Немцы тоже почувствовали улучшение нашей тактики а порой и стратегии - все чаще их подразделения оказывались в окружении и были вынуждены сдаваться. Их мы обменивали на наших военнопленных и гражданских в соотношении один немец за десять-двадцать наших - пока фрицы ценили себя еще очень высоко.
ГЛАВА 37.
Всем этим успехам во многом мы были обязаны той новой системе обучения, что выросла из наших совместных посиделок.
Начиная с июля бойцов обучали общению с техникой на конкретных примерах - на двух-трехчасовых занятиях раз в день они совместно с механиками перебирали узлы и агрегаты различной техники - коробки передач, двигатели, рулевое управление, систему зажигания - и так постепенно, на практике, знакомились с устройством автомобиля или танка. Поначалу это несколько задерживало ремонт техники, так как механики много времени тратили на объяснения и показ малоопытным людям как все работает и для чего нужны те или иные детали. Но вскоре, после двух-трех занятий, группы начинали быстрее разбираться с работой новых узлов, стали самостоятельно находить неисправности даже после короткого объяснения принципа работы - просто по цвету смазки или видимым дефектам на поверхности деталей. И оказалось, что у техников появился громадный резерв рабочей силы - теперь они сами требовали себе на занятия бойцов, чтобы перебрать тот или иной механизм, сделать ТО автомобиля или провести ремонт сломавшегося блока - много рабочих рук позволяло опытным механикам лишь контролировать работы, не занимаясь непосредственно откручиванием гаек или протиранием деталей ветошью - все это делали "ученики", которым такая новая для них работа позволяла получить новую специальность, что повышало их авторитет в собственных глазах и в глазах товарищей. Наиболее толковых бойцов переводили из боевых подразделений в ремонтные, а затем и в производственные - естественно, если они не сильно сопротивлялись этому - некоторые хотели бить фашиста непосредственно своими руками, но большинство, пусть и после некоторой беседы, понимало, что поддержание техники в рабочем состоянии - дело не менее важное, тем более что и общая установка была на механизацию процесса уничтожения врага. В результате такое поточное обучение уже к сентябрю давало по двести-триста новых механиков в неделю, что в свою очередь резко повысило насыщенность наших частей техникой.
Менее толковым, которые не переходили в ремонтно-производственные бригады, тем не менее тоже находилась работа по использованию этой самой техники. Да даже если у них не получалось нормально использовать технику и она постоянно у них ломалась из-за неправильной эксплуатации, то все-равно, на выходе мы получали повышение знаний данной категории. Ну - а не получилось в этой области - получится где-то еще, или позднее еще раз попробует - "все для человека". Тем более что мы постоянно проводили курсы по смежным специальностям, и порой человек, пока неспособный к управлению техникой, становился отличным наводчиком зенитки или заряжающим в танке - тоже непростая работа. Главное - что он попробовал повертеть железки, прикоснулся к новому для себя - все лучше, чем постоянно оставаться на одном и том же уровне.
Ведь самое сложное в технике - нештатные ситуации. И без знания, а тем более понимания, из-за чего они происходят и как действовать в конкретных ситуациях, управление техникой будет неэффективным - будут гореть тормоза, ломаться валы и шестеренки, а все потому, что, например, вместо плавного и равномерного выхода резко газанул на песчаном грунте, колеса потеряли сцепление с ним, сопротивление на них уменьшилось и как следствие резко возросли обороты - система вошла в нерасчетный режим и ответила на такое управление поломкой.
Самое сложное в перестройке обучения было составить критерии, цель - чему же надо научить человека на конкретном курсе. То ли двигательной активности, для взятия зданий, то ли способности восприятия, для ведения разведки, то ли быстрым расчетам для поражения воздушных целей - приходилось каждую ситуацию раскладывать на составляющие, определять способы действия, и уже от этого составлять план обучения и проверки знаний и навыков. Ну это помимо того, что была составлена начальная версия карты деятельностей, которая затем постоянно пополнялась.
К ноябрю только кодификацией занималось более тридцати человек, которые привлекали специалистов из конкретных областей деятельности. Что-то взяли и из перечня образовательных учреждений, но там была слишком крупная градация по профессиям. Мы же хотели составить набор более мелких специализаций, чтобы была возможность обучения людей без длительного отрыва от их деятельности - что-то типа курсов повышения квалификации - так не страдало и дело, и человек приобретал новые знания и навыки, которые позволяли выполнять это дело более эффективно либо же выходить на новый уровень в той же или связанной с ней области.
Например, заряжающий зенитки уже знает, что это такое, пообтерся в коллективе зенитчиков, нахватался каких-то знаний, поэтому он может быть обучен специальности наводчика - вращению рукояток и работе с прицелом. А для этого ему надо изучить работу червячных и зубчатых передач, уход за ними - чтобы он знал ограничения по скорости наводки и своими дерганьями не "закусил" передачу, пытаясь менять настройки прицела резче, чем она позволяет. А от наводчика один шаг до командира орудия, где уже требуется простейшая геометрия для расчета установок прицела, знание летательных аппаратов - их возможности и тактики использования - чтобы предугадать возможные действия противника и выдать упреждающую команду расчету - наводчику, заряжающим. А это новые специализации, которые можно получать и постепенно - овладел расчетом траекторий - уже в принципе может управлять боевым расчетом, освоил тактику противника - может еще эффективнее управлять расчетом и так далее, и все - без отрыва от "боевого производства" - просто постепенно повышает уровень мастерства, а мы вместе с тем практически сразу получаем боевую единицу, которая хоть как-то может выполнять свои обязанности - голод на профессионалов, особенно в июле, был просто страшный, поэтому приходилось обучать людей сначала самому основному, а уже затем подтягивать до нормального уровня. И вместе с тем человек не грузился сразу всеми знаниями, он отрабатывал их на практике по кускам - это позволяло прочно закреплять каждый блок навыков, в отличие от стандартного обучения, где знания, недостаточно усвоившись, наслаивались друг на друга, и на выходе получали человека, которого все-равно надо было учить "на производстве".
Еще сильнее закреплялись эти знания, когда человек сам становился учителем по курсу - после некоторой практики мы поручали таким новоиспеченным мастерам самим обучить недавно полученной специальности двух-трех новичков. Одновременно с еще большим закреплением навыков это позволяло решить и проблему преподавательского состава - он буквально рос как на дрожжах. "Настоящим" преподавателям оставались контрольные функции - выборочно проверить знания учеников и постараться доучить тех, кто не освоил курс, одновременно же выяснить причину неудачного обучения - то ли сам курсант не проявил усидчивости или сообразительности, то ли "учитель" не смог передать знания, а то и сам не освоил их в полной мере, но как-то "проскочил" сдачу зачета. И по результатам проверки проводились беседы, доучивания, иногда - отстранение от должности. Одновременно уточнялись методики и принципы обучения - такое "обучение с пылу с жару" давало хорошую обратную связь о результативности методик обучения. Но в основном конвейер работал. Что характерно, обучение шло практически без отрыва от производства - ведь каждый человек участвовал в боях не постоянно целыми днями (за редким исключением сложных операций или кризисов на отдельных участках), и выделить два-три часа в день могли как "учителя", так и ученики.
