Тем временем следопыты дали сигнал и моя команда двинулась по слегка обозначенной тропке — Штакет отыскал дорожку меж двух радиоактивных плешей. Я дал себе 5 минут гандикапа, отослав фланговое прикрытие и отслеживая движение по электронной карте. Оба вертолета в наш район пока не совались, пытаясь отыскать следы по известным маршрутам — на Янтарь и Свалку. Сканер пока рисовал довольно обнадеживающую картину — комитеты по встрече пока ожидали. Лишь две точки переместились в сторону подземелий под заброшенной товарной станцией и исчезли, спустившись под землю.

Капитан медленно приходил в себя. В дверь проникал дневной свет, а воздух был насыщен пылью и гарью. В здании был пожар. Радист лежал рядом, из его ушей текла кровь. Маслюченко, чувствуя себя опустошенным и беспомощным, схватился за сварной стеллаж из стальной трубы и с трудом поднялся — его мутило. Инстинктивно дотронувшись до левой стороны головы, он ощутил горячую влагу и боль. Ефрейтор зашевелился и повернул голову. Капитан смотрел невидящим взглядом в дверной проем и ни на что не реагировал. Шебекину повезло больше — он оказался у внутренней стены, когда ударная волна, выбив остатки стекол в здании, проникла в подсобку, снеся тяжелую, обитую железом дверь с петель. Ефрейтор попытался встать и чуть не заорал от дикой боли — в левом берце торчал гвоздь-'сотка', а камуфляжные штаны украшал вырванный дверью обрывок материи. Почему-то это больше всего разозлило Шебекина. Снаружи послышался шум вертушки, заходящей на посадку. Звуки снаружи ощущались телом, болезненно реагирующим на контузию. Насадно воняло гарью — в подсобку через проем проникал едкий дым.

Святоша стоял рядом с двумя людьми Волкодава, десятником штурмовиков и его 'шестеркой', у люка в подземные коммуникации Агропрома возле 'норы' покойного Крота. На вояк ему было ровным счетом начхать — чем больше положат, тем меньше будут в Зону лазить. А Волкодаву он был должен изрядно, за что и отрабатывал свой грех, служа верной ищейкой. Люди Алхимиков посулили щедрый барыш, а босс посулил премиальные, которые должны попасть в мошну Святоши, чтобы помочь вырваться из долговой кабалы. Метрах в 500 почудилось движение и проводник поднес бинокль к глазам. 9 призрачных силуэтов размеренно двигались по лугу, насыщенному аномалиями, забирая прочь от Агропрома в сторону Рыжего Леса. Святоша мысленно потер руки — вот он, его Шанс! Или, что лучше, возвышение при боссе. Едва сдерживая мандраж, он дрожащей рукой потянулся к рации на поясе, но вспомнил, что Волкодав с десятком своих лучших бойцов сейчас в шарит по углам в подземелье.

— Белый, мне срочно нужно вниз!

— Стой, где стоишь, — нервно рявкнул один из штурмовиков с м16А2.

— Белый, они уходят! Сам посмотри! — умоляюще просипел проводник.

Десятник лениво достал бинокль и посмотрел в направлении, указанном Святошей.

— М-мать твою… Самир, мухой к боссу! И тащи его сюда, живее, гашишник!

Второй наемник недобро зыркнул глазом, но подчинился и умело исчез в люке.

— Молоток, Святоша, — похвалил Белый, — Растешь на глазах. Возьмем этих — будешь на постоянке в моей команде.

Вместе они наблюдали за тем, как цель движется по лугу. Один из вертолетов прошел над ними в сторону НИИ и стал заходить на посадку. Военные следов не нашли.

— Эти лохи их в упор не видят, — злорадно пробормотал десятник.

Из люка послышался шум и наружу выбрался высокий и сутулый Волкодав в 'экзоскелете' с FN 2000.

— Глянь, босс!

— Шоб разорвало! Бокий, семафорь второму и третьему десятку. Только тихо, сучье отродье. Ефрем пусть сам себе жилу рвет! Белый, бери свой десяток и не дай бог потеряешь! Лично шкуру сниму!

Через 20 минут люди Белого подходили к лугу. Основная группа следовала за ними на расстоянии полукилометра и потихоньку нагоняла.

Я просек преследователей минут через 30, после того, как покинул свой НП. Тропа казалась бесконечным лабиринтом, ноги увязали в мягкой, податливой словно поролон, почве, покрытой жухлым ковром травы и хвощей. Все-таки не люблю такие места — чувствуешь себя голым. А тут еще нарастающее предчувствие беды. Всеж ведут нас. Пройдя между плешей я пристроился у обманчиво спокойной 'электры' и в зарослях ракитника. ПДА, реагируя на аномалию, врал безбожно, но в том, что нас преследуют я уже был уверен. Впрочем, вот и 'гости' — 12 человек, у одного ручной пулемет. Замыкающий местами оглядывается назад. Значит их больше. Следопыта я вычислил сразу и пожалел, что снайперская винтовка у Макса. Черт, надо линять и как можно скорее! До моих бойцов было еще около километра. Я убрал бинокль и, аккуратно покинув фишку, двинулся к массиву бывшего заказника. Терять времени нельзя ни в коем случае! А уж тем более приводить на плечах противника.

Глава 8.

Мертвый Лес.

Надеяться на невнимательность преследователей явно не стоило. Люди это были опытные и мне стоило значительных усилий уйти с дистанции визуального обнаружения. В мое отсутствие Макс взял на себя руководство командой и организовал оборону, так что мое появление бойцы не проморгали. Сплетя несколько растяжек и раскидав остатки обманок наша команда уходила вглубь Рыжего леса, ориентируясь по моим прикидкам. Мы успели пройти километра четыре, когда сзади, один за другим раздались два взрыва, сигнализирующие о том, что охотники следа не теряли. Наши подарки задержат их, но не настолько. До ближайших укрытий в старых выработках было еще часа полтора хода и нам пришлось поднажать. В этом месте лес был пронизан радиацией, изредка попадались мумифицированные трупы — где-то недалеко находится логово кровососов. Сзади послышалась стрельба — преследователи на кого-то напоролись. Радио молчало, выдавая в эфир статические и радиационные помехи, ПДА регулярно терял сеть. Но вот впереди забрезжила прогалина — мы подходили к "Ведьминому кругу" — странной аномалии, порожденной Черным Днем. Сумерки, как и Выброс неумолимо приближались, так что моей целью был старый штрек, распологавшийся на западном склоне холма, метрах в четырехста от круга. Вдобавок разверзлись хляби небесные и на нас хлестало как из брандспойта из тучи, неторопливо, словно огромный, свинцового цвета слизень, ползущей на север к ЧАЭС. Потоки воды, струящиеся по глинистому холму начисто смывали все следы нашего пребывания. Штормовой ветер срывал засохшие ветви со старых сосен, вот треснула и переломилась вековая ель. Cтихия буквально оглушала и то, что до заброшенной выработки было недалеко, грело сознание. Еще три месяца назад я устроил там небольшой тайник, сейчас он нам понадобится. Не очень-то я надеялся, что наемники отстанут или потеряют след. Уж больно хорош у них следопыт. Разве что местная фауна не даст заскучать преследующим…

В выработке было чисто. Установленные на входе мины за 5 метров «отозвались» на шифрованный сигнал с ПДА и мы прошли внутрь выработки. В рукотворной пещере было тихо и относительно сухо, зверье, по каким-то своим причинам, больше сюда не заглядывало с тех пор, как я выкурил отсюда стаю снорков. Может чувствовали смерть, заключенную в металлопластиковые корпуса мин. Второй выход смотрел на старую тропу, ведущую к мосту на Лиманск. Полгода назад армейские пытались проникнуть в город, но столкнулись с целой оравой монстров и, не став особо размышлять, просто взорвали мост, предоставив мертвый город и мутантов самим себе. После чего с боем, взрывая и минируя все за собой, отходили по старой дороге к Янтарю, даже и не пытаясь вызвать борт — Выжигатель и Радар слишком близко. По этим же причинам вольные стакеры не очень то жаловали эти, и без того скромные на артефакты, но богатые хищниками да радиационными пятнами, места. Благодаря «пугалам» нам удалось пройти по лесу практически не отвлекаясь. Псимутированное зверье инстинктивно избегало пустых зон, в которых оно теряло свое ментальное «чутье». Что нам только на руку. Местная «диаспора», как в шутку называл дед Миша крупную стаю лесных псевдособов, в данный момент пыталась попробовать на зуб наших преследователей — с расстояния доносились звуки выстрелов, перемежавшиеся с шумом стихии. Я решил устроиться на ночевку тут — скоро стемнеет, да и ощущается приближение Выброса. Здесь, в лесу приближение его ощущалось не так, как на Ростке или Свалке, но организм не обманешь. Приступы мигрени становились все чаще. Бойцы, освоившись, запалили костерок и грели консервы. Я, заняв позицию на входе, наблюдал. Среди стволов замелькали силуэты. Я накинул монокуляр — стая снорков мигрировала в сторону еще доносившихся выстрелов. Кто бы там не победил, ему придется несладко — около двух десятков снорков это вам не комары.