромах я уже упоминал.
Про стальные и медные конструкции паровозов я также рассказывал - старые паровозы серий "Щ", "Э", "С" и некоторых других - содержали одну, две, а то и три тонны меди - в зависимости от размера топок, перечня элементов, сделанных из меди, последующих ремонтов, когда медные детали и листы могли быть заменены на стальные или наоборот. А для их ремонта в депо и линейных мастерских держали сотни килограммов прутков красной меди диаметром пять миллиметров. И это еще не все вкусные вещи. Так, в новых моделях паровозов начали ставить циркуляционные трубы, обеспечивающие интенсивное перемешивание воды в котле. Трубы делаются обычно из легированной молибденом стали - на один паровоз ставится три-пять таких труб диаметром восемь-девять сантиметров - общей массой килограммов в пятьдесят. И барабаны котлов - особенно на заграничных паровозах - зачастую делали не из обычной стали, а из стали, легированной никелем. Ну, никелевой стали у нас и так было навалом - коробки танков, даже разбитых в хлам, были крупным источников качественной стали.
ГЛАВА 7.
Но все-таки - металлы металлами, а ремонтные возможности железных дорог были для нас самым ценным приобретением. Причем ремонтные возможности прежде всего крупногабаритных конструкций. Взять те же колесные пары. Я-то думал, что все они поставлены жестко. Нет. Так, у паровозов серии "Э" первая и четвертая оси - жесткие - именно они определяют положение паровоза при проходе через повороты. Вторая и пятая могут перемещаться поперек движения, тем самым приноравливаясь к поворотам. А третья ось вообще имеет колеса без реборд - чтобы сравнительно длинный паровоз мог походить повороты и ему бы не мешала середина - с ребордами эти колеса сильно бы упирались в рельс, а то и вообще наезжали бы на него ребордой. Так что колеса ведущей пары, то есть движущие, особенно на мощных паровозах, делают без реборд, чтобы уменьшить на них влияние рельсов - они просто катятся поверху, а паровоз удерживается на путях ребордами других колесных пар. Причем у разных паровозов сочетание и конструкция колес и их подвесок были различными, как и диаметр колес - бегунковые - от 760 до 1050 миллиметров, движущие у товарных паровозов - 1200-1520, а у пассажирских - 1700-1900 - эти поезда легче грузовых, поэтому могут ехать с большей скоростью, которая при той же мощности паровой машины как раз обеспечивается увеличенным диаметром. За границей новейшие скоростные паровозы получают колеса с диаметром уже 2300 миллиметров.
Колеса насаживаются на оси внатяг, с помощью прессов усилием в двести тонн - соответственно, тут имелось довольно мощное прессовое оборудование. Более того - у мощных паровозов оси делают сверлеными, чтобы облегчить вес, соответственно, тут имелись станки для рассверливания таких осей. Правда, подпольщики, например, в Барановичском депо, уже успели вывести этот станок из строя - чтобы немцы не могли ремонтировать на нем свои артиллерийские стволы. Молодцы и герои. Вот только и восстанавливать станок теперь пришлось им же. Как и несколько других станков, что они успели вывести из строя.
Но и сами колеса - не просто стальной круг. На колеса насаживаются бандажи - кольца из более прочного металла, и тоже - прессами, внатяг. Мы, кстати, стали использовать эти же прессы для смены обрезинивания катков. А так как, например на танках БТ, отказались от колесного хода, то уменьшили толщину обрезинивания - так, конечно, увеличилась удельная нагрузка на резину, зато уменьшился ее нагрев - по нашим представлениям, именно он прежде всего приводил к расслаиванию резинового бандажа. Но пока проверить это мы не могли - танки еще не наездили столько километров, чтобы сказать с определенностью.
И, возвращаясь к бандажам железнодорожных колес - так как они испытывают большие нагрузки, их прокатывают из очень твердой стали - мы очень скоро стали использовать ее даже в качестве инструментальной, да и для брони и ответственных деталей ею тоже не пренебрегали - колес тут было немеряно - тысячи, а позднее и десятки тысяч, так что на пару десятков танков с дополнительной броней и переделанных из танков самоходок можно было выделить и броню получше, чтобы в очередной раз удивить немцев убер-машиной - вроде та же, а снарядами привычно не берется - такой финт, когда внешне выглядевшее как и старое, но имеющее новые свойства, мы проделывали не раз, заставляя немцев тратить время на то, чтобы приспособиться к новым условиям боев - и каждый такой временной зазор давал нам очередное временное преимущество, которым мы старались воспользоваться по полной, пока фриц не приноровится. Так выходило потом и с "супер-танками", когда они могли подойти к фрицу на близкое расстояние и при этом оставались неуязвимы. Более того, немцы некоторое время считали неуязвимыми и остальные наши танки, что внешне выглядели так же, соответственно, фрицы раньше начинали отступать даже перед непрокачанной бронетехникой. Так что, несмотря на небольшие затраты, эффект был внушительным. Правда, производственные мощности осени сорок первого не позволяли нам делать массовый апгрейд бронетехники новой броней, хотя такой стали хватило бы и на большее количество танков - колес было тысячи, а толщина бандажа на колесах - от 75 до 100 миллиметров.
